Российский аналог «Мистралей» создается неполноценным
28 апреля на заводе «Залив» в Керчи должны быть заложены сразу два совершенно новых для нашего флота корабля – универсальные десантные корабли (УДК). Они создаются на замену французским «Мистралям», которые так и не достались России. Почему эти корабли так нужны российскому ВМФ - и что не так с процессом их проектирования и строительства?
УДК – десантный корабль со сквозной полётной палубой для летательных аппаратов и док-камерой для десантных катеров. Он способен высаживать десант на берег, имеет на борту площади для размещения личного состава десантного отряда, авиации и бронетехники, запасы для нескольких дней боёв, а также командный центр управления и госпиталь с операционными для тяжёлораненых.
Такой корабль всегда большой, сложный и дорогой. Так, планируемые к закладке на «Заливе» корабли будут иметь примерно 23000 тонн водоизмещения (только неясно, полное это водоизмещение или нормальное). Самые большие корабли такого типа – американские УДК типа «Америка» имеют полное водоизмещение более 45000 тонн – больше многих авианосцев.
Эти корабли и похожи на авианосцы, но предназначение у них другое. Под «авианосной» полётной палубой, несколькими палубами ниже идёт десантная палуба, на которой располагается бронетехника, которая пойдёт в десант. В корме – заполняемая водой док-камера, в которую могут заходить десантные катера. Неплавающая бронетехника прямо внутри корабля может переехать на десантный катер, а плавающая потом, после выхода катеров из док-камеры, самостоятельно через неё же выйти на плав.
УДК были придуманы американцами по результатам своих тактических десантов во Вьетнаме и переосмыслении предыдущего опыта. При наличии специальных мореходных бронемашин эти корабли способны осуществить так называемую загоризонтную высадку – когда десант сходит на воду и берёт курс к берегу за пределами видимого с берега горизонта. В этом случае построение бронемашин в боевой порядок, необходимый для боя на суше, происходит ещё на плаву.
Захват плацдарма
Как выглядит бой за высадку с использованием такого корабля и всех сил и средств, которые к нему должны прилагаться?
Сначала ударная авиация, включая ту, которая базируется на УДК (вертолёты, в случае США и ряда стран НАТО – ещё и штурмовики с коротким взлётом и вертикальной посадкой), работая по очереди с артиллерией боевых кораблей, давит огнём оборону на берегу. Затем на участке высадки высаживается десантно-штурмовой отряд на вертолётах, которые тоже поднялись в воздух с УДК. Как правило, это усиленная десантно-штурмовая рота. Опираясь на поддержку с воздуха, воздушный десант занимает позиции в ближнем тылу противника, удерживая которые он не даст перебросить на участок высадки основных сил никакие подкрепления или доставить боеприпасы.
Воздушному десанту нужно продержаться не очень долго. Ещё до его взлёта на воду сошли основные силы – механизированная пехота на специальных мореходных бронетранспортёрах, способных двигаться по воде на большое расстояние даже при серьёзном волнении (американские AAV могут идти против волны в трехбалльный шторм), и десантные катера с танками в арьегарде. Через несколько десятков минут после того, как воздушный десант закрепился на своих позициях, на берег выкатывается механизированный пехотный батальон, и сразу за ним – танки. Их немного, но вместе с непрерывно атакующими боевыми вертолётами, в условиях, когда обороняющаяся сторона не может получать боеприпасы и подкрепления, даже мало танков – сила.
Механизированный десант на предельной скорости проскакивает открытый простреливаемый пляж, сближаясь с противником на назначенный командиром рубеж спешивания. Некоторые бронемашины вспыхивают факелами, но большинству удаётся проскочить, прячась под защитой ураганных атак вертолётов и дымовыми завесами, а иногда и под покровом темноты. Через несколько минут после того, как первая бронемашина коснулась земли своими гусеницами, в траншеи обороняющихся уже летят гранаты, а следом за ними спрыгивают бойцы подразделений, выделенных на зачистку окопов. Другие подразделения прорываются сквозь дезорганизованные боевые порядки противника на соединение с воздушным десантом. Бой будет ещё идти какое-то время, но по сути уже всё кончено.
На УДК же кипит работа. Нужно непрерывно заправлять боевые вертолёты и подвешивать ракеты. К моменту, когда катера вернутся с берега, должны быть готовы к погрузке боеприпасы и топливо для высадившегося батальона, а ещё бронетехника, предназначенная для тех, кто высаживался с вертолётов – ведь им предстоит наступать и дальше. Впрочем, если обстановка потребует, то они уже на берегу погрузятся на десантные вертолёты и опять атакуют противника как воздушный десант.
В крупном и хорошо оснащённом командном центре на корабле непрерывно вносят коррективы в план операции, ведь высажен только передовой батальон. На подходе корабли попроще с другими подразделениями, которые пойдут следом, уже через считанные минуты.
На УДК тем временем начинают привозить первых раненых. Подгонять к берегу в ходе сражения госпитальные суда опасно, а везти туда тяжело раненых солдат долго. Помощь нужно оказать в «золотой час» - первый час после ранения, когда шансы спасти бойца максимальны. Тяжелораненых, доставленных на корабль, оперативно отправляют к хирургам, которые уже ждут их в оборудованных операционных. Например, на американских УДК типа «Уосп» таких операционных шесть.
Через полтора часа передовой батальон уже продвинулся вперёд, углубив плацдарм достаточно для высадки на него вторых эшелонов. Их высадка уже началась. На самом же УДК к высадке готовятся уже тыловые подразделения, а часть их бойцов продолжает погрузку боеприпасов для десанта, ведь УДК везёт и их.
Универсальный солдат
Конечно, это упрощённая иллюстрация. В ней нет разминирования, разведки и ещё многого того, что в реальной десантной операции будет, но основа применения УДК выглядит именно так. Впрочем, слово «универсальный» в названии корабля применено не просто так – в зависимости от обстановки на нём могут быть и другие силы. Например, весь десант может пойти в бой как воздушный, а тяжелая техника будет высажена уже потом, челночными рейсами катеров. Если противника застали врасплох, то с воздуха могут высадить только разведчиков и авианаводчиков, а десант в полном составе пойдёт на бронетехнике, нанося удар от уреза воды сразу к захватываемому объекту. Вариантов применения такого корабля – масса.
Он даже может применяться для обороны морских конвоев, для этого вместо десанта и транспортных и ударных вертолётов на нём могут быть развёрнуты вертолёты противолодочные. УДК также идеальная база для спецназа, на нём можно разместить крупное спецподразделение, со всем его оружием и различными вертолётами, необходимыми для заброски, эвакуации и огневой поддержки. Это очень полезные корабли. Именно такие соображения в свое время и подтолкнули ВМФ озадачиться закупкой подобных кораблей на Западе. Итогом, правда, стала эпопея с не самыми удачным для наших условий «Мистралями».
Но надо отчётливо понимать, что эти корабли – часть системы, для них созданы оптимальные по тактико-техническим характеристикам вертолёты, катера, специально построенные для применения именно с таких кораблей, а не какие попало, и даже штатная организация морской пехоты и конструкция корабля должны соответствовать друг другу.
И вот тут в российском проекте УДК и заложено слабое место.
Не часть системы, а просто корабль
Кратко перечислим слагаемые успеха. Это сам УДК, это как десантные, так и ударные вертолёты, которые будут с него летать, это десантные катера, которые должны быть специально приспособленными для применения с таких кораблей. Это специальные боевые машины морской пехоты, способные доставить десант по морю на 10-15 миль, причём по высокой волне, и так, чтобы потом оставалось топливо на наступление на земле, и это штатная организация морской пехоты.
Разберём все это подробно.
Сам УДК будет разрабатываться Зелендольским проектно-конструкторским бюро (ЗПКБ). Уже на этапе проектирования у кораблей есть слабое место – их будут придумывать люди, которые о таких кораблях и понятия не имеют. Это КБ никогда не проектировало большие надводные корабли, тем более корабли, сравнимые с авианосцами по сложности. Инженеры КБ сейчас поднимают всю документацию на все проекты подобных кораблей, к которым они только могут получить доступ, чтобы, с первой попытки, без тренировки, без опыта и образца перед глазами, сразу же сделать для флота новый корабль. Выбор ЗПКБ в качестве головной проектной организации весьма странный, ведь есть Невское ПКБ, которое, например, помогало Индии делать авианосец «Викрант». Уж у них-то с большими авианесущими кораблями опыта намного больше.
Второе, что порождает вопросы к самому кораблю - это завод, который его будет строить – «Залив». Пребывание в юрисдикции Украины в своё время привело завод к полному упадку. Ещё совсем недавно он был не в силах самостоятельно закончить даже малый ракетный корабль. Состояние «Залива», прямо скажем, далеко от такого, которым стоило бы гордиться. Но сложнейшие и крупнейшие корабли в постсоветской истории России будет строить именно он. Привели ли «Залив» в чувство за последнюю пару лет? Вопрос открытый. На этом фоне отсутствие в России оптимальных главных энергетических установок для таких кораблей уже видится решаемой мелочью.
Второй вопрос – вертолёты. У России есть самый лучший в мире морской ударный вертолёт – Ка-52К. Это хорошая машина, она производится серийно, и опасаться за то, какие вертолёты будут решать ударные задачи, не стоит. А вот с транспортными – проблема. Их просто нет.
На сегодня в России не производятся корабельные транспортные вертолеты, не производятся многоцелевые или специальные десантные. Все Ка-29, которые планировалось применять на «Мистралях», а потом на БДК «Иван Грен», это вертолёты, построенные ещё при СССР и восстановленные после многолетнего хранения. Их банально не хватит на эти два проекта и те корабли ВМФ, которые тоже должны их нести. Обещанная когда-то флоту «Минога» (морской вертолёт нового поколения) имеет крайне туманные перспективы. И даже если перед этим проектом не возникнет никаких особых проблем, то поступать первые вертолёты начнут лет через пятнадцать-двадцать. Корабли к тому времени уже будут, видимо, построены. Какие десантные вертолёты с них будут летать?
Касаясь катеров, можно сказать, что это наименьшая проблема – лет за десять с момента закладки УДК катер может быть и спроектирован, и встать в серию. Но надо не упустить время, а координация разных проектов друг с другом, увы, не наша сильная сторона.
И, конечно, боевая машина морской пехоты, без которой весь корабль в его текущем виде не имеет особого смысла.
Существует весьма продвинутый и потенциально очень интересный проект «Омсктрансмаша». В этом проекте омские инженеры предусмотрели все нюансы боевого применения такой техники, от мореходности до оружия и наиболее подходящей для такой машины компоновки. Проблем тут ровно две – во-первых, проект дорог, и чтобы к моменту вступления кораблей в строй новые бронемашины уже были в морской пехоте, его нужно резко ускорить прямо сейчас, не жалея финансирования. Вторая проблема – это его сложность. Коэффициент технической новизны у машины куда выше, чем у танка «Армата» и нет никаких гарантий того, что она получится с первой попытки.
Представляет интерес и то, какими должны быть штаты морской пехоты, которая будет высаживаться на берег с такого корабля. В идеале необходимо, чтобы корабль мог высадить батальонную тактическую группу, чтобы не дробить батальоны при их посадке на корабли. Как это получится в 23000 тонн, вопрос открытый. Формально заявлена десантовместимость до 1000 человек, но как оно в итоге получится, не знает никто. Хотя бы потому, что численность десанта должна соответствовать тому, сколько боевой техники десанта может нести корабль, а так как важнейшая единица такой техники пока существует только в виде картинок, то вопросы, что называются, крепнут.
Таким образом, налицо тот факт, что наш корабль не является частью некоей системы проведения десантных операций, как это имеет место у тех же американцев. Может эта система и замышляется кем-то, но сейчас её нет. А значит, новые корабли рискуют оказаться «вещью в себе». Остается верить в то, что все вышеперечисленные вопросы по новым кораблям будут решены за время их строительства.