"Железная леди" Кыргызстана ответила на вопросы "РГ"

Чолпон Баекову - в прошлом генерального прокурора республики, председателя Конституционного суда, депутата и вице-спикера легендарного парламента - по праву называют "железной леди". Она принимала сложные и, как принято говорить, непопулярные решения, смело отстаивала свое мнение и открыто смотрела в глаза оппонентам. О чем жалеет Баекова сегодня, каким видит Кыргызстан будущего и другие откровения - в интервью корреспонденту "РГ".

- Чолпон Турсуновна, ваша биография неразрывно связана с историей становления суверенного Кыргызстана. Какой из занимаемых высоких постов был самым сложным и опасным? И почему?

Чолпон Баекова: Никогда я не ставила перед собой цель занять какую-то высокую должность. Просто хотела быть юристом - мне нравилась эта профессия. Но, выбирая ее, я даже близко не осознавала всю ее многогранность. Ведь юрист, как, кстати, и врач, - люди, которые непосредственно соприкасаются с другими, влияют на человеческие судьбы. И у нас с медиками один девиз - не навреди. Если ошибемся, примем неверное решение, человек может страдать всю свою жизнь или вовсе потерять ее.

Когда я училась, нас в группе было всего 25 человек. По сути, каждый был штучным экземпляром. И педагоги у нас были легендарными. Сейчас, к сожалению, многие увлеклись направлением юриспруденции, гоняются за "корочками", не понимая сути профессии.

Возвращаясь к вашему вопросу, не могу выделить какую-то должность как более сложную или опасную. Работая, я не думала об этом. Просто выполняла поставленные передо мной задачи настолько, насколько могла. Только после каких-нибудь событий ко мне приходило понимание, что могла пострадать не только я сама, но и муж, дети. Но ни разу это не повлияло на принятие мною решений.

Но, наверное, все же больше было хорошего, интересного. Мне очень повезло с учителями, которым я безмерно благодарна, наставниками, коллегами. В том же Жогорку Кенеше (парламенте КР), например. Когда я пришла в легендарный, как его сейчас называют, парламент - последний советского периода, - нас было 350 человек. И это была такая яркая цветочная клумба - по национальному составу, по статусу в обществе. В этом первом парламенте были представлены люди из самых разных сфер, от рабочих профессий до академической элиты. Вошли в него, в том числе, и по-настоящему профессиональные юристы. Поэтому и стиль работы, и принимаемые решения разительно отличались от действий других созывов. Ну хотя бы тем, что законы писали мы сами и никаких гонораров за это не получали. Это было нормой. Не принято было тогда требовать себе машины, кабинеты, помощников. Последнее я считаю очень плохой практикой как для депутатов, так и для судей.

- Почему?

Чолпон Баекова: В первую очередь судьи, но и законодатели тоже, должны в полной мере испытывать чувство ответственности. Но откуда же оно появится, если многое за них сегодня делают помощники? Более того, судьи перестали самостоятельно писать приговоры и решения. Они не пропускают судьбу человека через себя. А если служитель Фемиды не представляет себя на месте подсудимого или пострадавшего, вряд ли можно говорить о соучастии. Не в преступлении, конечно же, а в судьбе. И что будет с человеком, попавшим на процесс, ему безразлично. Что уж говорить: если многие судьи забыли, что символизирует мантия. Это я, кстати, ввела ее в Кыргызстане. А символизирует она беспристрастность, неподкупность. Обо всем этом нужно задуматься, тем более, что есть хороший повод - ведь в 2024 году мы отметили 100 лет Верховного суда КР.

- Многие политики сегодня называют ваше назначение в Верховный суд "таинственной историей". Почему?

Чолпон Баекова: Ну, таинственного в ней ничего нет, скорее, история эта забавная. На тот момент я уже четыре с половиной года проработала в прокуратуре. И вот сижу я на заседании суда, и буквально во время процесса в зал заходит секретарь и отдает мне записку с указанием, что нужно незамедлительно явиться к первому секретарю ЦК Турдакуну Усубалиеву. Отказаться, конечно, нельзя. Но как во время заседания отпроситься? Но в это время и судье передают записку. Она прочла, кивнула мне головой. Отпускаю, мол. Я бегу к зданию правительства на Старой площади, где меня уже ждали на улице. Повели к Усубалиеву, а я бегу по этим бесконечным коридорам здания правительства и думаю: где же напортачила? Все перебираю в голове. Завели в кабинет, сижу, практически не дышу. Он начинает меня спрашивать, где живу, с кем, как, про детей, как у меня с кыргызским языком. С ним, кстати, у меня все в порядке. Я сначала на кыргызском начала говорить, а русский уже учила потом.

Усубалиев, листая мое дело, говорит: "Так, товарищ Баекова, вы достаточно поработали в прокуратуре, мы решили перевести вас в Верховный суд". А я-то беспартийная! И в замешательстве думаю, как ему в этом признаться. Усубалиев видит, что я мнусь, и спрашивает: "Что-то хотите сказать?" Я и говорю, что не могу работать судьей. Почему? Не состою в партии. Усубалиев даже привстал от возмущения. А не принимали меня по банальной причине - в первую очередь проходили заявления мужчин и женщин с опытом работы, а я была обременена детьми - у меня тогда их уже четверо было. Но вопрос был быстро решен, и я приступила к новым обязанностям.

- А как ваша семья относилась ко всем назначениям? Ведь в ваш адрес время от времени звучала жесткая критика, были и нападки на близких.

Чолпон Баекова: Семья и родители, мои и супруга, неизменно оказывали поддержку, начиная с учебы и на протяжении всей моей карьеры. Только после известия о назначении судьей Верховного суда муж спросил, хватит ли у меня сил: "Справишься? Если нет, не поздно отказаться". Но я уже приняла решение, и он с ним согласился.

К сожалению, несколько лет назад его не стало. О том, что у него случился инсульт, мне сообщили, когда я была на работе - в парламенте, где занимала должность вице-спикера. Бросила все и побежала домой. По дороге корила себя, конечно, что не уделяла больше внимания. Он столько лет терпел все сложности, молча, не перекладывая на меня, переносил все невзгоды. И в такой момент я, конечно, думала только о том, чтобы быть рядом с ним.

Я оставила работу, три с половиной года ухаживала за ним, и он даже пошел на поправку, но вдруг начал угасать. Причиной стал рак легких. Супруг был злостным курильщиком, особенно в молодости... Его не стало в тот год, когда мы должны были отмечать золотой юбилей нашей совместной жизни.

- Кто из ваших близких оказал самое сильное влияние на ваше становление как личности?

Чолпон Баекова: Супруг. Вряд ли без его поддержки я прошла бы весь этот путь. И мой дедушка. Когда я, уже взрослая женщина, начала работать в прокуратуре, он мне говорил: никакая грязь, если ты работаешь чисто, не прилипнет к твоим рукам, а пойдешь с грязными помыслами - никогда не отмоешься. Он же меня предупредил, что как только я займу высокий пост, найдутся неизвестные мне ранее родственники, знакомые, которые будут заваливать меня просьбами. Так и случилось. Он все это знал наперед.

Кстати, именно с дедушкой я впервые увидела Иссык-Куль. Мы тогда жили на юге республики, а какие уж там озера - луж в летний зной не сыскать. Это долгая история, не на одну публикацию, но однажды дедушка привез меня на побережье. Я была в шоке от увиденного. Бездонное озеро, абсолютно прозрачная вода, а за ее гладью - горы.

Мы присели прямо на берегу, он прочитал молитву, а я все гляжу на Иссык-Куль, толком и не слушаю. А он посмотрел на меня внимательно и говорит: "Это озеро святое. У него есть хозяин, и, если кто-то осквернит эту священную воду, хозяин заберет его. Но при этом, если у тебя болит голова или душа, ты приди к нему, попроси помощи, оно тебе поможет, и ты исцелишься. Ты меня хорошо поняла?" Дедушка показал мне, как правильно умываться иссык-кульской водой, объяснил, что нельзя стряхивать ее обратно в озеро... Мне 78-й год, а я ни разу ни купалась в Иссык-Куле, хотя работала на его побережье 10 лет. Вот так глубоко засели в душе дедушкины слова. И, конечно, мне не нравится нынешнее отношение к озеру. Для меня недопустимо, когда кто-то даже сквернословит рядом с ним, не говоря уже обо всем остальном.

Ключевой вопрос

- Чолпон Турсуновна, каким вы видите Кыргызстан в будущем? На каком языке он говорит, во что верит, какими принципами живет?

Чолпон Баекова: Страной, в которой исполняется все, заложенное в Конституции. И в первую очередь это касается депутатов, членов правительства, судей. Ведь каждый из них приносит клятву на Основном законе. К сожалению, для многих это не более чем формальность.

Хочется, чтобы каждый государственный деятель, служитель закона понимал свою ответственность и действовал в соответствии с Конституцией. В Кыргызстане, о котором я мечтаю, все жители двуязычны. В нем одинаково развиваются как кыргызский, так и русский языки. Мы по-прежнему многонациональное государство, где никого не притесняют по этническому признаку и где защищают права всех граждан.