Вечером 10 сентября на территории кампуса Университета штата Юта в ходе проведения публичного мероприятия было совершено покушение на Чарльза Кирка — молодого консервативного политического деятеля, сторонника президента США Дональда Трампа. Преступление было совершено неустановленным лицом, осуществившим прицельный выстрел из здания, находившегося на расстоянии приблизительно 200 м от места выступления политика. В результате огнестрельного ранения в область шеи пострадавший получил травмы, несовместимые с жизнью, и, несмотря на незамедлительную госпитализацию и оказанную медицинскую помощь, скончался в больнице.
Большинство экспертов сходятся во мнении, что убийство было совершено профессионалом, а также имело политический контекст. Представители Республиканской партии, а также консервативные лидеры мнений уже заклеймили своих противников-демократов "партией убийц". Однако только ли межпартийная борьба могла стать причиной трагедии?
31-летний американский ультраправый политик, активист и медиаперсона Чарльз Кирк был сооснователем Turning Point USA (TPUSA) — консервативной студенческой организации, разросшейся до международной НКО (с филиалом в Великобритании, фондом и разными дочерними организациями), которая активно участвовала в избирательной деятельности ведущих республиканских политиков. В том числе TPUSA поддержала Трампа в 2016, 2020 и 2024 годах.
Он не был "молодой звездой" или гением, как его преподносят СМИ, фигура Кирка скорее напоминала "ширму" для действий более опытных политических фигур — сооснователя TPUSA Билла Монтгомери (американского консервативного активиста, бизнесмена, скончавшегося от последствий COVID-19 в 2020 году) и донора Республиканской партии Фостера Фрисса (скончался в 2021 году). Сам Кирк — не потомственный политик, он даже не получил высшего образования, а сделал головокружительную медийную карьеру, став соучредителем TPUSA в 2012 году, а также дочерних Turning Point Endowment, Turning Point Action и TPUSA Faith в возрасте 18 лет — непостижимо рано для Америки. С тех пор он регулярно появлялся на телевидении, вел популярное радиошоу (The Charlie Kirk Show), а также стал соавтором ряда книг, посвященных правому повороту в США.
TPUSA известна своим списком нежелательных профессоров, которые продвигают либеральные ценности в университетах. А с 2020 года аналогичный список ведется уже и в отношении американских школ. На конференциях организации освещаются ультраправые идеи о дискриминации белого населения США, о депрессивном характере феминизма и губительной природе либеральных идей для американского общества.
Популяризация консервативных ценностей в высших учебных заведениях США — настоящее поле битвы между Трампом и оппозицией. В рамках работы TPUSA Кирк участвовал в турне по кампусам университетов и колледжей, где привлекал студентов и, в частности, агитировал в поддержку нынешнего американского президента.
Кирк стал "апостолом трампизма" среди молодежи, бесконечно полемизируя в подкастах, интернет-шоу и в ходе турне по университетам о вреде ультралиберальных ценностей, насаждаемых демократами в США. Он заявлял, что они ведут к коренным изменениям в американском обществе, в результате чего большинство оказалось выключенным из демократического процесса и, соответственно, подвергнуто дискриминации. При этом различные меньшинства получили непропорциональные права, подпитываемые жаждой власти со стороны демократов, которые, с целью привлечь все новых сторонников, еще больше их расширяют. Во время очередного такого выступления в Ореме неизвестный снайпер и застрелил Кирка.
Он же олицетворял собой пример молодого "трамписта", идущего в народ, обеспечивающего жизнь фракции MAGA (Make America Great Again) — даже, мол, после ухода ее идейного вдохновителя Дональда Трампа с поста президента в 2028 году. То есть Чарльз Кирк — это некое воплощение будущего ультраконсерваторов. Теперь же стоит ожидать, что его трагическая смерть послужит не менее сакральной цели — дискредитации Демократической партии, ее идей "всепринимающего" и толерантного ультралиберализма. Где во всем этом сам Кирк — остается вопросом.
Сегодня среди советников НКО Turning Point USA немало известных лиц: Джинни Томас — жена судьи Верховного суда США Кларенса Томаса; Барри Рассел — президент и исполнительный директор Независимой нефтяной ассоциации Америки (IPAA). Среди спонсоров: соучредитель Home Depot Бернард Маркус, бывший губернатор Иллинойса Брюс Раунер, миллиардер Ричард Уихлейн и частные доноры. Все эти люди связаны с Трампом и Республиканской партией — элита, не планирующая отдавать власть после 2028 года. И если публичное противостояние — лишь верхушка айсберга, то под толщей воды можно обнаружить еще несколько слоев.
Первый — промежуточные выборы в Конгресс, которые пройдут в США в ноябре 2026 года. Это своеобразный "референдум", который, как барометр, показывает степень удовлетворения общества политикой правящей партии и президента в частности. С учетом того, что партия, находящаяся у власти, традиционно теряет места на промежуточных выборах (просто потому, что электорат никогда не бывает доволен политическими реформами), а с 2024 года и в Сенате, и в Палате представителей республиканцы занимают большинство мест — риск потери одной, а вероятно, обеих палат крайне велик. Если так произойдет, то на практике это будет означать, что относительная легкость в проведении противоречивой политики Трампа столкнется с жестким сопротивлением законодательной ветви власти. И фактически последние два года своего правления президент проведет в "заблокированном" состоянии, не сможет довести до конца все задуманные его командой масштабные изменения.
Второй — президентские выборы 2028 года, после которых закрепившиеся у власти MAGA-консерваторы рискуют утратить свои позиции. Здесь в игру вступают постоянно всплывающие файлы Джеффри Эпштейна, напоминающие многократно усиленный скандал Билла Клинтона и Моники Левински. Цель одна — дискредитировать, а в идеале — досрочно убрать из процесса принятия решений не только самого лидера, администрацию и связанных с ними представителей истеблишмента, но и всю Республиканскую партию — как людей, вынужденных покрывать педофила. Такой мощный репутационный удар можно блокировать только демонизацией, отсюда появляется лозунг Илона Маска: "Демократы — партия убийц".
Третий слой — пресловутый гражданский раскол, о котором говорят и пишут последние как минимум 20 лет. Он постепенно достигает апогея, в результате которого общество должно выбирать между плохим и очень плохим вариантом. Уровень поляризации достиг в США поистине парализующего масштаба. Ни суды, ни Конгресс, ни администрация не могут функционировать сколько-нибудь слаженно, когда ровно половина участников априори против какой-либо инициативы. В этом разрезе стремление Трампа консолидировать власть в руках исполнительной ветви — лишь одна сторона медали. Вторая заключается в том, что в противном случае государство (с его системой сдержек и противовесов) просто перестанет нормально функционировать. Где уж тогда говорить о лидерстве "свободного мира" или Нобелевской премии, если, чтобы тебя услышали, необходимо застрелить оппонента.
Четвертый слой айсберга самый масштабный и трудноразличимый. С приходом Дональда Трампа на второй президентский срок, в США происходит заметный подъем ультраправого консервативного движения, сопровождающегося системной поддержкой в "мозговых центрах", НКО, влиятельных спонсоров, ведущих университетов, а также крупного бизнеса, в том числе ряда представителей Кремниевой долины. Эта сеть взаимосвязанных между собой людей видит в ультраправой идеологии не просто возможность собственного обогащения (за счет снятия администрацией Трампа регулирующих мер и финансовых барьеров для бизнеса) и обеспечения политического преимущества для Республиканской партии на несколько электоральных циклов вперед, но и более амбициозную и "возвышенную" цель перестройки американского общества в консервативном ключе. И в этом разрезе "сакральная жертва" Кирка тоже становится весьма логичной.
Ультраправые усматривают в американской современной ультралиберальной культуре (где любое мнение, которое не вписывается в мейнстрим, немедленно выхолащивается) тормозящий эффект. Государство и бизнес как огня боятся обвинений в табуированных темах: расизме, сексизме, милитаризме, критике чего-либо, да и просто в оценочных суждениях — ведь, мол, в прогрессивном обществе им нет места. В результате, как они считают, пацифизм делает общество уязвимым перед лицом внешней угрозы.
Элиты обязаны принять активное участие в разработке обновленной концепции американской идентичности. Первостепенной задачей становится восстановление основ национальной самобытности, которая формирует общее мировоззрение граждан, при этом исключая любые проявления культурного доминирования и избавляя социум от обезличенной инклюзивности. Общая национальная идея, основанная не на культе потребления, сможет объединить расколотое общество. По мнению ультраправых, она будет представлять собой не механизм исключения, а инструмент интеграции. А ее суть будет заключаться в создании смысловых ориентиров, объединяющих людей. Стержневым элементом этой новой идентичности будет государственная власть, а движущей силой преобразований — авторитетный лидер с ярко выраженными лидерскими качествами. Согласно такой парадигме ни появление Трампа в политическом поле, ни тем более его программные действия — отнюдь не случайность.
Иными словами, Америка схлестнулась не просто на уровне противостояния "темнокожих трансперсон" с "белым рабочим классом мужского пола", не на уровне крупных группировок элит, стремящихся удержать власть и консолидировать ресурсы, а в ней борются две ею же порожденные метаконцепции. Первая — против тирании — основа американской государственности, цель которой — не допустить вырождения демократии в монархию. И вторая — утилитарная, прогрессистская, тоже краеугольная для американского общества — ломающая традиционный уклад ради гибкости, выживания государства в меняющейся системе международных отношений. Но это уже тема для следующей статьи.
Сейчас же убийство видного представителя правого движения дестабилизирует ситуацию и одновременно позволяет сторонникам Трампа перейти к активной контратаке — недаром и в него самого стреляли, и он также приобретал этот флер "сакральной жертвы".