Почему Лукашенко решился на признание Крыма
Официальный Киев в бешенстве: Александр Лукашенко, который очень долго отказывался называть Крым российским, наконец-то публично признал этот факт. Почему президент Белоруссии решился на этот шаг именно сейчас - и какие последствия это будет иметь для Крыма, для России в целом и для официального Минска?
«Ну наконец то. Лукашенко сделал то, что от него ждали 7 лет. Александр Григорьевич занял место в строю». Именно так российский политолог Сергей Марков отреагировал на признание белорусским президентом российского суверенитета над Крымом. Признание как де–факто, так и де–юре.
Союзники
«Мы все понимали, что Крым де–факто – это российский Крым. После референдума и де–юре Крым стал российским», – заявил президент Белоруссии и анонсировал свой визит на полуостров, который начнется с города российской военно–морской славы.
«Путин мне много рассказывал о нынешней базе ВВС в Севастополе. Военно–космических сил. Очень много. Я говорю: когда пригласишь, тогда и полетим. И я ему предложил тогда второе условие – в Севастополе приземлиться», – сказал Лукашенко.
По его словам, сам по себе визит – «если президент уже туда приехал», – является подтверждением признания.
В свою очередь, «крымчане будут рады видеть президента Белоруссии Александра Григорьевича Лукашенко на крымской земле…. Этот визит откроет колоссальные возможности в плане развития отношений Белоруссии и Крыма», – говорит глава Крыма Сергей Аксенов.
Возможно, это покажется странным, но Белоруссия, входящая в Союзное государство с Россией, до сегодняшнего дня Крым российским не признавала. Даже после обострения отношений с Западом (начавшегося в августе 2020 года) белорусский лидер не хотел жечь мосты с Европой и США, а также давать повод для введения новых санкций против Белоруссии. Кроме того, он не хотел рвать отношения и с Украиной, с которой Белоруссия имеет протяженную сухопутную границу и неплохой товарооборот.
В свою очередь, и Россия не особо давила на Александра Григорьевича в крымском вопросе. Компенсировать Минску выпадающие доходы из-за санкций за Крым Москва не желала, а кроме того, она использовала белорусскую столицу как площадку для переговоров в рамках Трехсторонней контактной группы по Донбассу.
Лукашенко дал обещание Москве на случай агрессии Украины
Наследие или взятка?
Почему же сейчас Лукашенко решился на признание? Антироссийские и антибелорусские силы выдвигают ряд занимательных версий. Например, о крайней важности вопроса признания для российского лидера.
«Для Путина вопрос признания Крыма принципиален, потому что Крым — это сложнейшая часть его наследия, это самое главное для него, что он сделал за эти 20 лет», – уверяет оппозиционный политолог Аббас Галямов.
«Заветная мечта Путина и его камарильи, чтобы мир хоть как–то, но признал Крым российским. На это направлены колоссальные усилия, политические и экономические средства, давление на страны. Но мы же видим, что воз и ныне там. Кроме международных изгоев, Крым российским никто не признал», – уверяет бывший министр иностранных дел Украины Владимир Огрызко.
На самом деле ни о какой принципиальности и «заветной мечте» тут речи не идет. По мнению ряда экспертов, Москва не придает критического значения международному признанию Крыма.
Во-первых, потому что наследие уже есть – Владимир Путин вернул Крым в родную гавань. Точка. Во-вторых, глобального признания со стороны Запада все равно не будет, а юридическое признание отдельными странами никакой практической и даже пропагандистской пользы не будет. Разве что от признания одной единственной страной.
«То, что для нас существенно — это то, чтобы Украина признала эту реальность. Вот это важно, но это вряд ли произойдет в ближайшее время», – говорит депутат Госдумы Константин Затулин.
Ряд белорусских экспертов и активистов уверяют, что Лукашенко пытается задобрить Путина. «Думаю, что вопрос Крыма оставался козырной картой Лукашенко, которую он выложил на стол в критический момент, чтобы заплатить Путину за какую–то очень важную услугу. Какую — можно только догадываться. Выскажу гипотезу, что это плата за поддержку Путиным того варианта транзита власти или референдума, который Лукашенко хочет провести»», – говорит белорусский оппозиционер Валерий Карбалевич. Эта версия более правдоподобная, однако слишком сложная.
Первая голова пошла
Есть гораздо более простое и логичное объяснение, состоящее из двух тезисов. Первый в том, что все объективные препятствия для Лукашенко и России в вопросе признания Крыма российским исчезли. Запад уже ввел санкции, а белорусско–украинские отношения потеряли для Минска свою важность.
«В Украине это (признание – прим. ВЗГЛЯД) воспринимают как недружественный шаг. Но тут нет никакой сенсации, потому что отношения Белоруссии и Украины основательно испорчены после августа 2020 года», – напоминает украинский политолог Вадим Карасев.
Причем испорчены они именно по вине Киева, который решил побежать впереди западного санкционного паровоза – стал третировать белорусскую власть и демонстрировать сомнение в ее легитимности. На украинском телевидении Лукашенко называют «самопровозглашенным президентом Беларуси». Кроме того, украинские власти не фактически отказались использовать Минск как переговорную площадку для Донбасса, а значит и ценность формального нейтралитета Белоруссии в глазах России исчезла.
Зато обострился другой запрос – Москва, по мнению экспертов, хочет от Лукашенко доказательства союзничества. Действия, которое сожжет мосты в белорусско–западных отношениях и не позволит Александру Григорьевичу вернуться на скользкую дорожку т.н. «многовекторности» – то есть попытке балансировать между Россией и Западом. И таким действием считалось именно признание Крыма.
«Эта тема чисто символическая, она ничего не означает, кроме желания России подчеркнуть лояльность Лукашенко, а его попытки эту лояльность по возможности не подчеркивать. И отсюда вот это изворачивание его на протяжении длительного времени, когда он и не отрицает, и не подтверждает. А с нашей стороны его подведение постепенное к тому, чтобы он действием это признал. А действие — это визит в Крым по приглашению Путина», – считает главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.
Поэтому само действие – визит – Лукашенко еще не совершил, но его слова о «де–юре признании» были встречены российским экспертным сообществом с чувством глубокого удовлетворения.
«Это первая настоящая заявка на конец многовекторности. Когда эта декларация станет решением – тогда и похороним ее проклятую. Ну, не чокаясь, за первую срубленную голову гидры белорусской "багатовекторности"», – говорит шеф–редактор проекта Сонар–2050 Семен Уралов.
К поминкам приглашаются и западные враги Лукашенко, которые сделали многое для срубания головы.
«Этот путь – признание Крыма частью России – Лукашенко преодолел … и исключительно под давлением США и ЕС, которые окончательно похоронили белорусскую многовекторность в политике и экономике», – уверяет редактор проекта Сонар2050 Иван Лизан.
Иолаи поневоле
Да, гидра – животное специфическое. На месте одной срубленной головы вполне может вырасти новая. Однако роль Иолаев для российского Геракла могут сыграть Запад и Украина, которые собственными действиями прижигают отрубленные головы.
Так, сейчас белорусская оппозиция подзуживает официальный Киев жестко ответить на слова Лукашенко. «Вопрос в том, в каком качестве он сделал это заявление – а точнее кем его считает руководство Украины. Позиция демократичных сил Беларуси: Лукашенко — не президент и все его заявления и решения стоит воспринимать, как юридически ничтожные, – заявил один из беглых белорусских оппозиционеров Павел Латушко. – Для руководства Украины пришло время заявить об официальном непризнании Лукашенко президентом Белоруссии, выслать из Украины посла бывшего президента Белоруссии, объявив его персоной нон–грата. Прекратить с Лукашенко и его представителями любое международное сотрудничество и ввести жесткие экономические санкции. Признание диктатора Крыма российским – это проверка руководства Украины на решительность».
Киев эту решительность пока демонстрировать не хочет. «Я думаю, нет смысла оценивать каждое проявление потока сознания, который регулярно осуществляет на различных медийных платформах Александр Лукашенко. Мы будем оценивать его действия», – заявил министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба.
Однако можно не сомневаться, что после действия – то есть визита – Украина займет крайне жесткую позицию. «Изменение подхода Беларуси для де–юре признания временно оккупированного Крыма территорией России приведет к непоправимым последствиям для украинско–белорусских отношений», – говорил представитель МИД Украины Олег Николенко. И это логично, ведь если не будет «непоправимых последствий», то, во–первых, не поймут киевские националисты и, во–вторых, белорусское признание повлечет за собой и другие.
Проблема тут только в том, что «непоправимые последствия» Киев организовать в одиночку не сможет. Ни в отношении Лукашенко (максимум тут – разрыв дипотношений), ни в отношении той же компании Белавиа, которая, по словам Александра Григорьевича, может начать рейсы в Крым «когда нам нужно будет».
Да, Украина обещает санкции. «Мы будем действовать мгновенно против любых попыток легитимизировать оккупацию Крыма Россией, против любых попыток навязать контакты с так называемыми ЛНР или ДНР. И если хоть один самолет белорусской авиакомпании окажется на территории оккупированного Крыма, санкции будут неизбежны со всеми вытекающими последствиями», – говорила замминистра иностранных дел Украины Эминэ Джапарова. Однако дело в том, что авиасообщение между Белоруссией и Украиной уже прекращено, и о каких санкциях может идти речь?
Поэтому Киев для усиления своих позиций потребует санкций от Европы. И не против Белавиа (белорусская компания уже находится под санкциями, введенными Европой под предлогом дела Протасевича, а также нынешнего миграционного кризиса), но и против секторов белорусской экономики. И Европа эти санкции, вероятно, вынуждена будет ввести – хотя бы для поддержания собственного реноме. Таким образом, Брюссель и Киев будут поджигать мосты отношений с Белоруссией со своих собственных концов. А значит помогут Александру Лукашенко и впредь оставаться в российском строю.