«Винер любит трудолюбивых людей, мы сошлись на этой почве». Интервью стилиста «художниц» из сборной России
Наталья Долотов стала автором эксклюзивной челки Лалы Крамаренко и ввела тренд на камни на голове. В интервью «Матч ТВ» Наталья рассказала, как влилась в большую гимнастическую семью, как познакомилась с Ириной Винер и как работает над образами спортсменок. — Наташа, я правильно понимаю, ты не гимнастка? — Нет, я не гимнастка. Я мастер спорта по бальным танцам. Работать начала там же, в бальных танцах сфера сценических причесок и макияжа развита больше. — У тебя был период работы с обычными людьми или сразу начала специализироваться на спортсменах? — Всё началось со спорта. Мои тренеры в бальных танцах всегда акцентировали внимание на внешнем виде: не дай Бог у тебя будет торчащий волос или кривые губы. Если в России я обращалась к стилистам, то на международные турниры с нами мастера не летали, мне пришлось учиться собирать себя самой. Я научилась делать одну прическу, начинала собираться на турнир за пять часов. Во время соревнований ко мне подходили другие девочки, спрашивали, кто меня так причесал, просили им помочь. Потом ко мне подошел тренер и сказал: «Бери деньги хотя бы за расходники…» Так я и начала работать, за образ брала очень мало, всего 30 евро. — Как давно это было? В России тогда не была развита индустрия? — Это было 11-12 лет назад. В России было две студии. Мы записывались за долгое время, буквально молились на этих шестерых мастеров. — С чего начался твой путь работы с гимнастками? — Моя дочка начала заниматься художественной гимнастикой, и я собрала ее на турнир: сделала аккуратный пучок, нарисовала стрелочки. И тренер мне говорит: «Самая красивая гимнастка». Потом мне начали писать в социальные сети другие мамы и говорить, какой красивый макияж у моего ребенка. Я помониторила турниры, поизучала правила, так и родился план работы с гимнастками. У меня было собственное ателье для бальных танцев, я делала полные образы: начиная от платья и заканчивая прической и макияжем. Но в период активных санкций мы столкнулись с проблемой поставки материалов, ткани сильно подорожали, клиенты не были готовы платить такие деньги за костюмы. И весной я сделала выбор в пользу гимнастки: заниматься и ей, и ателье было невозможно физически, мои бренды держатся на личном присутствии. — Из чего сейчас состоит твоя работа: собираешь спортсменку на каждый турнир или придумываешь образ и учишь ее краситься самостоятельно? — Я понимаю, что не у всех людей есть возможность пользоваться услугой стилиста на каждый турнир. В бальных танцах это происходит так: перед соревнованиями спортсмены записываются на образ к стилисту, мастера работают на месте турнира, делают укладку и макияж. В гимнастике мне бы не хотелось вводить такую систему в правила. Я бы хотела, чтобы спортсмены продумывали образ со стилистом под упражнение и купальник, а потом самостоятельно собирались на соревнования. Сейчас гимнастки горят этой темой, для них это новая сфера, поэтому график работы у меня очень плотный. Мне бы хотелось, чтобы стилист был тем человеком, который продумывает образ, подсказывает интересные решения, а не собирает спортсменок на каждый турнир. — С определенного возраста спортсменки начинают ездить на турниры самостоятельно, без мамы. Реально ли научить десятилетнюю девочку делать макияж и прическу самостоятельно? — Я удивилась, как девочки в 12 лет могут делать себе прически и макияжи. Я недавно работала в Сочи на «Надеждах России», подошла к девочке и спросила, кто ее собирает на соревнования. Оказалось, она делает это сама. Конечно, ребенок не сделает смоки или суперсложную прическу, но в раннем возрасте в этом и необходимости нет. Не нужно клеить маленькому ребенку ресницы, создавать ему образ разрисованной мадам. Нужно просто придать лицу отдохнувший вид. Научить ребенка делать ровную сияющую кожу и гладкий зализ — это реально. — Если в бальных танцах девочки могут краситься только с определенного возраста, то в гимнастике это никак не регламентируется. В каком возрасте надо повышать градус и наносить больше макияжа? — По правилам бальных танцев до 14 лет ребенку нельзя краситься. Но скажу честно, мы чуть-чуть подкрашиваем детей. У ребенка могут быть светлые брови и ресницы, в сочетании с гладким зализом это смотрится очень странно, — будто корова облизала. Выходит нестыковка между прической и лицом, поэтому добавляем немного косметики. — Судьи не заставляют детей умываться? — И такое было. Подзывают детей, рассматривают. Как-то арбитр обратила внимание на девочку и заставила ее умыться, а она темненькая, с черными ресницами и бровями, ее даже кисточка визажиста не касалась. — Так что там с макияжем юных гимнасток? — Заметила, что родители в художественной гимнастике делятся на две категории. Первая говорит: «Оставьте мне ребенка». Вторая же живет по принципу «всё лучшее сразу», там и блестки, и стразы идут в ход. Я же придерживаюсь такого мнения, чтобы ребенок оставался ребенком, всё должно быть аккуратно, не надо делать из маленькой девочки взрослую тетю. Я нашла поддержку со стороны тренеров, они думают так же. Но если мама и спортсменка хотят поиграть с образом, то давайте пробовать. — Сколько времени занимает полный образ? — Конечно, хочется работать спокойно, собирать спортсменку полтора часа. Но ситуации бывают разные. На шоу Немова мы сделали образ Лале Крамаренко, с камнями по всей голове, за 35 минут. Арину и Дину Авериных собрали за 40 минут. Катю Селезневу минут за 15 собрала. Это было экстремально. — Расскажи о секретах стойкости макияжа. Ведь порой соревновательный день длится очень долго, а гимнастки остаются в форме в течение всего турнира. — Мы не используем специальный театральный грим, у нас обычная косметика, которой пользуются обычные люди. Бывало так, что девчонки спали с образами, потому что первый соревновательный день заканчивался поздно, а второй начинался рано, времени собираться заново не было. — Какие тренды в образах существуют сегодня? — Тренд сезона — камни на голове. Мы сейчас с Машей Борисовой снимали мастер-класс, обязательной программой были уроки по камням на голове. Я помню, как лежала перед сном, прокручивала в голове программы Лалы и думала, что еще интересного можно было бы сделать на голове. Захотела блестящую голову, но в гимнастике нельзя использовать липкие средства для волос, потому что к ним прилипает лента. И я подумала, что голову Лалы можно расклеить камнями. Всем очень понравилось, не все даже поняли, что это были камни. — Камни в прическе разрешены в гимнастике? А если отвалятся во время выступления? — В бальных танцах прописаны конкретные правила, а в гимнастике об этом сказано две строчки. Главное, чтобы это было аккуратно, никакие элементы не слетали с головы, за это снимают баллы. Я прошу девочек потрясти головой. Слежу, чтобы всё держалось крепко. — Ты стала первооткрывателем и постепенно приводишь работу со стилистом в гимнастике к норме. Кто стал первой гимнасткой из сборной, с которой ты сотрудничала? — Изначально я связывалась с менеджером Лалы Крамаренко, чтобы собрать ее на съемку, но мы не состыковались по графикам, и я поработала с Яной Кудрявцевой. Мы сделали хорошую съемку, наша работа попала в интернет. Как я потом узнала, Лала написала Яне и спросила, как ей моя работа, всё ли понравилось. Потом мне написал менеджер Лалы и попросил собрать ее на концерт 9 сентября, а дальше была Спартакиада, фирменная челка Лалы… Я не думала, что у меня получится так быстро влиться в мир художественной гимнастики и начать работать со сборной. — Все мы знаем, что без одобрения Винер «влиться в мир художественной гимнастики» не получится. Как понравиться Ирине Александровне? — У меня нет четкого ответа, но я понимаю, что Ирина Александровна — человек дела, человек цели, ей нравятся такие же люди. Я ответственная, умею качественно работать, планировать свое время, подхожу к процессу с пониманием дела. Ирина Александровна подошла ко мне перед турниром и говорит: «Сделай мне из Лалы Кармен. Мы пойдем выступать скакалку без завитка, а на обруч сделай нам его». Времени максимально мало, что делать…? Пришлось отрезать у Лалы прядь волос, залачить ее, засушить феном, просушить на батарее. В день турнира у меня всё было наготове: после скакалки я приклеила прядь, а перед булавами сняла ее и замазала след от пряди тональным кремом, а на ленту снова приклеили. Образ меняли за три секунды. Все спрашивали: что это вы такое придумали, что за секрет такой? Ирине Александровне нравятся трудолюбивые люди. У меня есть свои идеи, я не теряюсь. Мы сошлись на этой почве. — Ты уже делала прическу Винер? — Да, укладывала Ирину Александровну и Юлию Владимировну Барсукову. — Волновалась? — Я пришла делать свою работу и особо не волновалась. Возможно, потому что мы до этого с ней уже были знакомы, она понимала, что мне можно доверять. Ирина Александровна мне вчера писала: собери меня завтра. А я в Петербурге… — Сейчас собираешь Лалу на каждый турнир? — Да, на каждый турнир. Лала мне говорит, что уже и представить не может, как сама собирается. — Завиток-то сохранили? Будете его дальше использовать? — Пока не знаем, будем ли использовать. Конечно, мы его сохранили. Если не для использования, то на память. — С кем из гимнасток еще работаешь на постоянной основе? — Да почти со всеми: с сестрами Авериными, Аней Поповой, Настей Гузенковой, Машей Борисовой, Алиной Протасова, Машей Победушкиной. — А что делают гимнастки во время прически и макияжа? — Я очень переживала, как девчонки меня примут, я же не гимнастка. Но приняли хорошо. Во время работы мы болтаем, смеемся. Прошу их иногда показать, где по телу проходит предмет, чтобы понять, как сделать пучок. Моя работа не заканчивается на прическе, потом я иду смотрю соревнования, у нас появляются общие темы, постепенно становлюсь частью большой гимнастической семьи.
