Главный оппонент Брежнева
ОППОЗИЦИОНЕР ИЗ ПОЛИТБЮРО
Он родился в селе Рамешки Бежецкого уезда Тверской губернии в семье сельского учителя. Трудиться начал на заводах в Череповце и Перми, в 1931 г. вступил в ВКП(б). Окончил Томский индустриальный институт, затем был слушателем Новосибирского института марксизма-ленинизма. С 1937 года - на партийной работе, венцом которой стало назначение в ноябре 1962-го на пост председателя Совета Министров РСФСР. В 1966-м году Геннадий Иванович был избран членом Политбюро ЦК и оставался в составе высшего руководства страны до апреля 1973 года. В связи с расхождениями с линией Брежнева Воронов в июле 1971 года был освобожден от обязанностей главы российского правительства и назначен Председателем Комитета народного контроля СССР. А на Пленуме ЦК КПСС в апреле 1973 г. Геннадия Ивановича вывели из состава Политбюро и вскоре отправили на пенсию.
Как вспоминал много позже управляющий делами Совета Министров СССР Михаил Смиртюков, Воронов был мужик открытый, эмоциональный, и говорил Брежневу в глаза всё, что думал. Он резко отрицательно относился к сельскохозяйственной политике, которую проводил Брежнев, поддерживая Косыгина в его экономических реформах.
Сам Геннадий Иванович вспоминал в середине восьмидесятых годов прошлого века, что Брежнев уже в первые годы после того, как занял пост Генерального секретаря ЦК КПСС, продемонстрировал свою некомпетентность в управлении экономикой, и особенно - сельским хозяйством. Но если сначала он прислушивался к мнению коллег и подчиненных, то позже перестал это делать, почувствовал себя вождем.
Брежнев некоторое время относился к Воронову по-приятельски, даже хотел заменить им секретаря ЦК КПСС по промышленности Андрея Кириленко, который был третьим человеком в руководстве КПСС после Брежнева и Суслова. Но в 1970-м году Геннадий Иванович попал в опалу. К шестидесятилетию ему не дали звания Звезду Героя Социалистического труда, хотя остальные члены Политбюро такую награду получали. Брежнев постепенно устранил всех, кто казался ему недостаточно лояльным.
Воронов вспоминал, что однажды перед заседанием Политбюро они пили чай. Обсуждался вопрос о строительстве крупного автомобильного завода. Геннадий Иванович считал, что его нужно строить в Красноярском крае - в Абакане. Брежнев возражал:
- Я думаю, надо строить этот завод в Набережных Челнах.
Воронов взорвался:
- Как же так, Леонид Ильич. Уже вопрос решен!
Брежнев удивленно ответил:
- Никогда никто на меня так не кричал, как кричит Воронов.
- Я не кричу, это вы орете, - грубо ответил ему Геннадий Иванович.
Брежнев, разумеется, настоял на своем, и завод построили в Набережных Челнах.
«ВВЕДЕНИЕ ВОЙСК В ЧЕХОСЛОВАКИЮ - ОШИБКА»
Один из секретарей Челябинского обкома партии Михаил Ненашев вспоминал, что Воронов в беседах и выступлениях не производил впечатления умудренного государственного деятеля, много говорил о внимании к сельскому хозяйству, нудно и утомительно поучал, демонстрировал фотографии породистого скота канадской породы, показывая свою ученость. И напоминал провинциального лектора с манерами профессора. Но были и те, кто считал его прогрессивным человеком, главным оппонентом Брежнева в Политбюро ЦК.
Выступая перед членами бюро Новосибирского обкома КПСС, Воронов расценил ввод советских войск в Чехословакию в августе 1968 г. как ошибочный шаг, заметив, что эту точку зрения высказал и на заседании Политбюро. Излагал Воронов свою точку зрения, не совпадающую с мнением большинства членов Политбюро, и по вопросам строительства КамАЗа, Чебоксарской ГЭС.
Сам он претендовал на более значимую роль в партии и государстве и в узком кругу своих друзей говорил об этом. А в эпоху горбачевской перестройки, в одном из газетных интервью, оценивая личности Никиты Сергеевича Хрущева и Леонида Ильича Брежнева, заметил: «Даже явные просчеты Хрущева весят гораздо меньше того главного, что он сделал... Мотивы у участников октябрьского Пленума в 1964 м году, были разные, а результат? Вместо того чтобы поправить ошибки одной яркой личности, мы сделали ставку на другую - посредственную».
СУДЬБА И ВРЕМЯ
В 1971 году Геннадия Ивановича Воронова переместили на внешне значительный пост председателя Комитета народного контроля СССР. Он хотел сделать деятельность комитета открытой, гласной, демократичной. Но вскоре понял, что Брежнев прохладно относится к КНК и плохо представляет себе, зачем вообще он нужен. Страна помнила Мехлиса во главе Комитета государственного контроля, которого все боялись, но с тех пор много воды утекло. А народным этот самый контроль так и не стал…
Воронов пытался изменить отношение главы партии к Комитету, но у него не получилось. А вскоре второй секретарь ЦК КПСС, могущественный Михаил Суслов пригласил к себе Воронова и сообщил, что Председателю комитета не нужно быть членом политбюро. Воронов, не дожидаясь, когда от него избавятся, в апреле 1973 года сам подал в отставку. И в 63 года стал персональным пенсионером союзного значения.
Умер он первого апреля 1994 года, не дожив нескольких месяцев до своего 84-хлетия, и был похоронен на Кунцевском кладбище. Некоторые современные историки не могут понять, каким образом такой человек, имевший собственное мнение по любым вопросам и отстаивающий его на всех уровнях, больше 13 лет находился в составе высшего руководства страны. Оказывается, были инакомыслящие и среди членов Политбюро!