Милорад Додик: Европа в беззаконии перешла все мыслимые границы

Президент Республики Сербской Милорад Додик в интервью ТАСС рассказал, планирует ли уходить в отставку, оценил шансы силового вмешательства Брюсселя в ситуацию на Балканах, предположил, какое будущее ждет Европу, и напомнил о роли России в поддержании стабильности в регионе.

— Вице-премьер Сербии Александар Вулин предупреждал, что существует риск вашего ареста в ходе операции Сил быстрого реагирования Евросоюза (EUFOR). Вы считаете, что Брюссель может пойти на столь грубое силовое вмешательство?

— Нет ни одного юридического основания, ни морального, ни какого-либо другого. Брюссель слишком вовлечен в нестабильность и беззаконие в Боснии и Герцеговине, и это уже перешло все мыслимые границы.

Но, конечно, мы верим, что их силы были размещены по решению Совета Безопасности, где и Россия участвует в принятии решений, и Россия, полагаясь на их адекватный и справедливый подход к миссии, дала согласие на их присутствие для поддержания мира.

Представьте, в Боснии и Герцеговине 30 лет мира, а они упорно пытаются сохранить структуры, которые якобы занимаются обеспечением этого мира. Все это нелогично. Но я верю, что ответственные люди все же останутся верны мандату, который им дал Совет Безопасности, и не будут выходить за его рамки. А в этом мандате не предусмотрено осуществление арестов.

— Можете ли вы подтвердить, что не планируете уходить в отставку и не покинете Республику Сербскую?

— Это мне даже в голову не приходит. Я никогда не подам в отставку под подобным давлением. Я уйду с политической сцены только тогда, когда народ в Республике Сербской решит, что так должно быть. Покидать Республику Сербскую я точно не собираюсь, потому что там у меня все — от моей семьи до близких мне людей, и там я чувствую себя хорошо.

Я борюсь за нее, потому что борюсь за свою родину, за место, где родился, как и за все уголки Республики Сербской, где живут люди, для которых это родина. Мы не милитаристы, мы не какая-то мятежная группа, и нам нечего бояться.

Элементарное право на нашей стороне, а очевидное и массовое злоупотребление — на стороне политического Сараева, особенно той части боснийских мусульман, которые привержены политическому исламу, который они продвигают уже три десятилетия на этой территории.

— Вы проводили параллель между вынесенным вам приговором и задержанием кандидата в президенты Румынии Кэлина Джорджеску. Как вы считаете, какая страна может стать следующей жертвой преследования Запада?

— Мы уже видим на примере приговора [руководителю парламентской фракции французской партии "Национальное объединение"] Марин Ле Пен, и в этом отношении абсолютно та же схема. Тех лидеров, которые пользуются поддержкой народа, с помощью таких операций и злоупотреблений правосудием — а у нас это правосудие даже не прописано в Конституции — пытаются устранить как в Румынии, так и во Франции, так и у нас. То же самое происходит и в Германии, насколько мне известно, в отношении АдГ (партии "Альтернатива для Германии" — прим. ТАСС). Это происходит, и есть различные идеи сделать то же самое и в Австрии — в отношении Партии свободы — и в некоторых других местах.

Очевидно, что представители нынешнего брюссельского мейнстрима больше не чувствуют себя в безопасности. И та Европа, которой им доверили управлять, потеряна. Сегодня Европа — это синоним кризиса. И именно из-за невозможности обеспечить поддержку, потому что они сами этот кризис и создали, они прибегают к таким драматичным радикальным методам.

То же самое раньше происходило в Америке в отношении президента [Дональда] Трампа — практически те же методы. Преследования, каждый день новое обвинение, новый суд, новая прокуратура. Люди просто хотят заниматься только этими вопросами — вот и все. Но, к их несчастью, для этого либерального истеблишмента, если его можно так назвать, все меняется, и все уже не так, как было всего полгода назад.

— Считаете ли вы, что Европу ждет закат? Как европейцы могут спасти себя от этого?

— С этой европейской элитой трудно вообще спастись, но очевидно, что Европа не имеет почти ничего. В Европе нет лидера, главы в отдельных странах очень трудно управляют ситуацией в своих странах. Никто не выдвигается как верховный лидер в этой ситуации.

Ожидается, что новым лидером может стать новый канцлер Германии, но в самой Германии очень много проблем, и ей будет тяжело заниматься только европейскими вопросами. С другой стороны, Европа не имеет никаких сырьевых ресурсов для своей промышленности. Очевидно, что она потеряла свою конкурентоспособность. Если теряется конкурентоспособность, то теряются и инновации. Европа больше не является инновационным центром для промышленности и технологий в целом. И в конце концов Европа, которая любила продвигать понятие европейских ценностей, утратила эти ценности. Если она поступает так, как мы только что говорили, если она готова препятствовать демократии, если она готова фальсифицировать выборы, если она готова злоупотреблять правосудием, готова посылать к нам иностранца, которого никто не назначал, и стоять за ним, то эта Европа не имеет будущего. 

—Видите ли вы угрозу дальнейших нелегитимных шагов Сараева при поддержке НАТО в отношении Республики Сербской, ее руководства, отдельных органов и институтов?

— Мы против того, чтобы двигаться к членству в НАТО. К сожалению, мы находимся в такой ситуации, когда НАТО дважды бомбило сербов. Один раз — нас в Республике Сербской, и второй раз — сербов в Сербии, нанеся нам серьезные материальные и человеческие потери. Но то, что мы вспоминаем с болью, — это то, что они сбрасывали обедненный уран, что привело к долгосрочным последствиям и росту онкологических заболеваний даже среди новорожденных детей. Это было не только военное вмешательство — это было преступное действие с их стороны. И поэтому, когда мы слышим о НАТО, нам становится неприятно, мы не хотим думать о них и слышать о них.

Я верю, что президент Трамп сможет поставить их в какие-то рамки. В Сараево есть боснийские мусульмане, мотивированные политическим исламом, которые хотели бы привлечь весь мир, чтобы бороться с сербами, но это уже не реальность. Я верю, что это не реальность и таких заблудших умов нет даже в самом НАТО.

НАТО сделало все, чтобы разоружить нашу Республику Сербскую. Оно уничтожило все заводы по производству оружия, которые у нас были. Боснийским мусульманам, а особенно тем, кто мотивирован политическим исламом, оставили 11 заводов. И часто, когда происходит какой-либо террористический акт где-то в Европе, находят оружие и боеприпасы, которые происходят из этой части Боснии и Герцеговины. У них есть связь с радикальными мусульманами со всего мира, и они становятся логистикой для их дальнейших действий по Европе.

Я думаю, что все труднее объяснить им и Европейскому союзу, что все те, кого они считают союзниками, никогда ими не были. Они просто поддерживали НАТО, когда те сбрасывали бомбы на нас, сербов. Но я верю, что это больше никогда не повторится. Мы должны по воле того, где находимся, поддерживать некоторые контакты и сотрудничество с НАТО, но мы ясно сказали им, что не хотим быть членами этой организации.

— В начале марта вы анонсировали встречу с представителями России на самом высоком уровне, в ходе которой хотели попросить Москву поднять в Совбезе ООН вопрос о прекращении военной операции Евросоюза EUFOR Althea. Состоялась ли эта встреча? Каковы ее результаты?

— Мы очень благодарны за то, что Россия в Совете Безопасности ООН очень преданно занимается вопросами Балкан, особенно Дейтонским соглашением, потому что Россия является гарантом этого соглашения. И в этом контексте не проходит ни одна встреча, на которой бы мы не обсуждали эту тему.

Недавно, примерно месяц назад, некоторые европейские представители начали говорить об измененной роли EUFOR. Эта измененная роль EUFOR нас не интересует, и мы не хотим, чтобы Althea меняла свой мандат. И поэтому всегда говорим нашим партнерам в России, что, если это произойдет, подобное не должно получать согласие в Совете Безопасности. Мы будем оценивать развитие ситуации, время есть. Это решение принимается каждый год в октябре, и мы будем следить за тем, как они себя ведут. Но та демонстрация силы, которую они показывают по всей Республике Сербской через патрулирование и другие способы, беспокоит наших людей. Я надеюсь, что дальше этого они не пойдут.