Глобализация в прошлом? Европа рвет с Китаем по призыву США

После перерыва, продлившегося год, Китай и Евросоюз готовятся к новому раунду санкционной войны. 9 июня Европейский парламент признал достоверным содержимое "Синьцзянских файлов" — базы данных о положении уйгуров КНР, добытой с помощью хакерской атаки. К уже введенным в 2021 году санкциям депутаты призывают добавить новые, в том числе против высокопоставленных лиц Поднебесной. В прошлый раз Китай не оставил такой выпад без ответа: сам внес европарламентариев в черные списки. К продолжению обмена ударами Европа готова: согласно опросу, четверть немецких инвесторов допускает перенос производства из КНР в другие страны мира. Однако выгоды из разрыва никто не извлечет: на протяжении последних десяти лет китайские вложения в Старый Свет увеличились в десять раз, позволив его экономике справиться с двумя финансовыми кризисами. Найти другого подобного инвестора едва ли по силам.

Похищение у Европы

Несмотря на возникающие риски, о размежевании с Китаем в Евросоюзе говорят как о деле решенном: в отношении КНР Старый Свет намерен проследовать дорогой США. В мае 2022 года министр финансов ФРГ Кристиан Линднер назвал "снижение зависимости" немецкой экономики от Поднебесной насущной необходимостью. Его коллега по правящей коалиции вице-канцлер Роберт Хабек того же мнения: "Мы все активнее диверсифицируем наши связи и сокращаем нашу зависимость от Китая. Поддержка прав человека важнее [чем финансовая выгода]". В октябре 2021 года делегация Европарламента посетила Тайвань, который Китай считает неотъемлемой частью своей территории. Затрагивая эту чувствительную струну, европейцы показывают серьезность своих намерений: известно, что ни на какие уступки по вопросу о своих границах КНР не пойдет. Поэтому когда в мае 2022-го Бундестаг призвал принять остров во Всемирную организацию здравоохранения, как если бы тот являлся суверенным государством, трудно было не увидеть в этом прямой выпад против Китая.

С 2019 года, когда ЕС впервые официально определил КНР как недружественную державу — своего "системного противника и экономического конкурента", таких уколов было уже множество. В Германии китайские предприниматели получали отказ на приобретение местных фирм: вмешивалось государство. Во Франции оказалось невозможно купить сельскохозяйственные угодья: на фоне китайского интереса Париж резко ужесточил регулирование сделок. А в 2021 году под вопросом оказалась самая главная сделка европейцев и китайцев — Большое инвестиционное соглашение, детали которого согласовывались с 2013 по 2020 год. 30 декабря 2020 года ее итоговый текст утвердили переговорщики, но спустя полгода заморозили депутаты Европарламента. С тех пор в Старом Свете об этом документе стараются не упоминать.

Курс стран ЕС на разрыв связей с Китаем далеко не случайно совпадает по времени с еще более глубоким кризисом в американо-китайских отношениях. Вашингтон заявляет, что делает все от него зависящее, чтобы сформировать "коалицию, скрепленную ценностями", противником которой назначен Пекин. И все же разница в стартовых условиях бросается в глаза: для менее ориентированной на экспорт американской экономики разрыв связей с Поднебесной совсем не так болезненен, как для Евросоюза. А риски для безопасности, возникающие на Тихом океане, в свою очередь, гораздо больше затрагивают американцев, чем Старый Свет. Вынужденные следовать в фарватере старшего брата — тоже ссориться с Китаем — европейцы теряют нечто большее, чем просто деньги, — инициативу: возможность заявить о себе в качестве влиятельной международной силы. Неудивительно, что готовящееся размежевание иногда вызывает в Европе глухой ропот.

Дергать дракона за усы

"Мы что же, должны теперь закрыть все фабрики [в Китае]?" — задается раздраженным вопросом Йорг Вуттке, руководитель Торговой палаты ЕС в КНР. Его недоумение объяснимо. Около 900 тыс. рабочих мест в ФРГ напрямую связаны с бизнесом немецких компаний в Поднебесной, где те успели нанять приблизительно миллион сотрудников. Суммарный объем немецких вложений в Китай — €86 млрд. Неудивительно, что с 2015 по 2021 год Китай неизменно на первом месте среди торговых партнеров ФРГ.

Исторически с выгодой от немецко-китайских отношений связано преодоление ФРГ трех финансовых кризисов подряд: первого, последовавшего за воссоединением с ГДР, второго, вызванного биржевым крахом 2008-го, и последнего, пандемийного. Рост экономики Китая — это пропорциональное увеличение его платежеспособности. За счет налаженных двусторонних связей (и спроса на европейские товары) Поднебесная на протяжении многих лет помогала избегать рецессии стагнирующим экономикам Старого Света.

Кроме этого, Китай вкладывал в них. С 2010 по 2018 год общий объем инвестиций увеличился десятикратно: с €6,1 млрд до €79 млрд. И хотя торговое сальдо всегда оказывалось в пользу Китая, с каждым годом он соглашался тратить все больше и больше, пока в конце прошлого десятилетия не натолкнулся на прохладный прием со стороны Европы.

Цена раздора

Стремление разорвать или хотя бы качественно ослабить связи с Китаем ставит Европу перед той же проблемой, что и планы бойкота России. Подобно тому, как отказ от российского трубопроводного газа вынуждает европейцев закупать гораздо более вредный для природы сжиженный, так и исключение Китая из цепочек поставки товаров осложняет переход к зеленой экономике, ресурсная база для которой сосредоточена в КНР. Поднебесная — признанный лидер в сфере добычи редкоземельных металлов, без которых невозможно производство электромобилей, солнечных батарей и ветрогенераторов. Из 30 видов сырья, получивших в ЕС статус критичеки важных, 19 — преимущественно китайского происхождения. Это значит, что если Европа расценивает свои отношения с Китаем как зависимость, то не остается ничего другого, кроме как наладить поставки из альтернативных месторождений, которые нужно сначала найти.

Эту задачу, как ни странно, нельзя назвать невыполнимой. Месторождения редких и редкоземельных металлов не так и редки: встречаются в Европе, где в Саксонии уже готовятся добывать литий, и в Гренландии, принадлежащей Дании. Трудность в способах извлечения этого ресурса: подобно американским сланцевым нефти и газу, взять его из-под земли возможно лишь ценой разрушения окружающей среды. Разрыв с Китаем ставит европейцев перед непростым выбором: либо геополитика, либо экология.

С точки зрения США, где экологические стандарты ниже европейских, эта трудность не выглядит непреодолимой. Отравляющие почву и воду технологии добычи сланцевых углеводородов разрешены в части американских штатов, что в 2022-м позволило им нарастить доходы за счет насильственного устранения с рынка конкурирующей более чистой российской продукции. Иначе положение выглядит изнутри самой Европы, очень щепетильно относящейся к своему природному наследию. Ей идти на такие жертвы тяжело.

Перед Китайской стеной

Возможно, из-за того, что груз сомнений у европейцев больше, их размежевание с Китаем отстает по темпам от конфликта, развязанного американцами уже начиная с 2018 года. Однако шансов снизить его накал в обозримом будущем остается немного. ЕС мешает естественный для любого союза принцип солидарности, который подразумевает поддержку всех входящих в объединение стран, притом что некоторые из них имеют особые доверительные отношения с США. В этом числе — Литва, в 2021 году выступившая инициатором совершенно непредвиденного выяснения отношений с Китаем.

Верный дружеским связям с американцами (в США проживает около 600 тыс. литовцев против 2,5 млн в Прибалтике) Вильнюс согласился разместить у себя торговое представительство Тайваня. Последовавшие китайские санкции были ожидаемы — но удар их, хотя и только символический, пришелся по всему Евросоюзу, поскольку задел одну из его стран. Ловушка захлопнулась: европейские государства оказались втянуты в новый виток конфронтации с Пекином. Его продолжение чревато глобальными изменениями для мировой экономики, ведь не только Китай является первым экономическим партнером для Евросоюза, но и Евросоюз для Китая. Если они разойдутся в разные стороны, то сосредоточатся на потребностях своих внутренних рынков, что приведет к фрагментации мировой экономики. Европа при этом потеряет шанс состояться в качестве полноценного геополитического субъекта.

Игорь Гашков