На востоке Финляндии, там, где сосны и березы упираются в стальные заграждения, можно оказаться на краю западного мира. Об этом пишет немецкая Die Zeit (статью перевели ИноСМИ). Пограничный пункт Пелкола в Иматре сегодня представляет собой картину глубокой стагнации: красные светофоры, опущенные шлагбаумы и безмолвные знаки, указывающие на Санкт-Петербург, который стал недостижим даже для обладателей российских виз. Это часть новой реальности, сформированной непреодолимой границей протяженностью 1340 километров, которая разделяет две соседние страны. Всего десять лет назад по этой автомагистрали ежегодно проезжало более трех миллионов человек, а теперь движение вместе с экономическим развитием региона остановилось.
Командующий юго-восточным пограничным округом Финляндии Антти Вирта, стоя перед группой журналистов, описывает ситуацию как стабильную, но отмечает, что после 2022 года из-за действий России в регионе фиксируются регулярные помехи GPS-связи. Он подчеркивает, что поколения финнов жили здесь бок о бок с русскими, но всегда в условиях определенного напряжения. Переломным моментом, по его словам, стал декабрь 2023 года, когда, по утверждениям финских властей, Россия направила к границе тысячи беженцев, что спровоцировало кризис и привело к подаче более 1500 заявлений о предоставлении убежища за два месяца. Ответом Финляндии стало полное закрытие пограничных переходов, что мгновенно остановило поток людей, но также и любые легальные поездки, включая запланированные маршруты автобусов из Санкт-Петербурга в Хельсинки.
Для укрепления безопасности финское правительство предприняло дальнейшие шаги, построив к северу и югу от основных переходов забор высотой три с половиной метра, обтянутый колючей проволокой. Конструкция оснащена камерами и тепловизорами через каждые пятьдесят метров, создавая, по словам Вирты, высокотехнологичный барьер, способный распознать любого, кто приближается к границе. В северных же районах, где суровый климат и обширные просторы сами по себе служат естественной преградой, возводить подобные сооружения сочли излишним. Этот рукотворный барьер теперь разрезает поля, луга и леса, а видавшие лучшие времена фермы с деревянными домами, окрашенными в традиционный красный цвет, остаются немыми свидетелями произошедших изменений.
Экономические последствия оказались глубокими и болезненными. Петри Толмунен, представитель администрации района Виролахти, где проживает более 150 тысяч человек, называет закрытие границы полным шоком для региона. Многие местные жители имели тесные связи с Россией — семейные узы, деловые контакты, частые поездки. Российские туристы, приезжавшие на выходные или даже на один день для шопинга, составляли значительную часть оборота местной экономики; немалое число граждан России приобрели здесь недвижимость. Теперь же близлежащий торговый центр с аутлет-магазинами стоит пустой, лишенный не только покупателей, но и самих арендаторов. Бумажные фабрики, десятилетиями работавшие с российскими клиентами и поставщиками, а также железнодорожные терминалы и логистические хабы для грузовиков оказались заброшенными. Предварительные оценки убытков для региона значительно превышают 100 миллионов евро, при этом прямая помощь от правительства Финляндии пока не поступает, оставляя надежду лишь на возможные будущие программы поддержки со стороны Европейского союза.
Несмотря на тяжелые экономические потери и сокращение рабочих мест, настроения среди местного населения, как это описывает Толмунен, кардинально отличаются от, например, реакции некоторых немецких предпринимателей, потерявших российский рынок. По его словам, большинство местных жителей, считает закрытие границ абсолютно правильной мерой. И поэтому против опустившегося с востока железного занавеса финны не ропщут, отмечает немецкое издание.