В Москве в пунктах мобилизации призывникам начали выдавать военное обмундирование. Об этом сообщил военный комиссар Замоскворецкого района Москвы Алексей Буянов.
«Правительством Москвы с объявлением частичной мобилизации было принято решение: помимо дополнительных денежных выплат обеспечивать наших мобилизованных ребят еще и вещевым имуществом от города Москвы».
Москва предоставит мобилизованным зимний комплект одежды, обувь, термобелье и средства личной гигиены.
«Тимирязевский» и «Бабушкинский» военкоматы видно издалека: здания огорожены, рядом усиление из экипажей ДПС, полиции и Росгвардии, у входа — военные с автоматами. Большинство мобилизованных приходят без вещей, только с документами. За пару часов не больше десяти человек были в одежде цвета хаки и с туристическими рюкзаками. В четверг, 29 сентября, пускали внутрь только людей с повестками — поток людей был плотный.
У зданий организовали курилки. Они превратились в зону ожидания для провожающих — друзей, девушек и родителей. Многие не смогли говорить — женщины плачут, мужчины стоят с суровыми лицами. Вот что рассказывают родственники призывников:
— 12 лет назад он служил, он мотострелок.
— А возраст какой?
— 31 год. Повестка пришла в воскресенье, в понедельник мы сюда приехали, но он привез с собой выписки из больницы — два месяца назад у него была операция на почках. Здесь три врача написали, что он негоден, и отправили в военкомат на 5-й Парковой. Сегодня утром мы поехали в военкомат, а там говорят: «Зачем ты сюда приехал, где твой военник? Собирайся и поезжай туда». Ребятам нужна определенность: либо да, либо нет. Сейчас такая психологическая ломка идет, что у ребят, что у родителей, и это просто невозможно. Не ест, не спит, весь на нервах. Как по мне, либо считайте его годным, либо отстаньте от него. Нам сказали, чтобы в любом случае приезжали с вещами. Мы закупились: поехали в военторг, оставили 30 тысяч. Его знакомые ребята, которые уже убыли и находятся в Алабине, говорят: «Покупайте бронежилеты». От 60 тысяч такой бронежилет стоит. Мы купили рюкзак, теплую куртку, штаны, обувь. Ни в одной аптеке нет жгутов. Мотаемся с этими вещами в ожидании: что и как.
***
— От его организации призвали, их сюда привезли, повестки лично не вручили, сказали, что будут вручать здесь. В организации пригрозили: будет срок, это уголовно наказуемо. Кто-то из ребят не пришел. Вчера было собрание из 150 человек, но сегодня пришли человек 90. Мы скрываться не будем.
— А сфера государственная?
— Государственная, да. 28 лет, отслужил в армии четыре года назад. Солдат, рядовой, стрелок в автороте. У него есть проблемы со зрением, поэтому мы ждем. За него я переживаю, конечно. Мы живем в России, бежать нам некуда. Если уйти, потом вся жизнь наперекосяк пойдет. Он молодой, ему только надо начинать жить. Мы как-то уже настроены. Никто подготовлен не был, и не налажено ничего.
Театр Романа Виктюка, где расположен временный призывной пункт Измайловского района, тоже огорожен и под усиленной охраной. С фасада сняли афиши спектаклей — родственников мобилизованных смущала афиша постановки «Мертвые души». Видя толпу у театра, автомобилисты останавливаются, спрашивают, что за спектакль.
Мужчины, которые готовились к отправке, не смогли поговорить с Business FM — у них оставались минуты, чтобы попрощаться с близкими. Вот что о работе военкомата рассказал мобилизованный, ему дали еще несколько дней на медицинское допобследование:
— Захожу, и нас сразу записывают. К каждому человеку прикрепляют волонтеров, они берут за руку и сопровождают. Где комиссариаты сидят, передвижения между ними только строго с волонтерами. Если я иду в туалет, то я иду в сопровождении, с волонтером под руку. Очень много людей недовольны, очень много людей переживают, начальник орет на всех. Он говорит всем волонтерам: «Ребята, они все годные, хватит их жалеть. Если есть справки, если есть официальные выписки… Но после этого осматриваем». Был парень из МЧС, он говорит: «Справок нет, с собой не принес, но если вы подадите запрос, вы узнаете обо мне все, что можно». Они говорят: «Нет, дружище, извини, ты сегодня уедешь, потому что ничего не привез». Он ругался, просил, чтобы его отпустили попрощаться. Сюда не пропускают тех, кто хочет сам призваться. Я видел сейчас двух человек, они просто зашли, им говорят: «Где повестки?» Они говорят: «Мы без повесток, хотим сами». Их разворачивают, им говорят: «Нет, уходите». Один говорит: «Я сам хочу». А им отвечают, что сейчас только по повесткам.
— Средний возраст тех, кого вы видели?
— Там висят окошки — до 34 лет и до 36 лет. Но там были люди и старше намного.
Родственники провожают автобусы с мобилизованными аплодисментами. В этот момент звучит музыка.
