От Brexit к Breturn? Возможно ли возвращение Великобритании в Евросоюз

Почти 13 лет назад слово Brexit (Britain + exit, "выход") впервые появилось в блоге британского политолога Питера Уайлдинга, предупреждавшего об опасности дальнейших распрей между Лондоном и Брюсселем. Восемь с половиной лет назад прогноз сбылся к большому разочарованию его автора, британцы проголосовали за выход из Евросоюза, а Дэвид Кэмерон подал в отставку с поста премьер-министра. Ровно пять лет назад Великобритания покинула ЕС после изнурительных переговоров и ожесточенной борьбы внутри Консервативной партии, в результате которой к власти в стране пришел Борис Джонсон.

Две недели назад президент Польши Дональд Туск напомнил британским СМИ о неологизме Breturn (Britain + return, "возвращение"), выразив надежду на воссоединение Великобритании с континентальными соседями, чем немало смутил находившегося с визитом в Варшаве нового британского премьера Кира Стармера. Что кроме головной боли и политических склок принесли стране четыре года переговоров с Брюсселем и пять лет относительно свободного плавания, и стоит ли ждать референдума о повторном присоединении страны к ЕС?

Пожиная плоды

Как отмечает профессор шотландского Университета Стратклайда и один из ведущих экспертов по теме Brexit Джон Кертис, ожидания британцев, голосовавших за выход из состава ЕС, оказались обмануты.

"Они видят, что снижения притока иммигрантов в Соединенное Королевство добиться не удалось. Весьма распространены и сомнения по поводу экономических выгод Brexit. При этом они по-прежнему хватаются за ощущение того, что, покинув сообщество, Великобритания стала более независимой в принятии решений. Именно из-за этого многие, хотя и не все сторонники Brexit остаются верны выбору, сделанному ими в 2016 году", — отметил Кертис, представляя экспертный доклад The Brexit Files накануне пятой годовщины выхода королевства из состава Евросоюза.

С конца 2022 года опросы общественного мнения неизменно указывают на то, что британцев, которые проголосовали бы за возвращение в ЕС, больше, чем желающих оставаться вне сообщества. Опрос YouGov, проведенный 20-21 января 2025 года, показывает, что за присоединение к Евросоюзу проголосовало бы 62% опрошенных, а против выступили бы 38% респондентов. Средний показатель для последних двух лет — 56-57% желающих вернуться обратно под крыло Брюсселя. Число сторонников Breturn растет за счет молодежи, не голосовавшей на референдуме 2016 года в силу возраста. Лишь 15% британцев в возрасте 18-24 лет говорят, что выступили бы против возвращения в ЕС.

Авторы доклада обращают внимание, что влияние Brexit на британскую экономику становится все сложнее оценивать, отделяя его от других важных факторов, включая последствия пандемии COVID-19 и конфликт на Украине. Однако они сходятся в том, что последствия "развода" оказались негативными, хотя это проявилось не так сильно, как опасались пессимисты. Лондон остался европейским центром финансовых услуг, а экономика Королевства растет быстрее экономики еврозоны. По данным Международного валютного фонда, несмотря на непродолжительный период рецессии в 2023 году, в ближайшие несколько лет Великобритания продолжит обгонять своих континентальных соседей.

При этом ВВП страны растет не столь быстрыми темпами, как мог бы, останься она в ЕС. Неправительственное Бюро по бюджетной ответственности считает, что в течение 15 лет после Brexit снижение продуктивности и объемов торговли с другими странами Европы обойдется Великобритании в недополученные 4% роста ВВП. Эти потери не будут компенсированы экономией на взносах в общий бюджет ЕС. По-прежнему неясно и то, сможет ли Лондон превратить преимущества, которые ему дает независимость от Брюсселя, в фактор экономического роста.

"Британское правительство получило свободу в вопросах регулирования, которой у него не было, когда страна находилась в ЕС. Это касается и сферы финансовых услуг, и финтеха, и регулирования искусственного интеллекта, и редактирования геномов. Во всех этих сферах наша политика регулирования может быть немного свободнее, чем в Евросоюзе, что в теории должно привлекать в страну инвестиции, — заявил в беседе со мной профессор политологии Королевского колледжа Лондона Ананд Менон. — У нас нет гарантий того, что это сработает, но, безусловно, это та стратегия, которую вслед за своими предшественниками рассматривает и нынешнее правительство".

Бесконечное танго с Брюсселем

Тот факт, что Brexit — не событие, а процесс, считается прописной истиной в британском экспертном сообществе. Развод между Лондоном и Брюсселем не был финализирован ни в ночь на 1 февраля 2020 года, когда Великобритания официально покинула ЕС, ни 1 января 2021 года, когда завершилось действие переходного периода, в течение которого на Соединенное Королевство по-прежнему распространялись все европейские нормы. Страны ЕС продолжат оставаться ближайшими соседями, торговыми партнерами и военными союзниками Великобритании, отношения с которыми всегда будут ключевым элементом ее внешней политики и предметом ожесточенных споров.

"Brexit с нами навсегда, — говорит Менон. — Мы обречены на бесконечные переговоры с Европейским союзом — отчасти из-за [планируемой правительством лейбористов] "перезагрузки" отношений, а отчасти из-за того, что мир неизбежно продолжает меняется и поэтому, даже после выхода из Евросоюза, его тень будет все так же нависать над нами, а возможно станет даже гуще, чем раньше".

Правительство лейбористов, которые пришли к власти в июле прошлого года, проведя 14 лет в оппозиции, на словах исключает возможность возвращения в ЕС. На деле же оно стремится к максимальному сближению Лондона и Брюсселя в надежде, что это поможет избежать стагнации британской экономики и поражения на следующих выборах. Команда Стармера понимает, что этот процесс будет немногим проще переговоров об условиях Brexit, однако стремится сделать его намного менее публичным, чтобы избежать обвинений в предательстве интересов страны, жители которой в 2016 году проголосовали за развод.

Пока Лондон крайне расплывчато формулирует свои цели на предстоящих переговорах, однако его позиция может прояснится в ближайшие полгода. Пока ясно, что обе стороны заинтересованы в заключении нового оборонного пакта и должны пересмотреть условия соглашений о рыболовстве и о сотрудничестве в сфере энергетики, срок действия которых истекает в середине 2026 года. Брюссель также активно добивается расширения прав европейской молодежи приезжать в Великобританию, чтобы учиться и работать. Однако пересмотр иммиграционной политики — болезненная тема для Лондона, который заявил, что не намерен вводить новый тип виз для молодых людей из ЕС в возрасте до 30 лет в обмен на аналогичные послабления для молодых британцев.

Фактор Трампа

По слова Менона, который возглавляет аналитический центр UK in a Changing Europe ("Великобритания в меняющейся Европе"), политика нового президента США Дональда Трампа может как помешать сближению Лондона с Брюсселем, так и наоборот, поспособствовать ему. Великобритания, чей экспорт в США не превышает импорта, и которой Трамп пока не грозил введением катастрофически высоких пошлин, рассчитывает на более тесные отношения с США при новой администрации. При этом худшим вариантом развития события для Стармера и его кабинета стала бы необходимость сделать выбор между "перезагрузкой" отношений с ЕС и заключением соглашения о свободной торговле с США, переговоры по которому идут уже пять лет, но так ни к чему и не привели.

Вполне вероятно, что Трамп поставит жесткие условия, на которых Лондону будут оказаны экономические преференции. Это могут быть обязательства закупать вооружения только у США или предоставление американским компаниям неограниченного доступа на британский рынок медицинских услуг и лекарственных препаратов. Такие сценарии грозят подрывом попыток выстроить европейскую систему безопасности, в которой Великобритания участвовала бы наравне с ЕС, и значительным увеличением расходов финансируемой из госбюджета Национальной системы здравоохранения соответственно.

Однако, если Трамп займет чрезмерно жесткую и антагонистическую позицию в отношении Евросоюза, попробует развязать с ним торговую войну и потребует самостоятельно обеспечивать безопасность континента, Лондон и Брюссель будут вынуждены пойти на значительное сближение как минимум в сфере выработки общей политики в сфере обороны и безопасности.

"Мы можем ожидать, что уже сейчас вопросам безопасности будет посвящено больше встреч и обменов мнениями на уровне МИД, — отметил Менон. — Однако главный вопрос состоит в том, удастся ли нам наладить сотрудничество с ЕС в сфере экономической политики безопасности. ЕС запускает несколько финансовых механизмов, направленных на повышение оборонного потенциала сообщества, но у Соединенного Королевства пока нет к ним доступа. Поэтому одной из главных интриг предстоящего в понедельник [неформального] саммита ЕС будет то, удастся ли Киру Стармеру убедить ЕС занять не такую жесткую позицию по этому вопросу".

Когда будет Breturn?

"Референдум 1975 года о сохранении членства Великобритании в общем рынке, хотя постоянное членство и было поддержано в соотношении 2 к 1, не закрыл вопрос [отношений королевства с ЕС]. Маловероятно, что референдум 2016 года поставит в нем точку, — считает профессор Кертис. — В ходе следующего референдума, а я подозреваю, что дело до него дойдет, решающую роль будут играть качество агитационных кампаний, аргументы сторон и текущие обстоятельства. Однако можно быть уверенным в том, что Великобритания продолжит обсуждать эту тему, хотя в последнее время наши политики не горят желанием этого делать".

Дэвид Фрост, отвечавший за переговоры с ЕС об условиях развода при Борисе Джонсоне, также обращает внимание, что в последние два года тема Brexit не просто сошла с первых полос газет, но почти перестала обсуждаться даже ярыми сторонниками независимого курса Великобритании. Со страниц консервативной The Daily Telegraph он предупреждает, что, заявляя о "перезагрузке" отношений с Брюсселем, правительство лейбористов начинает готовить почву для возвращения страны в ЕС при молчаливой поддержке "Либеральных демократов". Однако даже если планируемое сближение с ЕС и станет основой для будущего воссоединения расставшихся "супругов", речь идет о довольно далекой перспективе.

"Я буду изумлен, если такой референдум пройдет раньше, чем через три-четыре смены состава парламента (15-20 лет при стандартом проведении выборов раз в пять лет — прим. ТАСС)", — заявил профессор Менон. "Если мы окажемся в ситуации 60-х годов прошлого века, когда британская экономика страдает, а экономика ЕС наглядно растет, это, конечно, значительно отразится на общественном мнении. Однако сейчас ни у кого из нас дела хорошо не идут, так что нет и соответствующих предпосылок", — добавил он.