В Китае 20 мая вступил в силу Закон о поддержке частного предпринимательства. Он непосредственно затрагивает интересы более 57 млн частных предприятий и 120 с лишним млн индивидуальных предпринимателей. Такой закон принят впервые в истории КНР.
Вопрос частной собственности на всем протяжении истории Китайской Народной Республики демонстрирует особую остроту — от полного отрицания собственности до воспевания частных предпринимателей как активных строителей социализма.
В свое время Карл Маркс, отчаявшись подогнать Китай под разработанный им формационный подход, заявил, что у китайцев, а также в Индии и ряде других стран Востока исторически сложился так называемый азиатский способ производства. Он как бы постоянно воспроизводит сам себя в условиях деспотического государства и преобладания сельской общины как основной производительной единицы. При этом одним из основных признаков специфически азиатских экономических отношений Маркс вслед за Фридрихом Энгельсом полагал отсутствие или неразвитость частной собственности.
А вот в наши дни именно социально-экономическое устройство КНР характеризуется высокой динамикой. Там на глазах отмирают старые и внедряются новые формы хозяйствования, набирает темпы урбанизация, центр тяжести перетекает из реальной экономики в сферу обслуживания, а роботы заменяют пролетариев на производстве. Да и общественная мысль бьется вокруг этой меняющейся экономики.
При "архитекторе" реформ Дэн Сяопине частное предпринимательство процветало, подпитываемое послаблениями в экономической политике Коммунистической партии Китая (КПК), притоком иностранных инвестиций и огромной ресурсной базой, имея в виду прежде всего дешевую рабочую силу. Удачное подключение Китая к процессу глобализации позволило лавинообразно нарастить производство и поднять уровень жизни 1,4-миллиардного населения. В этот период (1979–2012) частный капитал стал играть ведущую роль в китайской экономике, а в настоящее время частное предпринимательство создает 60% ВВП и обеспечивает занятость примерно 80% работающих горожан. Бизнес ловко использует возможности цифровизации всех сторон китайской жизни, подстраиваясь под вовлеченность людей в соцсети. Яркий пример тому — корпорация Alibaba, действующая в сфере интернет-торговли и облачных технологий. Немало предприятий предпочитают регистрироваться как акционерные, хотя основная доля капитала принадлежит одному или нескольким семействам.
На этом пестром фоне экономического подъема происходило перерождение КПК: из "руководящей силы" партия, особенно в своих верхних эшелонах, превращалась в некое подобие института социального регулирования, обеспечивавшего относительную политическую стабильность на переходном этапе. Формировались региональные элиты со своими интересами, а коррупция, рост которой сопровождал подъем, в условиях бюрократизации аппарата становилась инструментом экономической движухи. Эти отношения распространялись и на финансовый сектор, захватывая не только частный банковский, но и государственный коммерческий капитал. И на высшем уровне отмечалось сращивание власти с крупным бизнесом, а в каких-то случаях — и прямая ее коммерциализация.
Массы подспудно роптали: за это ли проливали свою горячую кровь под красными знаменами революционеры старшего поколения?
Угроза потери политического лица, опасения по поводу размывания национального характера экономики вследствие массированного и слабо контролируемого притока иностранного капитала стали важными факторами выдвижения в руководство партии и государства в 2012–2013 годах Си Цзиньпина и его команды под общим лозунгом великого национального возрождения, а в партийной жизни — установки на "возвращение к основам". Задачу "стабилизации" ставили и лидеры предшествующих руководящих поколений, в особенности председатель КНР в 1993–2003 годы Цзян Цзэминь. Он, с одной стороны, решительно пресек коммерциализацию "оборонки" и боролся с вывозом капитала из страны, а с другой — все же находил оптимальный баланс между различными секторами экономики.
Однако в целостном виде обновленную и, можно сказать, "очищенную" идеологию "новой эпохи" представил уже Си Цзиньпин, который пообещал, что к столетию КНР (2049 год) несомненно будет выполнена задача по созданию богатого и могущественного, демократического и цивилизованного, гармоничного и модернизированного социалистического государства, подкрепляя это обещание беспрецедентной борьбой с коррупцией в партийных рядах.
В дальнейшем на XIX и XX съездах КПК и на третьем пленуме 20-го созыва шла конкретизация этих задач. Но вопрос о частном предпринимательстве все еще ожидал своего законодательного решения.
Нельзя сказать, что частный капитал был совсем уж "беззаконным". Как таковая частная собственность в КНР защищена законом, с учетом социалистических особенностей экономики. С 2004 года конституция КНР гарантирует неприкосновенность частной собственности. В 2007 году был принят "Закон о праве собственности", который формально уравнял в правах государственную, коллективную и частную собственность.
При этом ограничителем для частных интересов было и остается положение о том, что земля в стране находится в государственной или коллективной собственности, а отдельные граждане и компании могут получить только право землепользования на определенный срок. В важнейших отраслях, таких как энергетика, телекоммуникации, ВПК продолжали доминировать государственные предприятия. Иначе говоря, власти на практике поддерживают частный бизнес, но держат его под неусыпным контролем, в том числе через кредитную политику и антимонопольные меры. В особых случаях в ход идет понятие национальных интересов. В общем и целом подразумевается, что в государстве, занятом строительством "социализма с китайской спецификой", частное предпринимательство должно способствовать общему развитию и не противоречить интересам общества. С чем, конечно же, трудно поспорить.
Однако неполная проработка вопроса о частном предпринимательстве и его роли неоднократно приводила к острым конфликтам. Я указал бы на "властный наезд" на ту же корпорацию Alibaba, вызванный, на мой взгляд, не столько ее непомерным разрастанием, сколько заявлениями ее основателя Ма Юня, более известного за рубежом как Джек Ма. Выражая воззрения части предпринимательских кругов, он высказался за перестройку китайской экономической модели, и прежде всего ее финансового сектора в интересах крупного бизнеса. Этот теоретический "путч" даром не прошел — корпорацию разукрупнили, она потеряла огромную долю капитализации. Но преуменьшать значение этой истории, списывая ее на сумасбродство миллиардера не стоит.
В общем и целом закон обеспечивает повышение статуса частного предпринимательства, предоставляя ему определенные гарантии равноправия и минимального государственного вмешательства. Он обозначает меры по поддержке предпринимателей на внутреннем рынке и за пределами страны, что немаловажно, особенно в нынешних условиях роста протекционизма и избыточного применения национальных законов (юрисдикция "длинной руки"). Так, статья 57 подчеркивает, что государство поддерживает и направляет развитие международного сотрудничества частных компаний и усиливает профильную юридическую, финансовую и логистическую поддержку, а также механизмы защиты прав и интересов китайских частных предприятий за рубежом.
Статья 3 в общих чертах обозначает важное положение и "статусность" частного капитала в китайской экономике. В духе сегодняшней парадигмы о "новой эпохе" в истории страны подчеркивается, что частное предпринимательство является "важной составляющей социалистической рыночной экономики, новой силой продвижения Китая на пути модернизации, важной опорой высококачественного развития и важной силой для построения сильной социалистической модернизированной страны и великого возрождения китайской нации".
Частному капиталу гарантируется право пользоваться равными рыночными возможностями и правами развития наряду с предприятиями с другой формой собственности, что, впрочем, декларировалось и ранее. Именно в рамках "честного подхода" к организациям всех форм собственности трактуется и создание единой на национальном уровне системы "негативного списка" для доступа на рынки. То есть кто-то, будь то частный предприниматель либо госпредприятие, может попасть в черный список тех хозяйствующих субъектов, которым вход на рынок будет закрыт. В этом же плане статья 44 предписывает "организацию эффективного диалога местных властей с частными предпринимателями с тем, чтобы решать возникающие вопросы".
Статья 11 обещает отмену или корректировку действующих положений, которые "идут вразрез с принципом обеспечения честного конкурентного участия частных предприятий в рыночной деятельности". В статье 12 государство гарантирует равный доступ частного капитала к факторам производства и общественным ресурсам, таким как фонды, технологии, рабочая сила, информация, земельные и другие природные ресурсы.
В статье 14 содержатся гарантии открытого и равного доступа частных предприятий к государственным тендерам и госзакупкам. Далее подчеркивается, что любого чиновника, незаконно препятствующего такому доступу, могут подвергнуть наказанию.
В статье 51 говорится, что при вынесении административных взысканий в отношении частных предприятий следует "выносить более мягкие наказания или избегать их, если это позволяет закон". Гуманно. Статья 33 гарантирует защиту прав интеллектуальной собственности частных предприятий.
Обещая поддержку китайским предпринимателям на внешних рынках, документ требует от них соблюдать законы страны пребывания, уважать местные традиции, поддерживать положительный имидж Китая и не инвестировать в проекты, которые могут подорвать национальные интересы и безопасность другой страны.
Как заявил на пресс-конференции в Пекине заместитель министра юстиции КНР Ван Чжэньцзян, разработка и принятие документа "институализирует руководящие принципы и политику китайского правительства в отношении частной экономики, а также систематизирует эффективные методы и проверенный опыт практической реализации". Эта правовая база, подчеркнул чиновник, направлена на закрепление достижений в области реформ, создание основанной на верховенстве закона среды и социальной экосистемы, способствующих скоординированному развитию экономики с различными формами собственности, включая частные предприятия. Закон, продолжил он, должен придать импульс стабилизации и восстановлению экономики Китая, при этом укрепляя основу для устойчивого долгосрочного роста.
Судя по пресс-конференции, устроенной Госкомитетом КНР по делам реформы и развития, правительство немедленно приняло новый закон к исполнению.
Как заявила заместитель главы этого ведомства Чжэн Бэй, частный капитал приглашается к участию в государственных тендерах стоимостью более 3 трлн юаней (около $430 млрд) в таких сферах, как транспорт, энергетика, гидротехнические проекты и городская инфраструктура. Чиновница сообщила, что частный капитал уже сейчас присутствует в таких стратегически важных секторах, как ядерная энергетика с долей до 20%.
Китайские бизнесмены довольны принятием закона — такой вывод можно сделать из публикации местной Huanqiu Shibao. "В нынешних сложных внешних условиях интеграция частных предприятий в национальную систему управления посредством правовой институционализации позволит лучше раскрыть их инновационный потенциал и даст им возможность стимулировать экономический рост, расширять занятость, улучшать условия жизни и продвигать технологические инновации", — ожидаемо заявил изданию президент частной авиакомпании Ван Ю. Он также выразил уверенность в том, что обозначенные законом правовые рамки "превратятся в ощутимые производительные силы", а складывающееся в КНР частно-государственное партнерство плюс цифровая трансформация и глобальные коммуникации, "несомненно, приведут к "золотой эре процветания".
Остается проследить применение нового закона на практике, чтобы ощутить его живительную силу.