Как убивают свободу слова: Пять лет назад погиб Павел Шеремет
О "деле Шеремета" сегодня стараются не вспоминать. Дело можно считать разваленным. Несмотря на масштабную работу, проведенную следователями, массу прямых и косвенных улик, предполагаемый организатор подрыва машины Шеремета - участник карательной операции в Донбассе Андрей Антоненко по кличке Риффмастер и непосредственная исполнительница - "волонтер" Юлия Кузьменко благодаря адвокатам и акциям поддержки со стороны неонацистов оказались под домашним арестом. На выходе из суда их с цветами ждали остальные подозреваемые и сформировавшаяся за два года группа поддержки.
Хотя у наблюдателей и следователей нет сомнения в их виновности - видео с камер наблюдения, переписка, биллинг разговоров и много другое указывают на это, над судом довлеет политическая целесообразность, а также разнонаправленные интересы украинских центров влияния. И самое главное, слишком неубедительно звучит мотивация преступления - "дестабилизация обстановки в стране", не внушающая доверия никому. Все потому, что и после смерти Шеремет, при жизни лавировавший между украинскими спецслужбами и властными группировками, остался у них в плену и используется при надобности. Например, уже ушедшему главе МВД Арсену Авакову было важно уязвить конкурентов из СБУ, чьими информаторами были обвиняемые, и отвести подозрения от своих протеже из запрещенного в России полка "Азов". Именно лидеры неонацистов, в свое время герои апологетических репортажей Шеремета, были и его последними собеседниками. Якобы их незаконные коммерческие операции привлекли внимание журналиста и он потребовал объяснений. Зеленскому от покойного Шеремета просто нужны были пиар и возможность уязвить Петра Порошенко, при котором дело не расследовалось. Для Порошенко, соответственно, делом чести стало освобождение вероятных убийц. В итоге истина не интересна никому, даже "друзьям" Шеремета, вроде небезызвестных Мустафы Найема, Сергея Лещенко и Алены Притулы, безбедно и весьма прибыльно существующих внутри уродливой украинской системы власти, миной под которой является "дело Шеремета". Разрушать систему во имя памяти Шеремета они не желают.
И если Шеремет для этой сформированной после государственного переворота системы, как ни крути, был своим и его смерть, с точки зрения участников, стала досадным эксцессом, то чужим ждать справедливости не стоит вовсе. Над их жизнью и смертью украинское правосудие и власть буквально глумятся. За два года до Шеремета в Киеве был убит писатель и журналист Олесь Бузина, его убийцы практически по горячим следам были оперативно задержаны еще не до конца "реформированной" Аваковым полицией и под тяжестью улик, в числе которых экспертизы ДНК, признались в убийстве "по причине неприязненного отношения". Но вскоре отказались от признательных показаний, были выпущены на свободу и теперь занимают свое, не самое последнее место в украинской власти. Их имена - Андрей Медведько и Денис Полищук. Оба убежденные украинские неонацисты, активные боевики "майдана", а после выхода из изолятора - лидеры запрещенной в России, но привечаемой всеми властями на Украине неонацистской группировки "С14". При этом уже при Зеленском формально пребывающий под судом Медведько получил синекуру в виде членства в наблюдательном совете Национального антикоррупционного бюро, находящегося под патронатом посольства США. Более того, весной он выступил в качестве организатора нашумевшего киевского марша в честь дивизии СС "Галичина". В свою очередь Денис Полищук взят на содержание МВД и возглавляет при министерстве "рабочую группу по вопросам мониторинга соблюдения прав и свобод осужденных". Судебный процесс по убийству Олеся Бузины тем временем не прекращен, но стараниями адвокатов и не продолжается вопреки наличию безусловной доказательной базы.
Если развалилось даже "дело Шеремета", который был для майдана своим, то чужим ждать справедливости от украинского правосудия не стоит
"Меня может понять только тот человек, кто потерял сына или дочь... Я не живу, я тень. Я просто тень, и мне иногда очень больно слышать, как говорят о моем сыне. Каждый человек имеет право на жизнь, право на слово, право на свою мысль. И жизнь каждого человека должно защищать государство. Доживу ли я до конца? Конечно, нет, если так будет идти дело. Мне восемьдесят второй год", - сказала весной, в годовщину смерти сына, украинским СМИ Валентина Бузина. Но вряд ли ее услышал Владимир Зеленский, у которого тоже есть мать.
Как тени сегодня чувствуют себя и родные погибших 2 мая в Доме профсоюзов одесситы. Дело о массовом убийстве не просто не расследуется, к ответственности зачастую привлекаются те, кто выжил в том аду. Потому что истинные организаторы - Андрей Парубий, Александр Турчинов, Арсен Аваков, Игорь Коломойский - продолжают занимать значительное место в выстроенной ими системе и при всех противоречиях между собой остаются неприкосновенными при ее хранителе Владимире Зеленском.
