Журналист Павел Дульман: И в Киеве, и в Ватикане возник дефицит прихожан

Чудны дела твои, Господи! Говорят, Святой престол на грани финансового банкротства, а в Свято-Успенской Киево-Печерской Лавре снимают кулинарные шоу. Новости как будто из географически разных миров, но именно поэтому они об общем, человеческом.

Сначала о Лавре, и том, что там случилось. Всего-навсего, в Трапезной церкви сняли кулинарное шоу. В кадре, где должен быть амвон, с поварешкой фигурировал надежный как ручная мясорубка телевизионный шеф-повар Евген - ни в коем случае не Женя! - Клопотенко. Человек по нынешним украинским меркам знаменитый: детство и юношество провел в Великобритании, мастерство приготовления борща осваивал во Франции, а потом совместно работал над школьным меню с первой леди Еленой Зеленской. Плюс к резюме - явные когнитивные аномалии в речи и мимике, говоря попросту - придурь, что для телевизионной картинки всегда приветствуется. И, конечно же, политически окрашенные кулинарные убеждения, согласно которым оливье и селедка под шубой должны быть законодательно запрещены Верховной радой, вплоть до уголовного наказания, как агенты "российского влияния". Идеальный ведущий кулинарных шоу по-украински.

Кто его пустил в Лавру? Так ведь администрация Национального Киево-Печерского историко-культурного заповедника - сугубо светская организация, которая зданиями Лавры нынче, после изгнания Украинской православной церкви (УПЦ) и монахов, управляет и заведует. И она, администрация, очень нуждается в средствах. Как оказалось, прихожане УПЦ в оскверненную святыню больше не ходят, российских туристов, которые по преимуществу и посещали музеи на территории комплекса, нет и подавно, гривна в державной мошне иссякает, приходится крутиться, как голубцы, то есть сдавать помещение в аренду - под концерты, шоу и прочие "ивенты".

Как работает новейшая украинская логика? Если церковь Трапезная, значит - там едят. Жрут, попросту говоря. Церковь в этом перевернутом понимании - понятие вторичное, прилагательное. Поэтому не только жрут, но и проводят торжественные мероприятия с участием пана верховного главнокомандующего, представляющегося президентом Украины гражданина Зеленского. Закрывают алтарь экранами и двухцветными флагами, и проводят "молитвенные завтраки", обеды, полдники и ужины.

Евген Клопотенко своим коммерческим желудком всего лишь ощутил эту хуторскую логику, переварил и пошел с голубцами наперевес по еще не остывшим следам мужа своей главной поклонницы и подписчицы в социальных сетях.

Не ждите официального возмущения от официально же запрещенной в собственной стране Украинской православной церкви. Она сегодня проходит испытание и пребывает в катакомбном, для христианства не новом, периоде фрагментации на людей, верных Христу, и слабых духом потребителей духовных услуг. Проблема сертифицированных Зеленским поставщиков услуг в том, что плата за эти услуги нынче ограничилась только отпеванием вернувшихся из Курской области и Донбасса останков, а крестины и венчания у ПЦУ как-то сразу не задались, о чем горюют украинские демографы.

Да и Трапезная церковь, как здание, помещение, уже была музеем атеизма, и портреты вождей ВКПБ на ее стенах рядом со святыми ликами висели. Чего уж, всякое в тысячелетней истории Лавры случалось, Зеленскому и его любимому повару сложно чем-либо удивить историков. Настораживает, разве, грядущая, уже в Раду поданная, легализация порно на Украине.

Приподнимаясь над мерзостями современной Украины, где само определяющее слово похоже на тяжелую психическую болезнь, обратим взор на собор Парижской богоматери, восстановленный по последнему писку моды и принявший высокопоставленных открывателей. Пол в шахматную клетку, алтарь скорее для кровавых месс, нежели для евхаристии. Ничто, по правде говоря, не напоминает в прославленной Виктором Гюго недвижимости о том, что до пожара это был католический собор. После восстановления впору говорить об "ивент-пространстве", где, в размере зашедшей в кассу платы, можно хоть трансгендеров венчать, хоть млекопитающих на жертвенном камне ритуально умерщвлять. Как раз впору обеспокоиться пожарной сигнализацией Реймсского собора. Потому что действительно уже только черт знает, что явит гостям очередной президент Франции после его реставрации.

Много ли французских католиков, потомков выживших в столетней религиозной войне, захотят посетить это, в извращенной форме лишенное какой-либо благодати пространство? Конечно, такие найдутся, вот только пожертвования оставят вряд ли. Каковую тенденцию зафиксировали и в Ватикане. Добропорядочные католики, впечатленные попытками понтифика стать ближе к современности, во всех ее самых мерзких проявлениях, перестали жертвовать Церкви, и даже поставили центральный офис на грань финансового банкротства.

Получается, что и в Киеве, и в Ватикане возник дефицит прихожан, хотя христиан меньше не стало, потому что вера не приписана к конкретному храму, и только в душе человеческой существует.

Совпадение? Даже не думайте. "Ивент-пространство" из Церкви делают одни и те же люди, поклоняющиеся разве что золотому тельцу, не понимающие и не приемлющие того, кто гнал менял из Храма. Тем понятней необъяснимый для них парадокс: чем ближе они к заветной цели - сделать Церковь слугой и источником постоянного дохода, тем дальше они от нее.

А возвращаться в оскверненные храмы Богу не впервой. Он в них светскими властями не прописан, и поругаем не бывает.