История провалов, завоеваний и побед. Как ученый спасает и сохраняет арктические артефакты
Корабли под окном
Вместо кораблестроительного факультета Евгений решил поступать на исторический, когда понял, что с формулами и цифрами он больше на "вы", а чтобы работать с кораблями, необязательно быть инженером.
— Мне было интересно все, в том числе связанное с историей Архангельска в целом, а особенно малой родиной — портовым районом Маймакса. Любая малая точка отражает какие-то общие большие тенденции. Было любопытно посмотреть, как Маймакса развивалась в масштабе всей страны. В вузе я занимался 1920−1930-ми годами, это был переломный период для Архангельска и для всего региона. Я живу рядом с 26-м лесозаводом. Эти маленькие заводы давали валюту для индустриализации страны, и они впитывали в себя людей со всей страны. У меня отец до сих пор работает на этом заводе, и все мои предки работали на этом заводе, и я чувствовал какую-то сопричастность.
Работа мечты
Учась в университете, Евгений работал экскурсоводом на Соловках. Соловецкий архипелаг — знаковое место, где древняя история плотно переплетается с современностью, много пластов, слоев, и обо всем этом будущий историк увлеченно рассказывал туристам.
После окончания вуза, когда встал вопрос, что делать дальше, Евгений на какое-то время ушел в пиар, в то же время рассматривая варианты работы в музее, преподавания и даже отъезда в столицу.
Однажды по телевизору он увидел, что в Архангельской области создан нацпарк "Русская Арктика". С экрана молодой директор Роман Ершов рассказывал, что они летят искать следы экспедиции Георгия Брусилова. Это была работа мечты, и Евгений пришел на собеседование. С первого раза его не взяли, но вскоре он стал сотрудником парка, причем именно по специальности — историком.
— Я очень ждал первой экспедиции, ведь когда-то мне говорили, что я не годен для моря, — вспоминает Ермолов, как он волновался, проходя свою первую "морскую", кстати, весьма суровую медкомиссию. Доктора в экспедицию поехать позволили.
— Помню, не сходил с палубы, постоянно смотрел на море. Для меня радостью было даже попасть в первый шторм, хорошо, что у меня нет морской болезни.
История с нуля
Как рассказывает Ермолов, историческое направление в парке формировалось с нуля. Не было музейного фонда, материалов — все создавалось в процессе. Сначала был составлен список памятников, дальше нужно было выяснить, есть ли они по факту и в каком они состоянии. Затем инвентаризация, мониторинг, которые продолжаются до сих пор. В основном оценку проводят летом, когда на архипелаги можно попасть. В остальное время идет анализ полученных за полевой сезон данных.
— Самая главная сложность — труднодоступность. Вы можете запланировать работу на каком-нибудь острове, обследование памятника, а погода не позволит. В итоге год готовились, но ничего не получилось просто из-за того, что лед стал, или из-за шторма, или потому что пароход туда не пошел.
А тут туман…
Некоторые проекты готовятся не год, а несколько лет. Так, для исследования базы американо-норвежской экспедиции под руководством Эвлина Болдуина оборудование для лагеря, дизель-генератор, топливо завезли в 2017 году. Погода тем летом была прекрасная, на следующий год работы надо было продолжать.
— В 2018 году пришли на "Полтиннике" (атомном ледоколе "50 лет Победы" — прим. ТАСС) уже на обратном пути с полюса, стоит туман — вообще ничего не видно, просто стеной, мы на капитанском мостике не видим носа судна. И экспедиционный лидер говорит: не будем высаживаться в такую погоду.
Но его удалось переубедить.
— Когда мы высадились, туман рассеялся и видимость стала идеальная. Мы отработали прекрасный сезон, сделали очень много.
История про "бункер Гитлера" на Северном полюсе
В 2016 году исследования Ермолова неожиданно прогремели по всему миру. В нацпарк звонили представители СМИ России, Германии, Великобритании, Италии, Франции и даже Китая. Все потому, что благодаря теплому лету удалось сделать ряд находок на месте бывшей немецкой базы "Кладоискатель" на острове Земля Александры, образованной в 1943 году.
За восемь месяцев станция передала более 700 синоптических метеосводок. В июле 1944 года все были срочно эвакуированы из-за заражения сотрудников, поевших мясо белого медведя, трихинеллезом.
Станцию "Кладоискатель" называли секретной, поскольку в годы Великой Отечественной войны о ее существовании в СССР не было известно. Заброшенная база была случайно обнаружена в 1947 году. С тех пор оттуда вывезли много артефактов, но в 2016 году находок было еще больше, так как вода из озера в районе станции ушла.
— Помню мои сильные впечатления от того, насколько хорошо были немцы снаряжены. Настолько у них там все было качественно, такой большой ассортимент всяких вещей, хотя их было всего десять человек. У них были не просто валенки, а валенки прошитые, с кожаными оплеточками. Главная находка — это мешок, на котором был логотип вермахта. Судя по всему, это был мешок для цинка, который использовали для добычи водорода при запуске аэрологических зондов.
О находках многие тогда написали верно, но часть желтой прессы заявила, что был найден "секретный бункер Гитлера на Северном полюсе". Евгений вспоминает, что тогда "отбивались" всем парком и пытались рассказать о реальных находках.
— Там было много интересных вещей: "Крем от обморожений", Берлин, все подписано. Консервов просто сумасшедшее количество. Банки практически истлели, но тем не менее там можно было прочитать надпись "Португальские сардины”. Как ни странно, португальские сардины были выпущены для американского рынка, но найдены они были на немецкой базе в Арктике, — рассказывает Евгений.
Как исторический памятник база "Кладоискатель" уже утрачена. Ученые до 2010-х годов там не работали, и то, что оказывалось на поверхности после таяния льда, забирали случайные люди. Но в любом случае, считает ученый, эта база — неопровержимое свидетельство присутствия нацистских войск в Арктике.
Описал он и ряд советских оборонительных сооружений на мысе Желания на самом севере Новой Земли. 25 августа 1942 года к метеостанции "Мыс Желания" подошла немецкая подлодка и открыла огонь. Часть строений была разрушена, но полярники смогли отстреляться, подводная лодка ушла. После этой атаки здесь построили целую сеть дотов и дзотов. Их прежде описывали разрозненно, но Ермолов пересчитал все объекты и систематизировал их.
— Работа национального парка заключается в том числе и в том, что он должен рассказывать о тех исторических объектах, которые в Арктике есть, и о том, как их удается сохранить.
Герои и героизм
Мы говорим об экспедициях, успешных и не очень, на Землю Франца-Иосифа, открытую австрийцами Карлом Вайпрехтом и Юлиусом Пайером. Вспоминаем, конечно, и Георгия Седова.
— Вот, например, история с Седовым почему будоражит? Может, как раз потому, что она не очень успешная. Любая экспедиция — это характер, это люди, это столкновения, конфликты, радости, подвиги. Седов, конечно, герой, потому что он из крестьян и стал морским офицером, хотел достичь полюса и погиб. И вот интересно вдаваться в эти нюансы, выкапывать их и понимать мотивацию людей.
Имидж полярника
Я шучу, что у настоящего полярника обязательно должно быть ружье и борода. Евгений соглашается: без ружья на полярных архипелагах никак — в любой момент может настичь опасность, также и борода — практически всегда вынужденное решение. У Евгения борода элегантная, не классическая и окладистая: в любых самых спартанских условиях он старается выглядеть стильно.
— Просто было бы желание, вот и все. Желание, стакан теплой воды и бритва, — смеется мой собеседник. — Я помню, в какой-то раз приехал в бухту Тихую и ленился бриться. А должен был прийти какой-то круизный пароход с туристами, и мне начальник станции говорит: Женя, брейся… Ну потому что я, когда совсем бородатый, не очень симпатичный какой-то становлюсь.
У Ермолова очень интересные лекции. Об исторических событиях он рассказывает так, словно был очевидцем происходящего. В рейсе Арктического плавучего университета, участниками которого были в основном швейцарские студенты, на занятиях Ермолова был аншлаг. При том, что он читает лекции по-русски, на котором швейцарцы не говорят.
— Просто у меня очень яркое воображение, я, когда что-то читаю, всегда вижу эти образы.
Диссертация: 1930-е
Сейчас историк работает над кандидатской диссертацией, посвященной его любимому историческому периоду — тридцатым годам прошлого века — и, разумеется, Земле Франца-Иосифа. Именно в эти годы самый северный архипелаг Евразии стал советским.
В 1926 году был принят соответствующий декрет, но еще несколько лет на острова продолжали претендовать норвежцы. Первую советскую полярную станцию на острове Гукера — ту самую "Бухту Тихую" — основывали в 1929 году буквально наперегонки с соседями: норвежскому судну путь преградили льды. С 1930 года Норвегия больше попыток не предпринимала по причине до сих пор неизвестной. На этот вопрос Евгений тоже планирует ответить в ходе своего исследования.
Обустройством "Тихой" руководил в свое время знаменитый Иван Папанин, который в 1937 году возглавил первую дрейфующую станцию "Северный полюс — 1". Базой для нее был остров Рудольфа — самый северный на Земле Франца-Иосифа. В 1930-е жизнь на архипелаге буквально бурлила.
— Диссертация — это моя попытка систематизировать ту работу, которую мы ведем в рамках работы национального парка. Для меня это очень интересный период, сложный и драматичный период в истории нашей страны, очень тяжелый. Но это был и период роста.
Следы поморов
В этом году Ермолов сосредоточится на изучении Новой Земли. В начавшейся на днях экспедиции Арктического плавучего университета он планирует изучить следы пребывания поморов на архипелаге. Жители Беломорья осваивали эти острова давно. По побережью возводили становища, сооружали навигационные и благодарственные кресты. Эти объекты тоже нуждаются в описании, изучении и систематизации.
— Есть, например, промысловое становище недалеко от мыса Желания, там 16 объектов. Интересна изба, судя по всему, довольно древняя, и вокруг нее уже большое цветущее пятно мхов, в нем остатки кухни, бани — большой был, видимо, комплекс. Цветет там, потому что разделывали туши моржей, белуг, судя по всему, и поэтому на органике это все и зацвело. Сложно с его атрибуцией, сложно со временем. Например, в прошлом году попутно случайно оказались в этом месте и нашли гильзы от берданки, написано "Тульский патронный завод 1891 год", то есть у нас уже есть какая-то граница истории этого памятника. Еще нашли бутылку "Трехгорный пивоваренный завод", бутылка1920-х годов, то есть место использовалось и в 1920-е годы тоже. С этим памятником надо работать.
В 2016 году на Оранских островах было обнаружено поморское судно, шитое еловыми ветками. Евгений не теряет надежды вывезти старинную лодку на Большую землю.
Как найти могилу Баренца
Возможно, Ермолову представится шанс поискать могилу известного голландского мореплавателя Виллема Баренца. В поисках пути в Ост-Индию тот трижды ходил на Новую Землю и остался там навсегда. После зимовки-1596/97 в заливе Ледяная Гавань на карском побережье экспедиция отчаялась освободить свое судно из ледового плена и на двух шлюпках пошла вдоль архипелага. Удивительно, но голландцам удалось добраться до острова Кильдин и Кольского полуострова, но уже без Баренца, который умер в пути. Похоронен он на Новой Земле.
— Известный исследователь Арктики Дмитрий Кравченко много работал на Новой Земле. Он описывает, что на мысе Вилькицкого они нашли некий гурий (искусственное сооружение в виде груды камней, которое могло указывать на место захоронения), и гурий стоит с краю провала, прямоугольного углубления в земле примерно два на полтора метра, как двойная могила. У основания гурия по центру этого провала лежит череп белого медведя, очень старый, и во лбу у него отверстие 2 см в диаметре, как от мушкетной пули. Грунт внутри этой могилы не такой, как по краям. Кравченко высказал предположение, что это может быть могилой Баренца и доктора экспедиции, которые умерли одновременно и которых похоронили в одной могиле. Он тогда не стал копать эту могилу, потому что он был без археолога, он поступил как настоящий исследователь.
Но Кравченко больше не удалось попасть в эту точку. В 1990-е годы на мысе Вилькицкого работали голландские ученые, но ничего подобного не нашли. В отчетах Кравченко есть рисунок места, но в 1970-е, понятно, не было GPS и координаты находки могли быть приблизительными. В работе на Новой Земле — огромной и труднодоступной — большую роль до сих пор играют случайность и удача, говорит мой собеседник.
— Много факторов может воспрепятствовать нашей высадке. Но могилу Баренца хотелось бы найти.
Как и "Святую Анну" — шхуну экспедиции Георгия Брусилова, пропавшую где-то за Землей Франца-Иосифа в 1914 году.
— Где мне нравится работать больше всего? Это, знаете, как спросить, кого из детей ты больше любишь. Все точки, памятники, острова интересны. Нахожусь я на мысе Желания — и мне нравится этот ландшафт, эти памятники, которые вокруг меня, и мне это интересно. Нахожусь в бухте Тихой — и это какая-то фантастика, работать одно удовольствие. Не с туристами прибежать и убежать, а именно поработать там по консервации какого-то домика. Ты просто кайфуешь от концентрации истории в этом месте.
Справка
Национальный парк "Русская Арктика" — самая северная и первая по величине особо охраняемая природная территория России, расположенная на двух полярных архипелагах в Архангельской области: Новая Земля и Земля Франца-Иосифа, которые по праву можно назвать "краем земли". Постоянно проживающего населения в "Русской Арктике" нет.
Ирина Скалина
