Грузинская бабушка не стала драться с полицией. Но кураторы могут ее заставить помахать кулачками
Бывший президент Грузии Саломе Зурабишвили пообещала покинуть резиденцию главы государства — дворец Орбелиани в Тбилиси — в ходе митинга оппозиции.
«Я выйду сюда и буду с вами, — обратилась Зурабишвили к собравшимся у президентского дворца протестующим. — Я принесу с собой легитимность, я принесу с собой флаг, я принесу с собой то, чему вы доверяете. Мы должны вернуть этот дворец». «Шесть лет назад я принесла присягу на верность Конституции, но еще больше на верность стране и вам, поэтому сегодня я здесь, и эта верность не изменится, буду ли я во дворце или за его пределами», — добавила она.
Ранее Зурабишвили отказывалась покидать резиденцию и сложить полномочия, поскольку считает правительство нелегитимным. Накануне она заявила, что останется ночевать в резиденции за день до инаугурации нового президента Михаила Кавелашвили.
Что же случилось? Ее кураторы решили, что для сценария с жестким силовым противостоянием не пришло время? Что они думают делать теперь?
— С одной стороны, все это уже уместнее обсуждать в рамках рубрик светской хроники или из жизни городских сумасшедших. С другой, западный враг чрезвычайно искусен в создании, казалось бы, на пустом месте событий, способных кардинально изменить повестку, — считает доцент Департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ Владимир Блинов.
— Главная задача нынешних грузинских властей - выпихнуть под белые ручки бабушку на Запад, чтобы ей ни в коем случае не удалось создать провокации, бросающих тень на миролюбие и легитимность новой администрации. Зурабишвили может стать жертвой, сама того не желая. Ее ценность как нагнетателя оппозиционной волны из-за рубежа будет минимальна, поэтому задержаться в Грузии крайне важно ей и ее западным кураторам.
Призывы, перемещения, лозунги — все это будет по полной использовано для привлечения внимания до момента, когда она всем надоест. Самое важное, чтобы до наступления этого часа кукловоды из-за рубежа не приняли решение принести экс-президента в жертву. Заключить ее под арест и затем выслать из страны было бы самым простым решением. Возможно, это создаст шумиху, но решит проблему. Запад в настоящей ситуации переходит в игру в долгую, сосредотачивая ресурсы для раскачивания ситуации в дальнейшем. Навряд ли пожилая вития будет иметь ценность в этой позиционной войне, поэтому ее используют по полной в текущий момент.
— Возможно, Саломе Зурабишивили и ее окружение, в итоге, решили, что мобилизационных ресурсов оппозиции сейчас недостаточно, чтобы противостояние силовым структурам в борьбе за президентскую резиденцию (дворец Орбелиани) выглядело достаточно эффектно, — предполагает директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
— Кроме того, борьба за президентскую резиденцию в глазах более умеренной части оппозиционных избирателей могла бы сузить повестку протеста — от более широкой темы легитимности действующих парламента, правительства и президента Грузии к менее масштабной — конфликта Зурабишвили с «Грузинской мечтой». В принципе, в том же ключе можно понимать реплику, с которой выступил лидер оппозиционной партии «За Грузию», экс-премьер Георгия Гахария. Он отметил, что «идея свести протест к физической защите резиденции обесценивает этот протест». Хотя стоит иметь ввиду, что Гахария, до 2021 году состоявший в правящей «Грузинской мечте», в оппозиционной среде стоит несколько особняком.
Кроме того, хотя у Зурабишвили уже был опыт участия в оппозиционных уличных акциях (в том числе, в период президентства Михаила Саакашвили), большую часть своей карьеры она была профессиональным дипломатом. Столкновения оппозиции с полицейским спецназом в борьбе за президентскую резиденцию могли бы пройти по весьма жесткому сценарию. Не факт, что Саломе Зурабишвили была психологически готова оказаться в эпицентре таких столкновений в самом буквальном смысле.
Вполне вероятно, что дальнейшую тактику Зурабишвили и другие оппозиционные лидеры обсуждали с западными дипломатами и политконсультантами. Но и мотивы самих оппозиционных грузинских политиков здесь тоже стоит учитывать. Не стоит забывать, что у грузинских оппозиционных политиков есть собственные причины для конфликта с правящей партией, отнюдь не сводящиеся только к напряженности между западными державами и «Грузинской мечтой». А в ситуации, когда не до конца ясно, чего всем участникам кризиса в Грузии ожидать от будущей администрации Дональда Трампа, им так или иначе придется лавировать между разными западными игроками.
«СП»: Оппозиция, которая ждала развязки в стиле «экшен», теперь не отвернется от нее?
— В некоторых оппозиционных грузинских медиа уже прозвучали реплики, что Зурабишвили «сливает протест». Более жестко настроенную часть грузинской протестной среды такой шаг этого политика явно разочаровал. С другой стороны, более умеренная часть грузинских оппозиционных избирателей может оценить такой шаг с пониманием.
Опять же, для других деятелей грузинской оппозиции сценарий с «обороной дворца Орбелиани» таил бы свои риски. Скажем, если бы такой сценарий реализовывался относительно успешно для оппозиции (например, силовики по каким-то причинам не смогли бы сразу взять под контроль президентскую резиденцию), это могло бы привести к росту «политического капитала» Зурабишвили, что ее коллегам по оппозиционному флангу может быть не очень-то выгодно.
«СП»: Зурабишвили, тем не менее, осталась в стране. Не боится ареста? Или власти не тронут ее, чтобы не нарваться на еще большую критику Запада?
— Можно вспомнить, например, что премьер Грузии Ираклий Кобахидзе упоминал «нормы, которые предусматривают многолетнее тюремное заключение» именно в связи со сценарием, когда Саломе Зурабишвили не захотела бы покидать президентскую резиденцию. Скорее всего, ситуации, которая предполагала бы арест Зурабишвили, в «Грузинской мечте» постараются избежать. Нежелание «сжигать мосты» с западными державами здесь, конечно, играет немалую роль.
«СП»: Что дальше? Какую стратегию изберет оппозиция, и какая роль в ней будет отведена Зурабишвили?
— Оппозиция, вероятно, в ближайшее время будет продолжать протестную кампанию, ожидая новых инфоповодов, которые стали бы мобилизующими факторами для противников властей. Саломе Зурабишвили уже заявила о планах работы «с разными сегментами общества» - от встреч с представителями бизнеса и госслужащими до поездок в регионы. Но, вероятно, более значимыми для оппозиции будут контакты этого политика с зарубежной аудиторией. Собственно, она уже пообещала «выехать за границу и вернуться обратно». Хотя стоит учитывать, что для грузинских оппозиционных политиков Зурабишвили, конечно, не является «единственной нитью» к западным элитам.
«СП»: А что Запад? Конгрессмен-республиканец Джо Уилсон призвал коллег инициировать законодательный акт о непризнании правительства «Грузинской мечты». Пойдут они на это?
— Пример с заявлением Уилсона еще раз напоминает, что сторонники жестких мер против команды «Грузинской мечты» есть и среди республиканцев. С другой стороны, определенную надежду на диалог с будущей администрацией Трампа Бидзине Иванинишвили и его сторонникам вскоре после парламентских выборов подал визит в Тбилиси премьера Венгрии Виктора Орбана, одного из ближайших партнеров избранного президента США в ЕС.
На практике, если в Грузии не произойдет каких-то событий с очень широким международным резонансом, сам Трамп вряд ли будет глубоко погружаться в эту ситуацию, отдав ее на откуп тем, кто в его команде будет отвечать непосредственно за Южный Кавказ.
Но, в итоге, многое, конечно, будет зависеть от интенсивности протеста в самой Грузии.