Идея увековечить Че Гевару простительна только Крыму

На Кубе отмечают День национального восстания. Впервые − в режиме новой предреволюционной ситуации: сейчас в стране проходят самые массовые митинги протеста со времен того самого восстания. На этом фоне в правительстве Крыма решили увековечить на полуострове одного из героев Кубинской революции, Эрнесто Че Гевару. Как относиться к подобной инициативе?

Главный национальный праздник Кубы отмечается три дня, но посвящен не победе революции, как это бывает обычно, а ее поражению - первому блину комом. Однако выбрать другую дату было нельзя: то, что называется сейчас Коммунистической партией Кубы, прежде называлось «Движением 26 июля» (М-26).

В этот день в 1953 году полторы сотни «барбудос» под предводительством Фиделя Кастро попытались взять штурмом арсенал казарм Монкада для дальнейшей борьбы с диктатором Батистой. В заведомо гибельном (почти половина революционеров действительно были убиты) предприятии было немало героического, и когда Фидель на суде произнес свое знаменитое «история меня оправдает», он знал, о чем говорил. История его оправдала.

Власть Фульхенсио Батисты - худшее из того, что может случиться с любой страной. Жесточайший полицейский режим установился в государстве, большая часть населения которого жило в тотальной нищете без постоянной работы и базового образования, - и зацементировал его в этом виде. Куба тех лет - это одна большая сахарная плантация, при которой мафия открыла казино с проститутками для американских туристов.

Мафия - в буквальном смысле мафия. Батиста водил личную дружбу с королями преступного мира США - Чарльзом «Лаки» Лучиано и Меером Лански, причем второй занимал при нем пост советника по игорной индустрии.

По сути это был оккупационный режим, функционировавший в интересах американских промышленников (им принадлежала большая часть экономики острова) и криминальных авторитетов, а грань между ними зачастую была размыта. При этом он был заведомо незаконен - Батиста вторично пришел к власти весной 1952 года путем военного переворота, поскольку не имел ни единого шансы выиграть президентские выборы. Одиозность свирепого и насквозь коррумпированного диктатора была очевидна для всех - и характеристика «сукин сын, но наш сукин сын» в устах президента США Гарри Трумэна предназначалась как раз для Батисты.

Поэтому «барбудос» Кастро многие сочувствовали - не только в Москве, но и в Вашингтоне. Из-за давления международного сообщества, будущий команданте отсидел меньше двух лет из назначенных ему судом пятнадцати, после чего вышел по амнистии как уважаемый политзек.

За этим последовали эмиграция в Мексику, подготовка революционного десанта, сам десант на яхте «Гранма», куда в качестве судового врача взяли аргентинца Эрнесто «Че» Гевару, и три года партизанской войны, пока уже полноценная армия под командованием Че не разбила правительственные войска под Санта-Кларой. Это произошло в последний день 1958-го года, после чего Батиста бежал за границу вместе с золотом нацбанка Кубы, а «барбудос» без боя вошли в Гавану. Их встречали как освободителей.

США предали своего «сукина сына» первыми, отказав в убежище и признав правительство Кастро даже раньше, чем его признал СССР. Это важный подробности для понимания того, что Кубинская революция не была просто приходом коммунистов к власти в отдельно взятой стране в период «холодной войны». Это был исторический процесс, которому сочувствовали во всем мире.

Ссора Гаваны с Вашингтоном - это более поздняя история, вызванная тем, что Кастро национализировал всю американскую собственность на Кубе (с одной стороны, грабеж, с другой, учитывая характер кубинской экономики, другого выхода у него не было).

И хотя в России в рамках этого противостояния принято болеть отнюдь не за Вашингтон, идеализировать «барбудос» тоже не стоит. Их режим на первых этапах оказался более жестоким, чем режим Батисты, и очень скоро часть восторженных масс, чествовавших Фиделя и Че на улицах, ушла на новую партизанскую войну. Против коммунистов по их же старой тактике семь лет боролись рука об руку бывшие генералы Батисты и прежние соратники Фиделя, не принявшие послереволюционный террор.

Но тогда, в начале 1959 года, на Кубе свершилась полноценная «победа добра над злом», из которой родился образ Че - медийного героя послевоенного мира. Происходивший из зажиточной семьи, всесторонне одаренный, начитанный, красивый молодой человек (к слову, все эти характеристики применимы и к Кастро) стал не сугубо коммунистическим идолом, а интернациональной молодежной иконой и новым благородным разбойником - Робин Гудом для всех континентов. До сих пор это один из самых узнаваемых людей на планете.

Теперь, в первый день всекубинских празднований 69-й годовщины со дня начала революции в казармах Монкада вице-премьер крымского правительства Ирина Кивико объявила о том, что на западном побережье полуострова (конкретно - в поселке Оленевка Черноморского района) будет установлен памятник Эрнесто Че Геваре.

Инициатива, мягко говоря, неоднозначная. Кивико - руководитель крымской региональной организации Российского общества дружбы с Кубой (РОДК), то есть с ее стороны она понятна и даже логична. Но в таких случаях всегда нужно держать в голове историю с памятником российско-грузинской дружбе работы Зураба Церетели на Тишинской площади в Москве. Ставили в 1983-м, назвали «Дружба навеки», а нынче не знаем, куда деть.

Как раз сейчас на Кубе разворачиваются новые революционные процессы, и как долго еще продержится у власти компартия во главе с Мигелем Диас-Канелем, который в Кубинской революции личного участия не принимал, не поручится никто. Но в случае не трансформации, а резкой смены режима, образ Че - национального героя с огромным мавзолеем, где в конце XX века перезахоронили его прах - может быть пересмотрен. Гевара - один из организаторов, исполнителей и идейных вдохновителей репрессий на Кубе, лично заведовавший казнями в крепости Ла-Кабанья.

Но проблема с крымским памятником не в этом, она в основной «профессии» Че - террористе, не признававшем государственных границ. В России как стране, на международном уровне борющейся с экспортом революций, странно чествовать одного из самых известных экспортёров оных.

Помимо Кубы, аргентинец Гевара участвовал в бунтах и мятежах в Гватемале, Конго и Боливии, где его в конце концов поймали и казнили правительственные войска.

Слово «партизаны» тут в кавычках потому, что партизаны без кавычек - это народное ополчение, которое воюет с войсками иностранного захватчика в его тылу. А когда в страну прибывает интернациональная банда, что поднять мятеж и свергнуть законное правительство, это не партизаны, а международные террористы сродни адептам самопровоглашенного «халифата» ИГИЛ.

Согласно той идеологии, которую исповедовал Че, общество нет смысла оценивать на готовность к революции, поскольку революция - это само по себе ценность, которая достигается за счет самоотверженных действий малых бригад. Другими словами, хотите вы революции или нет - не важно, всё равно мы летим к вам.

Практическая деятельность Че, отказавшегося от кубинского гражданства в 1965-м ради выхода на международную революционную арену, запрещена в России десятками статей уголовного кодекса. Такими «политиками» и их последователями занимаются непосредственно ФСБ, службы разведки и ГУ Минобороны, но в Крыму почему-то - скульпторы.

Надо сказать, что, несмотря на всепланетную славу и популярность Че, национальные правительства оценивали его деятельность трезво. Поэтому памятники легендарному команданте есть только на Кубе, в его родном городе Росарио (как самому известному в мире аргентинцу, который не играл в футбол) и в крохотной боливийской деревушке Ла-Игера, где его казнили.

В этот специфический ряд хочет встать Крым, где Че Гевара никогда не был (есть легенда, согласно которой все-таки был, но никаких свидетельств этого не сохранилось). Но у Крыма специфическая история, которая превращает инициативу с монументом Че из просто плохой в неоднозначную. В конце концов, команданте - символ контркультуры, многие представители которой приняли «русскую весну» и в целом согласны с тем, что современные Батисты заправляют со стороны Херсонской области.