События ноября 2013 — февраля 2014 года, вошедшие в современную историю Украины под названием "Евромайдан", породили множество лозунгов, кричалок и интернет-мемов. "Онижедети", "Украина — це Европа", "печеньки" от Виктории Нуланд (и ее же непечатное "А Евросоюз пусть идет на..."), "Кто не скачет — тот москаль", более поздние оскорбительные "ватники" и "сепары" с ответными "укропами" и "бандерлогами"... Но мне более других памятен самодельный плакат, который держала в руках юная участница событий десятилетней давности на площади Независимости (майдане Незалежности) в центре Киева: "Я девочка! Я не хочу в ТС! Я хочу кружевные трусiкi i ЕС!" На мой взгляд, этот "крик души" наиболее полно и ярко объясняет, за что стоял, скакал, бросал "коктейли Молотова" и стрелял Евромайдан. И заодно позволяет понять, почему десять лет спустя Украина, которую после распада СССР считали едва ли не самой развитой, сытой, благополучной и перспективной республикой, оказалась на пороге полного краха.
За что скакали
За прошедшее десятилетие о Евромайдане (он же "революция достоинства" в общепринятой украинской версии) написаны тонны и километры слов, но все же позволю себе коротенько напомнить предысторию. На внешней арене президент Виктор Янукович, в отличие от откровенно прозападного и одновременно националистического предшественника Виктора Ющенко, пытался сидеть одновременно на двух стульях, изобретая схемы, которые позволили бы Украине продолжить дрейф в сторону Евросоюза, одновременно сохраняя полноценные торгово-экономические связи с участниками Таможенного союза (на тот момент Россия, Белоруссия и Казахстан). Но эти маневры не устраивали ни внешних игроков, которые требовали от Киева определиться, ни внутреннюю оппозицию, однозначно ориентированную на Запад. В итоге Янукович в 2013 году сперва отказался от полноценного членства в ТС, а затем объявил и о приостановке подготовки к подписанию соглашения об ассоциации с ЕС. Судя по всему, тогдашние украинские власти рассчитывали, что пауза позволит им выторговать более выгодные условия, но не сложилось: 21 ноября на майдане Незалежности начался митинг сторонников евроинтеграции из числа молодежи, который три месяца спустя завершился государственным переворотом. Янукович бежал в Россию, а власть на Украине захватили радикальные националисты.
Собственно, вся эта предыстория как раз и зашифрована в том самом плакате, даже исподнее возникло там не случайно: противники сближения с Россией среди прочего активно разгоняли миф о том, будто членство в Таможенном союзе лишит украинок возможности приобретать модное нижнее белье. Казалось бы, чушь полнейшая, но ведь сработало! Вдохновители и организаторы Евромайдана умело сыграли на политическом инфантилизме ("Я девочка") обывателей, прежде всего молодых людей, и грамотно продали им как идею разрыва с Россией ("Не хочу в ТС"), так и сказку о всевозможных благах ("кружевные трусики"), которыми благородная Европа щедро одарит Украину (отсюда и "хочу ЕС").
Попутно Януковича обвиняли в коррупции и казнокрадстве (как главный символ — пресловутый "золотой батон" (пресс-папье в виде хлебного батона), так, к слову, никем и никогда не найденный), переделе собственности в пользу выходцев из Донбасса ("донецкие отжимают бизнес"), нападках на демократию и укреплении личной власти (восстановил президентскую республику, ограничив полномочия парламента), преследованиях политических оппонентов (отправил за решетку Юлию Тимошенко)... Но все-таки главными лозунгами, под которыми лидеры Евромайдана рвались к власти, оставались именно разрыв с Россией и движение ускоренным маршем в Европу, где украинцам "все будет и ничего за это не будет".
Финансы поют романсы
Разбирая, что из обещанного сбылось, начнем с базиса — экономической и финансовой системы. Сперва из свеженького: на днях Верховная рада приняла государственный бюджет Украины на 2024 год, в который заложен рекордный дефицит в размере 1,57 трлн гривен ($43,5 млрд). Рост ВВП прогнозируется на уровне 4,6%, инфляция — 9,7%. По словам премьер-министра Дениса Шмыгаля, "практически 50% расходов" (1,69 трлн гривен, или $46,9 млрд) пойдут "на оборону и безопасность Украины". Покрывать дефицит планируется за счет кредитов от США, ЕС, МВФ и Всемирного банка. При этом министр финансов Сергей Марченко открыто признал, что на Западе "желающих выделять деньги все меньше и меньше". Собственно, недавние споры среди американских законодателей, которые в итоге приняли проект бюджета, не предусматривающий расходы на помощь Украине, служат красноречивой иллюстрацией. Как и безуспешные попытки Еврокомиссии согласовать рассчитанный на несколько лет пакет помощи Украине в размере €50 млрд.
Тем временем госдолг Украины уже достиг рекордной отметки в $134 млрд, более 70% этой суммы приходится на внешнюю задолженность. И это еще цветочки: по оценкам МВФ, в 2024 году госдолг приблизится к 150% ВВП, а в 2026 году составит 150%.
Эти цифры отражают картину того, что происходило с украинской экономикой за последние два десятилетия. Если в 2000-х и начале 2010-х годов она отличалась стабильным ростом, в основе которого лежали дешевые российские энергоносители, то в 2014–2015 годах произошел обвал: ВВП рухнул на 17%, гривна подешевела почти в четыре раза, инфляция и безработица, наоборот, достигли максимально высоких значений. Властям удалось несколько стабилизировать ситуацию за счет зарубежных займов, но начало российской СВО привело к новому краху: по данным Еврокомиссии, в 2022 году украинская экономика обрушилась на 29%. Правда, в этом году прогноз сулит ей рост в размере 4,1% к прошлому году, в основном за счет "хорошего урожая и иностранной помощи". Но с помощью, как уже говорилось, возникли проблемы, да и с урожаем не все гладко. Вернее, с его реализацией: Польша и еще несколько стран Восточной Европы встали на защиту собственных производителей и наотрез отказались покупать украинские зерновые.
Фактически по всем показателям Украина является сегодня беднейшей страной Европы. По данным Нацбанка страны, с 2021 года количество жителей, вынужденных экономить даже на питании, выросло более чем вдвое — с 12,2 до 26,2%. Страна практически лишилась собственной нефтепереработки и большей части машиностроения, на ладан дышит металлургия (только за последние пару недель объявили о приостановке работы два крупнейших предприятия — Никопольский и Запорожский заводы ферросплавов), в плачевном состоянии транспорт. И причина этого не столько в вооруженном конфликте на востоке страны (хотя и он, безусловно, сыграл немалую роль), сколько в курсе на разрыв связей с Россией и попытках встроиться в экономику Евросоюза, которой на самом деле конкуренты не нужны.
Воруют как не в себя
Не слишком утешительны и итоги деятельности "майданных" властей в сфере политики и борьбы с коррупцией. Если что и удивляет, так это то обстоятельство, что при Петре Порошенко, пришедшем к власти в результате государственного переворота, проявлений демократии было даже побольше, чем при Владимире Зеленском, победившем на вроде бы вполне демократических выборах. Да, закручивание гаек началось еще при Порошенко, так что некоторые прозревшие активисты "майдана" принялись с тоской вспоминать, как вольно дышалось при Януковиче. Однако актер, сменивший "шоколадного короля" у руля государства, переплюнул предшественника: свел до минимума роль парламента, полностью зачистил политическую оппозицию, ликвидировал все неугодные СМИ, поставил вне закона каноническую Украинскую православную церковь. Наконец, сославшись на особенности военного положения, заявил о "неуместности" и несвоевременности проведения очередных президентских и парламентских выборов.
Все это происходит на фоне такого разгула коррупции, который и не снился во времена Януковича. "Люди воруют так, будто завтра не наступит", — процитировал недавно высокопоставленного украинского чиновника репортер журнала Time, одного из наиболее влиятельных изданий на Западе. Не менее красноречиво высказался и экс-глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер. "Любой, кто имел дело с Украиной, знает, что это страна, коррумпированная на всех уровнях общества. Несмотря на все усилия, она неспособна к вступлению [в ЕС] и нуждается в масштабных внутренних реформах", — прокомментировал он в интервью изданию Augsburger Allgemeine перспективы принятия Украины в Евросоюз.
Согласно данным опроса, который проводил пару месяцев назад Киевский международный институт социологии, более трети украинцев считают свою страну "безнадежно коррумпированной". В окружении нынешнего президента признают широкое распространение на Украине "бытовой коррупции", но, разумеется, пытаются делать вид, что Украина вовсе не так коррумпирована, как принято считать, и уж точно не подвержена коррупции на государственном уровне. Однако факты это опровергают, достаточно вспомнить махинации на десятки миллионов долларов при реализации контрактов на военные поставки, которые привели к отставкам практически всего руководства Минобороны. Секретарь украинского Совета национальной безопасности и обороны Алексей Данилов даже заявил, что с коррупцией в стране можно будет покончить лишь тогда, когда чиновников заменят на автоматические системы, а до тех пор вести борьбу бессмысленно.
"Европейский шлях"
Активно прорубать "окно в Европу" Украина начала еще при Викторе Ющенко, но получалось не очень. Довольно быстро стало понятно, что Украина интересует Европу лишь как рынок для сбыта европейской продукции и поставщик дешевой рабочей силы, а также некоторых групп товаров, которые в Евросоюзе не производятся либо производятся в недостаточном объеме. Видеть же ее в качестве полноправного члена ЕС никто в Европе не рвался, отсюда и разнообразные механизмы и соглашения вроде "Восточного партнерства", позволявшие держать Украину на коротком поводке, суля ей в будущем молочные реки с кисельными берегами. На практике же только для заключения соглашения о безвизовом режиме потребовалось семь лет. Кстати, с формальной точки зрения "безвиз", который Петр Порошенко продавал населению страны как величайшее достижение, давал возможность въезда в Шенген лишь с туристическими целями. На самом же деле сотни тысяч украинцев воспользовались им, чтобы, выехав в Польшу, Германию, Францию, "по-черному" устраиваться на работу — сборщиками урожая, слесарями, сварщиками, прислугой. Разумеется, получали они за свой труд намного меньше европейцев, но все же имели возможность содержать оставшиеся в стране семьи — такая вот "европейская мечта".
Все прошедшее после Евромайдана десятилетие сперва Порошенко, а затем Зеленский сулили соотечественникам: еще чуть-чуть, уже вот-вот, и Европа наконец распахнет двери перед Украиной и примет ее в свои объятия. То же самое обещал и Брюссель, не забывая, впрочем, напоминать об условиях: надо провести экономические и социальные реформы, обеспечить верховенство закона, побороть коррупцию, гарантировать уважение прав человека...
После обострения конфликта и начала российской СВО в Брюсселе сообразили, что одних посулов будет уже маловато. В июне 2022 года Украина официально получила статус кандидата на вступление в ЕС, а недавно Еврокомиссия рекомендовала начать с Киевом переговоры о вступлении в сообщество. Ура, победа, сбылась вековая мечта?
Не ура, а увы: по сообщению европейских информагентств, начало переговоров оказалось под угрозой срыва. Против них выступили Венгрия, Австрия, закулисные игры ведут Германия, Франция и Италия, дополнительные требования выдвинула Румыния. Даже Польша, прежде неизменно выступавшая самым ярым сторонником Украины, дала задний ход и выкатила Киеву дополнительные претензии. Вот такая она, европейская солидарность: одно дело — воевать с Россией руками украинцев, поставляя им оружие и гуманитарку, и совсем другое — вешать себе на шею разоренную и коррумпированную страну, население которой убеждено: "Вы нам должны, ведь мы тут за вас воюем".
От национализма к русофобии
В чем украинские власти действительно преуспели, так это в реализации курса на "развод" с Россией. С проявлением неприязни к "кацапам" и "москалям" на бытовом уровне можно было столкнуться и в советские годы, но политически русофобия как часть радикального украинского национализма стала оформляться в конце 1980-х. В 1989 году я оказался в командировке в Киеве, где как раз проходил первый съезд Народного руха Украины. Запомнилось поведение молодых активистов из числа делегатов съезда, которые щеголяли в кепках-мазепинках с тризубом и почем зря гоняли персонал, требуя изъясняться исключительно по-украински, а не на "поганой москальской мове". Впоследствии некоторые участники того съезда оказались в числе наиболее рьяных и антироссийски настроенных организаторов и вдохновителей Евромайдана, для которых призыв "москаляку на гиляку" оказался не просто лозунгом, а руководством к действию.
Не стоит удивляться, что самым первым законодательным актом, который сразу после государственного переворота в феврале 2014 года приняла Верховная рада, стала отмена закона "Об основах государственной языковой политики", который предоставлял русскому языку и языкам нацменьшинств статус региональных в тех местностях, где они являются родными как минимум для 10% населения. Столь яркое и явное проявление украинского национализма в тот момент ошарашило даже европейских покровителей госпереворота, подававших его как демократическое выступление. Из Брюсселя настоятельно порекомендовали новым украинским властям слегка умерить пыл, в итоге и.о. президента Александр Турчинов не стал подписывать решение парламента.
Впрочем, довольно быстро настроения европейцев поменялись, и тотальное наступление на законные права русскоязычных жителей Украины уже не вызывало с их стороны никаких нареканий. Начавшееся при Порошенко массированное изгнание русского языка из всех сфер общественной жизни переросло при Зеленском в уничтожение любых упоминаний об исторических связях с Россией: переименование городов, улиц, площадей, снос памятников, украинизация биографий русских писателей, художников, ученых...
А в июле 2021 года Конституционный суд Украины вынес решение о том, что "русскоязычные граждане Украины не представляют цельной социальной единицы как группа, имеющая право на юридическую защиту как этническая или языковая единица". На днях об этом же заявила вице-премьер по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Украины Ольга Стефанишина: "На Украине нет русскоязычного меньшинства — его не существует".
Плачевный итог
Итак, к чему же пришла Украина через десять лет после Евромайдана? Экономика разрушена, в стране растет бедность, численность населения сокращается. По признанию самих властей, страна не может выжить без многомиллиардных иностранных вливаний. Коррупция за все годы борьбы с нею ничуть не уменьшилась, напротив, приобрела уже почти космические масштабы.
Отношения с Россией безнадежно испорчены. При этом и по "европейскому шляху" продвинуться не удалось. По замечанию премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, Украина "сейчас находится на расстоянии во много световых лет от ЕС". И даже если переговоры о ее вступлении в Евросоюз начнутся (хотя пока шансов практически нет), процесс, как показывают прецеденты, может растянуться на десятилетия.
На фоне провала украинского контрнаступления даже на Западе начинают чаще звучать голоса о необходимости перемирия и рассуждения об усталости от Украины. Мейнстримные западные СМИ пишут о росте внутриполитической нестабильности и публичных разногласиях президентской команды с высшим военным командованием. Сам Зеленский заговорил о возможности переворота. По его словам, операцию под названием "Майдан-3" якобы тайно готовит Россия, однако ряд обозревателей за рубежом полагает, что на самом деле нынешнего украинского президента готовятся "слить" его западные покровители, которых он перестал устраивать.
Что еще? Ах да, кружевные трусики. Это, пожалуй, единственное, с чем нет проблем — можно приобрести любые модели и фасоны, были бы деньги. А вот с ними проблема. Да и вообще, с учетом крайне плачевного состояния украинской энергосистемы, деньги лучше потратить не на кружевное белье, а на заготовку дров и штаны с начесом. Зима близко.