Как проходят боевые будни артиллеристов Вооружённых сил ЛНР
RT побывал в 1-й гвардейской гаубичной артиллерийской батарее в/ч 08807 ЛНР на огневых позициях Светлодарской дуги. Военные из Донбасса рассказали о своих буднях, мечтах и о том, что помогает им сражаться за свободу и независимость.
На огневые позиции 1-й гаубичной артиллерийской батареи ВС ЛНР едем по страшной жаре. Чёрный внедорожник несётся по асфальтированной дороге, затем сворачивает в поле, петляет по просёлочной. Командир батареи Александр Прошин указывает путь, время от времени его прерывает рация: между собой переговариваются его подчинённые.
Наконец прибыли на место. После короткой экскурсии по окопам идём к орудиям, где солдаты готовятся к плановой стрельбе. Вокруг гаубицы одновременно кружат пять человек, действуют слаженно: загружают снаряд, наводят орудие. Раздаётся грохот — выстрел.
«Хорошо летит, куда надо, — хвалит командир. — Нам пехота докладывает, что они довольны. А для этого мы и здесь, чтобы наша пехота была довольна».
Солдаты стреляют прицельно, исключительно по позициям противника — это обязательное условие, подчёркивает собеседник RT. При наведении военнослужащие учитывают, куда попадёт снаряд: если есть риск, что удар придётся по жилым домам или мирным жителям, стрелять нельзя.
«При расчёте траектории снаряда всегда надо это учитывать, чтобы ни в коем случае снаряд не попал по мирным. Потому что как нам потом с этим жить? Чем мы тогда будем отличаться от националистов?» — пояснил командир дивизиона.
Перед следующим выстрелом Александр берёт снаряд и пишет на нём послание для украинских националистов: «За Дамира. Вежливые, злые, свои».
Донецкие военнослужащие оставляют такие надписи в память о погибших сослуживцах.
«Ребята за нас отдали жизни, — говорит Прошин. — А это самое дорогое, что есть у человека. В память о них, о бойцах, мы оставляем эти надписи. Никто из них не забыт. Когда есть возможность (сейчас у нас плановая стрельба), мы обязательно вспоминаем наших ребят, пишем на снарядах их имена».
Путь до командира батареи
Позывной Александра Прошина — Прохор, сам он из Донецка, в ополчение пришёл в 2015 году. Когда на Украине произошёл госпереворот (февраль 2014-го), жена Александра работала в торговом центре неподалёку от железной дороги. Туда прилетел украинский снаряд, женщина получила серьёзное ранение, но выжила.
«Я вы́ходил жену и просто банально пошёл мстить, — вспоминает Прошин. — Она хотела, чтобы я уехал вместе с ней в Россию от войны, мол, не надо мстить, там есть кому мстить. Но на вопрос, почему за мою жену должен мстить кто-то другой, ответа у меня не было. Да и в это время (это был уже 2015 год) Украина вовсю, не скрывая проповедовала нацизм и фашизм».
В мирное время Александр работал в правоохранительных органах — начинал с патрульно-постовой службы, а когда уволился и пошёл работать в службу безопасности частной компании, в подчинении у него было уже порядка 300 человек.
Придя в ополчение, Александр учился всему с нуля — прежде он не имел никакого отношения к военной службе. Мужчина вновь прошёл огромный карьерный путь и дослужился до командира гаубичной артиллерийской батареи.
«Начинал я в артиллерии, и нет там ни одной должности, которую я не занимал, пока не стал командиром, — рассказывает собеседник RT. — Ни через одну ступеньку не перепрыгивал, прошёл целиком весь этот путь. Поэтому, в принципе, мне сейчас и легко — я всё это сам прошёл, прощупал, просмотрел, во всём участвовал».
В беседе с RT командир подчеркнул, что и он, и все его солдаты хотят как можно скорее закончить боевые действия и вернуться к мирной жизни.
«Выдавить их [националистов] надо. В мирное время я, как служащий правоохранительных органов, давал присягу. И я с украинским народом не сражаюсь — я сражаюсь вот с этим отребьем.
Вы сами видели их лозунги (половина — с ненормативной лексикой) в адрес жителей Донбасса. Пока они на этой территории, будем их отодвигать. Мы победим — правда-то за нами», — убеждён Александр.
Оставленные позиции ВСУ
Донецкие военные проводят нам экскурсию по территории, оставленной украинскими националистами. Командир батареи говорит, что ВСУ минируют все населённые пункты, из которых бегут. На тропинке, ведущей к небольшому посёлку, табличка для гражданских, предупреждающая о минах. Чтобы добраться до жилых домов, нужно пройти по минному полю.
«Ходим чётко по тропиночке!» — предупреждает Прошин.
Двигаемся вперёд, к бывшим позициям националистов. Всюду — воронки от снарядов, разрушенные дома. Все они были жилыми до прихода украинских войск. Теперь люди покинули свои дома, убегая от ВСУ.
В большом здании, где у украинцев был штаб, раньше жил фермер-пасечник. В своё хозяйство он вложил 10 млн гривен. Через неделю после того, как его дом отобрали националисты, мужчина скончался от инфаркта.
«Сердце у человека не выдержало, когда украинские войска забрали его дом, заняли его пасеку», — вздыхает Александр.
Теперь здесь повсюду расклеены плакаты с националистскими и антироссийскими лозунгами, на стене надпись: «Воля или смерть». По полу разбросаны экстремистские брошюры и книги. Среди них внезапно попадается Библия — это вызывает у Прошина недоумение.
«Вопрос: как то, что они делают, сочетается с Библией, которую мы часто находим на оставленных ими позициях, — негодует офицер. — Как то, что они вытворяют, укладывается у них в голове вместе со Священным Писанием, нам непонятно».
Будни и мечты военных
Возвращаемся в окопы, бредём по запутанному лабиринту траншей. Молодой вычислитель с позывным Пират проводит нас в закуток, где находится большую часть дня — здесь он и спит, и работает. Ни на что другое времени у солдат нет.
«Здесь моя комнатка, — показывает военный. — Здесь я если отдыхаю, то только сплю. Постоянно много работы: тактика, стратегия, я всегда занят. И всё это только для одного — поскорее закончить войну».
Для Пирата, как и для многих его боевых товарищей, война началась ещё в 2014 году: «Я видел, что они творят. Как бомбят Славянск, Луганск. Я не мог терпеть, когда нарушались Конституция и права человека, когда безоружных людей бомбили. Уже во время «майдана» было понятно, что будет гражданская война».
Большинство ребят пришли в ополчение именно тогда, в 2014—2015 годах. Тогда в ряды солдат вступил Пётр, 57-летний мужчина из Славянска. Он самый старший в дивизии.
«Петруха, — улыбаясь, представляется он RT. — позывной у меня Тихоня. Тихий потому что».
Мужчина захотел защищать свою землю и семью, когда узнал, что в Донбасс едут украинские националисты. Он вспоминает, что тогда, в самом начале боевых действий, у ополченцев вовсе не было оружия — вооружались чем придётся.
«В 2014 году мы на блокпостах стояли с палками, сами делали бутылки с зажигательной смесью. Было какое-то оружие охотничье — одно-два ружья, и всё. А так — палки в основном».
Тогда же, в 2014 году, к ополчению присоединился Михаил (позывной Муха) из Донецка. Раньше он был предпринимателем в сфере машиностроения, а теперь командует артиллерийским взводом. Когда Михаил ушёл воевать, он ничего не сказал своей семье — не хотел, чтобы родные за него переживали.
«Моя семья не знала, что я туда иду. Они не знали до лета 2015 года. У меня супруга, двое детей, сестра, родители. Говорил им, что езжу в командировки. Потом, когда ополчение стало армией — там дисциплина, домой редко отпускают, — пришлось сказать, потому что по полтора месяца дома не появлялся. Плакали. Но это же нормальная реакция», — считает Михаил.
Мужчина уверен, что республикам удастся одержать победу, обрести независимость и свободу. Действия украинской стороны и политика Киева вызывают у него возмущение, недоумение.
«Я не понимаю, чего они хотят, чего добиваются. Говорят всем, мол, дайте нам денег, дайте нам оружия, дайте нам всего-всего… Какой они свободы хотят этим добиться? Я хочу быть свободным. Никто из нас не хочет гнить в окопах. Хотим закончить войну, победить. Вернуться домой, вернуться в свою семью и, если здоровье позволит, заняться своим делом, как раньше. Всем нашим ребятам хочу этого пожелать. Чтобы все были здоровы и все вернулись домой живыми», — подытожил Михаил.