Вес диппочты США накануне протестов в Киеве вырос в сотни раз

10 лет назад, в феврале 2014 года, на территории Украины развернулись события, реальный масштаб которых в те годы мало кто себе представлял. Стремление «влиться в светлое европейское будущее» обернулось кровавыми погромами в самом сердце Киева, государственным переворотом со смещением действующей власти и годами смуты, охватившей всю страну вплоть до самых окраин. О том, что происходило в украинской столице во время евромайдана, как работали его скрытые механизмы, и была ли у руководства страны возможность разрешить все миром и удержать страну от падения в пропасть, рассказывает «Парламентская газета».

Поначалу это была тусовка фриков

Еще в 1994 году украинские власти подписали соглашение о партнерстве и сотрудничестве с европейскими сообществами, в 2009 году страна вступила в программу «Восточное партнерство». Следующим шагом должно было стать подписание Соглашения об ассоциации, которое обеспечило бы развитие и углубление связей Украины и ЕС в области торговли, науки, промышленности и культуры. Однако в ноябре 2013 года, за несколько дней до Вильнюсского саммита «Восточного партнерства», где планировалось провести подписание Соглашения об ассоциации, процесс подготовки к подписанию был по инициативе украинского правительства приостановлен. Ответом на это решение стали массовые акции протеста, охватившие сначала Киев, а потом и большинство остальных городов, а позже приведшие к полной смене власти в стране.

Председатель Комиссии ОП РФ по вопросам суверенитета, патриотическим проектам и поддержке ветеранов, сопредседатель координационного совета по интеграции новых регионов и председатель движения «Мы вместе с Россией» Владимир Рогов вспоминает: на киевском майдане он находился с первого дня. И своими глазами видел, как разворачивались события, которые привели в итоге к огромной трагедии для целой страны.

«Формально начиналось все относительно мирно: майдан был местом сбора людей, чем-либо и где-либо недовольных, — рассказал Владимир Рогов «Парламентской газете». — Кто-то имел претензии к местной власти, кого-то не устраивал размер пенсии или стипендии, кто-то хотел новое жилье или так далее. То есть люди самых разных взглядов и принципов выходили на площадь, чтобы просто выразить свое недовольство. Плюс разнообразные фрики, которые несли с собой плакаты с какими-то несуразными лозунгами, перевернутые флаги; то есть шли изначально не на акцию протеста, а просто как бы на такую большую тусовку. Ну и, конечно, присутствовали с первых же дней члены различных ультраправых националистских взглядов, практически сразу же развернувших на майдане книжные ряды, где, помимо прочего, продавались труды Адольфа Гитлера и другая литература подобного толка».

«Годами шла большая и комплексная подготовка»

Однако мирная — пусть даже и с оговорками — обстановка не могла продержаться долго. По словам Владимира Рогова, сами протесты представляли собой не инициативу снизу, а тщательно спланированную и продуманную операцию извне. Поэтому в какой-то момент толпу понемногу начали раскачивать.

«Градус повышали очень технично, шаг за шагом, — рассказал собеседник издания. — Так, наверное, одним из самых известных эпизодов стал первый разгон правоохранительными органами так называемого студенческого майдана, который потом в мировых СМИ представили как «зверское избиение детей». Однако ни одного «избитого ребенка» на камеры предъявлено так и не было — ни до, ни после всех событий. Единственным «пострадавшим» стал молодой журналист одного из прозападных изданий, который раздавал интервью с перевязанной головой. При этом повязка у него постоянно меняла местоположение — оказывалась то на правой стороне, то на левой».

Однако после первой волны, по воспоминаниям Владимира Рогова, протесты пошли на спад. В новогодние праздники, отметил он, на всей площади находилось не больше трехсот человек, притом что вместить она могла, как показали последующие события, сотни тысяч.

«Палаточные лагеря, разбитые протестующими, стояли пустые, — рассказал Рогов. — А «участником событий» и чуть ли не активистом майдана в глазах западной пропаганды автоматически становился любой, кто просто выходил из метро и шел по своим делам».

Следующий этап развития событий пришелся на Крещение.

«Среди активистов майдана этот период назвали «Огненное Крещение», — поделился воспоминаниями Владимир Рогов. — Потому что как раз в тот момент полетели первые бутылки с зажигательной смесью, тогда же появились первые убитые. Причем, что показательно, стали ими Сергей Нигоян и Михаил Жизневский (оба погибли во время противостояния на улице Грушевского — Сергея Нигояна зацепило картечью, Михаилу Жизневскому пуля попала в сердце. — Прим. ред.) — граждане Армении и Республики Беларусь соответственно. На мой взгляд, таким способом закладывался фундамент под будущие «майданы» в этих государствах — и, как показали последующие события, нельзя сказать, чтобы он совсем не сработал».

Тогда же журналисты обнаружили листовки, которые распространяли на майдане среди его активистов. Эти прокламации полностью повторяли те, которые были выпущены в Египте в 2011 году во время так называемой арабской весны. Только арабскую вязь поменяли на кириллицу. В листовках прямо рассказывалось и показывалось, как организовывать штурмы правительственных зданий, какие лозунги использовать, как вести себя перед прессой и так далее. То есть совершенно очевидно, что шла большая и комплексная подготовка.

Киев наводнили доллары нового образца

О том, что евромайдан готовили на протяжении нескольких лет и, очевидно, готовили извне, вспоминает и экс-народный депутат Украины, а также первый и единственный первый спикер парламента Новороссии Олег Царев.

«В том числе под все эти движения подводилась серьезная финансовая база, — поделился воспоминаниями с «Парламентской газетой» Олег Царев. — Видите ли, дело в том, что все государства — и США, и Япония, и в том числе Украина — мониторят дипломатическую почту. Заглянуть внутрь, конечно, невозможно, но как минимум проводится ее взвешивание. Так вот вес дипломатической почты Соединенных Штатов, поставляемой на территорию Украины, незадолго до событий на киевском майдане вырос в сотни раз».

В один из тех памятных дней экс-нардеп стал свидетелем того, как в киевском аэропорту к самолету компании «Люфтганза», совершавшему пересадочный рейс, подъехали автомобиль с дипломатическими номерами и инкассаторская машина, куда погрузили опечатанные мешки. Царев даже успел снять странную «почту» на видео.

Кроме того, вспоминает он, как раз накануне майдана в США стартовала масштабная денежная реформа — появились новые доллары.

«Через какое-то время чуть ли не весь Киев ходил с этими новыми долларами, — рассказал экс-депутат. — При этом — мы специально провели соответствующий мониторинг — ни один из наших городских банков эту самую новую валюту не закупал, потому что для таких операций закон предписывает выдачу специальной лицензии. То есть валюта пришла напрямую из Соединенных Штатов — и, думаю, понятно, с какими целями».

Можно ли было остановиться?

По мнению Олега Царева, в истории евромайдана был по крайней мере один момент, когда протестные акции можно было заглушить и обойтись без крови. Однако он был упущен.

«Дело в том, что изначально майдан был, по сути, двумя разными акциями, которые организовывались в одно и то же время, — рассказал собеседник издания. — «Политический» майдан, который организовывала оппозиция и где выступали, например, Яценюк и Тягнибок, и «народный», он же изначально студенческий. И вот по первому майдану мы смогли договориться, он в кратчайшие сроки рассосался. Но в ту же ночь действовавшей на тот момент властью было принято решение разогнать еще и студенческий майдан».

Это вызвало обратный эффект — разгон послужил своего рода спусковым крючком, и на площади в итоге собралось еще больше народа. Эксперты это называют технологией Джина Шарпа — одного из главных идеологов «цветных революций». Когда власть применяет насилие против «хороших», неагрессивных протестующих, это подается как некрасивый, недостойный, жестокий поступок, в ответ поднимается еще больше людей, власть снова их разгоняет, и таким образом закручивается маховик последующих событий, а протестные движения набирают оборот.

А вот известный писатель и один из лидеров движения «Антимайдан» Николай Стариков убежден, что мирного решения не могло быть изначально. «Если рассматривать майдан как случайное стечение обстоятельств, то да, можно было бы все последующие события предотвратить, — отметил эксперт. — Вот вышли студенты, вы с ними разговариваете, не пытаетесь разогнать их силой — и как-то все успокаивается. Но ведь это не было случайным стечением обстоятельств!»

Это был спланированный захват власти, считает Стариков. И остановить его можно было лишь одним способом — уничтожив сам источник агрессии. «То есть украинская власть должна была объявить, что Соединенные Штаты Америки вместе со всем Евросоюзом осуществляют на территории Украины государственный переворот, — пояснил он. — Все те, кто будет в нем участвовать, понесут уголовную ответственность. Отдать войскам приказ применять оружие. Вот так это можно было остановить. И никак иначе».

21 февраля Янукович согласился до конца года провести досрочные выборы президента и законодательно исключить уголовное преследование участников майдана. А также в присутствии западных «гарантов» подписал с лидерами оппозиции Соглашение об урегулировании кризиса… Но ситуация уже вышла из-под контроля президента.

Бомба, заложенная Кучмой

Как вспоминает Олег Царев, на территории той же Восточной Украины событиями в столице интересовались слабо. А полное осознание того, что на самом деле происходит в стране, пришло к народу лишь после того, как майдан победил.

«Вообще, когда мы говорим о длительной подготовке евромайдана, нужно понимать, что она была на самом деле длительной, — отметил собеседник издания. — Я бы даже сказал, что сами ключевые события, благодаря которым евромайдан вообще стал возможен, произошли еще за десять лет до него».

Ключевым моментом, по мнению Царева, стало изменение Конституции по инициативе Леонида Кучмы, занимавшего тогда пост президента Украины. Советская Конституция была достаточно демократичной. Но ее решили реформировать. Кучме в то время требовались голоса ультраправых националистов, которые, помимо прочего, требовали вывести русский язык из списка государственных. И он пошел им навстречу.

Коммунисты же, которые могли бы составить ультраправым реальную конкуренцию и переломить ситуацию в нужную сторону, то ли не захотели, то ли не смогли бороться. И вот это образовавшееся неравенство русского и украинского языков и создало тот конфликт, которым потом политики, в том числе западные, умело воспользовались.

Николай Стариков о событиях в Киеве также узнал из новостей. «Человек так устроен, что, когда происходят события печального или трагического характера, до последнего надеется, что это не так, что все сейчас закончится, остановится, — поделился он воспоминаниями с «Парламентской газетой». — Тем более сам майдан действительно напоминал своего рода праздник непослушания. Надеялся на это и я. И даже когда вслед за праздником непослушания начался кровавый государственный переворот, меня не покидала надежда, что сейчас власть со всем справится и события не примут тот трагический характер, который они в итоге приняли».

Однако случилось то, что в итоге случилось. «Как бы то ни было, майдан стал уроком, причем не только для Украины, но и для всего мирового сообщества, — заключил Николай Стариков. — Уроком тяжелым и страшным. И его последствия и Украина и весь остальной мир ощущают до сих пор».