Скиталец: писатель "из крестьян"
Степан Петров родился в 1869 году в селе Обшаровка Самарской губернии, воспитывался в среде крестьянского быта. Именно детство писателя повлияло на его политические установки и будущее творчество, обратив настроения Скитальца против старых порядков. В юные годы единственными светлыми моментами Степана были отец и бабушка. Отец, образ которого Скиталец позже отразит в повести "Сквозь строй", был гусляром и певцом. Его жизнь, как писал Степан Гаврилович, представала "каким-то ужасным, длинным "сквозь строем", свистом розог, плетей, палок, горьких обид и нескончаемых несчастий...". Но, несмотря на это, он остался в глазах сына несломленной цельной личностью. Бабушка была для Степана неким духовным наставником: "Именно она своими сказками, кротким характером и всею своею незлобивою и благородной личностью внушила мне на всю жизнь любовь к поэзии, ко всему прекрасному и все лучшие человеческие чувства, каких потом не могли вытравить ни школа, ни люди, ни жизнь". Творческое начало у Скитальца обнаружилось рано: читать он начал с пяти лет, писать стихи с двенадцати. Через два года написал поэму, которую пробовал опубликовать. Неудачно: не пропустила цензура. С тех пор почти десять лет он писал в стол. В шестнадцать лет Степан поступил в семинарию, но через два года был исключен с формулировкой "за политическую неблагонадежность". Он начал вращаться в революционных кружках, путешествовать по югу России, искать себя. 1897 год. Скиталец начал работать в "Самарской газете" подписываясь псевдонимом или инициалами. Годом позже он познакомился с Алексеем Максимовичем Пешковым. Начался период активной творческой деятельности литератора. Скиталец и Горький. Фото: archiv.nnov.ru 1900 год. Скиталец: "Я живу на полном иждивении Горького. Под его влиянием я быстро развиваюсь, развертываюсь. Горький возится со мной, как с ребенком. Нянчится, учит меня, заставляет до бесконечности переделывать мои работы. Сам поправляет их, дает темы. При таких хлопотах даже и бездарного человека можно выучить писательству, а я же не совсем бездарный. Он руководит моим чтением, я весь ушел в работу". В ноябре вышла повесть "Октава", имевшая революционные настроения. Это история о плотнике, что стал церковным певчим и из-за давления и издевательств со стороны толстосумов превратился в беспробудного пьяницу. М. Горький об "Октаве" говорил: "Петров — растет, дай ему боже всего доброго! Голову даю на отсечение, из него выйдет крупная сила". Пять месяцев спустя Горького и Скитальца арестовали, обвинив их в связях с революционными кругами, в написании противоправительственных воззваний и в распространении революционных лозунгов. Горького отпустили через месяц, Скитальца — через три. Горький: "Три месяца тюрьмы подействовали на Скитальца очень благотворно; он стал сразу серьезнее, глубже и — тоньше". В это время Скиталец написал вышеупомянутую повесть "Сквозь строй" и рассказ "За тюремной стеной". И в первом, и во втором произведении рисуется образ могучего человека, который, перенося невзгоды, не отступает перед несправедливостью жизни и системы. Оценив рост Скитальца, Горький ввел его в деятельность издательства "Знание", где в то время печатались многие крупные писатели: Леонид Андреев, Антон Чехов, Иван Бунин, Александр Куприн и другие. Скиталец и Горький продолжили развивать бурную революционную деятельность: участие в литературных вечерах, организация концертов, выступления на митингах. Все это привело к новому аресту в феврале 1905 года. Скитальца выпустили через месяц за отсутствием состава преступления. Литературный кружок "Среда". Фото: wikipedia.org 1906 год. В свет вышло произведение Скитальца "Огарки" - повесть о людях, оказавшихся на обочине жизни. Среди ее героев мы видим как деклассированных элементов, щедро одаренных природными талантами, так и рабочих, активно тянущихся к культуре. И первые, и вторые хотят социальных изменений. Эта повесть вызвала большой интерес у публики и ожесточенную дискуссию в критике. 1907 год. Поражение в первой русской революции сокрушило Скитальца, через некоторое время он написал повесть "Этапы". Горький, прочитав текст, советовал не печатать его: "Вам, видимо, не о чем писать, кроме себя самого, и Вы ничего не любите, кроме себя. А любите Вы себя изломанной, больной и — простите! — неумной любовью, любовью — без гордости. И Вы совершенно не умеете отличить Ваше личное, субъективное, только для Вас одного значительное, — от общезначимого, интересного и ценного для всех людей". Вскоре "Этапы" вышли в "Знаниях", а Горький, в ответ на это, вышел из товарищества. На два года Скиталец забросил литературу. 1914 — 1917 годы. Скиталец отправился на фронт Первой мировой в качестве санитара. Там он писал очерки, в которых осудил войну и все её проявления. После войны писатель много путешествовал, оправдывая свой псевдоним. Поражение в революции, разрыв с Горьким и война заставили Скитальца заново искать себя. Так начался в его жизни период увлечения народным творчеством: в фольклорном русле написаны вещи "Меж крутых бережков...", "Степан Разин и княжна", "Любовь Степана Разина" и так далее. 1921 — 1934 года. Скитальца направили в Дальневосточную республику, подальше от столицы, а годом позже Петров сам решил перебраться в Харбин (город русских эмигрантов в Китае), где и осел на долгих двенадцать лет: сначала по собственному желанию, а начиная с 1927 года, когда он все-таки решил вернуться на родину, из-за обстоятельств с визой. В 1927 году он писал: "Не по книжным убеждениям, а по натуре своей, по крови, по близости миллионным низам народным я всегда был и есть сторонник рабочего и крестьянского сословия не потому, что я им брат или сват, но потому, что я хотел для них лучшего будущего... Революция не случайный эпизод русской истории, и созданная ею власть, очевидно, является вполне закономерным этапом... Мне незачем больше оставаться здесь — в рядах политических эмигрантов — вследствие давно назревшего коренного расхождения во взглядах на судьбы современного большевизма. Отныне я разрываю с ней и возвращаюсь к работе во имя возрождения будущей России, к новой молодой советской художественной литературе". Харбин. Фото: diletant.media За время эмиграции Степан Гаврилович переписал "Этапы", написал роман "Дом Черновых" и "Кандалы". Последний был дописан только в 1941 году и принят критикой положительно : "... в романе „Кандалы" Скиталец остался „верен своей кровной теме, изображению жизни народных низов. Революционизирующаяся деревня изображена в этом романе с большой силой и яркостью таланта писателя". Так было отмечено в приветствии прозаику от президиума Союза писателей СССР, направленном в 1939 году, в связи с его 70-летием. Роман "Кандалы". Фото: publ.lib.ru 1934 — 1941 годы. Скиталец вернулся на родину и тотчас написал Горькому. Тот ответил. "При его одобрении я вновь горячо принялся за литературную работу... Мы часто виделись. В течение 1935 года я был у него в гостях более десяти раз", - отмечал Степан Гаврилович. Затем Горького не стало. В последние годы жизни Скиталец писал "Кандалы", публиковал воспоминания. Умер писатель в 1941 году. Мы практически ничего не сказали о поэзии Петрова-Скитальца. А ведь стихов он писал много, и они были популярны настолько, что были переложены на музыку и стали исполняться в качестве романсов. Самый известный романс на его стихи - "Колокольчики-бубенчики звенят...". Само стихотворение опубликовано в сборнике 1902 года "Рассказы и песни". Композитор Михаил Штейнберг немного сократил стихотворение и переложил на музыку. Романс стал настолько модным, что Штейнберг несколько лет спустя написал "Новые колокольчики, бубенчики", что дало виток новому типу народного творчества, когда за основу брался запев из текста Скитальца и переиначивался на новый лад. Оригинальный запев: Колокольчики-бубенчики звенятъ, Простодушную разсказываютъ быль… Тройка мчится, комья снѣжные летятъ, Обдаетъ лицо серебряная пыль! Любимым инструментом Скитальца были гусли, он часто носил их с собой. Фото: ulpravda.ru Как мы уже говорили, в непростом детстве Степана Гавриловича Петрова было два самых важных человека: бабушка и отец. Бабушка своей любовью направила Скитальца к литературе, а отец стал прообразом многих героев. Эта зацикленность на похожих образах оказалась для писателя его даром и проклятием. Благодаря образу своего отца, Петров-Скиталец ворвался в русскую литературу, однако же "верность" подобному образу не дала писателю переключиться на другие характеры, что выглядело как постоянные самоповторы. Проверка временем показала, что Степан Гаврилович Петров, человек, явно не лишенный литературного таланта, остался писателем "второго эшелона" великой русской литературы.
