Как давали отпор врагу 22 июня 1941 года

Сергей Варшавчик, для РИА Новости В страшной и кровавой сумятице первого дня Великой Отечественной войны ярко выделяются подвиги тех бойцов и командиров Красной армии, пограничников, моряков и летчиков, которые, не щадя собственной жизни, отражали натиск сильного и умелого противника. Война или провокация? Двадцать второго июня 1941 года, в пять часов 45 минут утра в Кремле началось срочное совещание с участием высшего военного и политического руководства страны. На повестке был, собственно, один вопрос. Это полномасштабная война или пограничная провокация? Бледный и невыспавшийся Иосиф Сталин сидел за столом, держа в руках не набитую табаком трубку. Обращаясь к наркому обороны маршалу Семену Тимошенко и начальнику Генерального штаба РККА генералу Георгию Жукову, фактический правитель СССР спросил: "Не провокация ли это немецких генералов?". "Нет, товарищ Сталин, немцы бомбят наши города на Украине, в Белоруссии и Прибалтике. Какая же это провокация?" — сумрачно ответил Тимошенко. Немецкая авиация бомбит советские города. 22 июня 1941 Наступление по трем основным направлениям К этому времени на советско-германской границе уже вовсю гремели ожесточенные приграничные бои. События развивались стремительно. Группа армий "Север" фельдмаршала Вильгельма фон Лееба наступала в Прибалтике, ломая боевые порядки Северо-Западного фронта генерала Федора Кузнецова. На острие основного удара находился 56-й моторизированный корпус генерала Эриха фон Манштейна. Группа армий "Юг" фельдмаршала Герда фон Рундштедта действовала на Украине, нанеся силами Первой танковой группы генерала Эвальда фон Клейста и Шестой полевой армии фельдмаршала Вальтера фон Рейхенау удар между Пятой и Шестой армиями Юго-Западного фронта генерала Михаила Кирпоноса, продвинувшись до конца дня на 20 километров. Главный удар вермахт, который насчитывал в своих рядах семь миллионов 200 тысяч человек против пяти миллионов 400 тысяч бойцов и командиров в Красной армии, наносил в полосе Западного фронта, находившегося под командованием генерала Дмитрия Павлова. Удар осуществлялся силами войск группы армий "Центр" фельдмаршала Федора фон Бока, в составе которых были сразу две танковые группы — Вторая генерала Гейнца Гудериана и Третья генерала Германа Гота. Печальная картина дня Нависая с юга и с севера над Белостокским выступом, в котором находилась 10-я армия генерала Константина Голубева, обе немецкие танковые армии двигались под основание выступа, круша оборону советского фронта. К семи часам утра Брест, входящий в полосу наступления Гудериана, был захвачен, однако части, оборонявшие Брестскую крепость и вокзал, ожесточенно сражались в полном окружении. Действия наземных войск активно поддерживались люфтваффе, которое уничтожило 22 июня 1200 самолетов авиации РККА, многие — еще на аэродромах в первые часы войны, и завоевало господство в воздухе. Печальную картину дня обрисовал в своих воспоминаниях генерал Иван Болдин, которого Павлов послал на самолете из Минска для восстановления связи с командованием 10-й армии. "Взрывы сотрясают землю, горят машины" "Горят поезда, склады. Впереди, слева от нас, на горизонте большие пожары. В воздухе непрерывно снуют вражеские бомбардировщики. Огибая населенные пункты, мы приближаемся к Белостоку. Чем дальше, тем хуже. Все больше и больше в воздухе неприятельской авиации… Не успели мы после посадки отойти 200 метров от самолета, как в небе послышался шум моторов. Показалась девятка "юнкерсов", они снижаются над аэродромом и сбрасывают бомбы. Взрывы сотрясают землю, горят машины. Огнем охвачены и самолеты, на которых мы только что прилетели…" Наши летчики бились до последней возможности. Ранним утром 22 июня заместитель командира эскадрильи 46-го истребительного авиаполка старший лейтенант Иванов Иванов во главе тройки И-16 принял бой с несколькими бомбардировщиками He-111. Один из них был сбит, а остальные начали сбрасывать бомбы и поворачивать назад. В этот момент появились еще три вражеские машины. Учитывая, что топливо было на исходе, а патроны закончились, Иванов принял решение таранить ведущий немецкий самолет и, зайдя ему в хвост и сделав горку, резко ударил своим винтом по хвостовому оперению противника. Советский истребитель И-16 Точное время воздушного тарана Бомбардировщик с крестами рухнул в пяти километрах от аэродрома, который защищали советские летчики, но и Иванов был смертельно ранен при падении И-16 на окраину села Загорцы. Точное время тарана — 4:25 — зафиксировали наручные часы пилота, которые остановились от удара о приборную панель. Иванов скончался в тот же день в госпитале города Дубно. Ему был всего лишь 31 год. В августе 1941-го он был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. В пять часов 10 минут утра младший лейтенант Дмитрий Кокарев из состава 124-го истребительного авиационного полка поднял свой МиГ-3 в воздух. Слева и справа взлетали его товарищи — на перехват немецких бомбардировщиков, которые атаковали их полевой аэродром в Высоке-Мазовецке рядом с Белостоком. Сбивать врага любой ценой Во время скоротечного боя на самолете 22-летнего Кокарева отказало оружие, и летчик принял решение таранить неприятеля. Несмотря на прицельные выстрелы вражеского стрелка, отважный пилот приблизился к неприятельскому Dornier Do 217 и сбил его, сам приземлившись на поврежденном самолете на аэродром. Пилот обер-фельдфебель Эрих Штокманн и стрелок унтер-офицер Ханс Шумахер сгорели в подбитом самолете. Выжить после стремительной атаки советского истребителя удалось лишь штурману, командиру эскадрильи обер-лейтенанту Хансу-Георгу Петерсу и бортрадисту фельдфебелю Хансу Ковнацки, которые успели выпрыгнуть с парашютами. Всего же в первый день войны не менее 15 советских летчиков совершили воздушный таран против пилотов люфтваффе. Сражаясь в окружении днями и неделями На земле немцы тоже с начала вторжения стали нести потери. В первую очередь — столкнувшись с ожесточенным сопротивлением личного состава 485 атакованных пограничных застав. По плану "Барбаросса" на захват каждой отводилось не более получаса. На деле же солдаты в зеленых фуражках дрались часами, днями и даже неделями, нигде не отступая без приказа. Репродукция карты-схемы плана "Барбаросса" - немецко-фашистского плана подготовки военного нападения на СССР Так, бойцы Первой пограничной заставы 86-го Августовского пограничного отряда под командованием своего 22-летнего командира, старшего лейтенанта Александра Сивачева, более 11 часов сдерживали натиск германских солдат, несмотря на бомбардировки с воздуха и танковые атаки. Нацисты заняли позиции заставы только после гибели всех его защитников. Отличились и соседи — Третья пограничная застава того же отряда. Тридцать шесть пограничников во главе с 24-летним лейтенантом Виктором Усовым более шести часов сражалась против пехотного батальона вермахта, неоднократно переходя в штыковые контратаки. Получив пять ранений, Усов скончался в траншее со снайперской винтовкой в руках и в 1965 году был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. "Золотой Звездой" был посмертно награжден и 26-летний лейтенант Алексей Лопатин, командир 13-й пограничной заставы 90-го Владимир-Волынского погранотряда. Ведя круговую оборону, он сражался вместе с подчиненными 11 суток в полном окружении, умело используя сооружения местного укрепрайона и выгодные складки местности. Двадцать девятого июня ему удалось вывести из окружения женщин и детей, а затем, вернувшись на заставу, он, как и его бойцы, погиб в неравном бою 2 июля 1941 года. Десант на вражеский берег Воины Девятой погранзаставы 17-го Брестского погранотряда лейтенанта Андрея Кижеватова были одними из наиболее стойких защитников Брестской крепости, которую девять дней штурмовала 45-я пехотная дивизия вермахта. Тридцатитрехлетний командир был в первый день войны ранен, но до 29 июня продолжал руководить обороной казарм 333-го полка и Тереспольских ворот и погиб в отчаянной контратаке. Через 20 лет после войны Кижеватов был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. На участке 79-го Измаильского пограничного отряда, который охранял границу с Румынией, 22 июня 1941 года были отражены 15 попыток противника переправиться через реки Прут и Дунай для захвата на советской территории плацдарма. При этом меткий огонь бойцов в зеленых фуражках дополнялся прицельными залпами армейской артиллерии 51-й стрелковой дивизии генерала Петра Цирульникова. Двадцать четвертого июня бойцы дивизии вместе с пограничниками и моряками Дунайской военной флотилии во главе с капитан-лейтенантом Иваном Кубышкиным форсировали Дунай и захватили на территории Румынии плацдарм в 70 километров, удерживаемый ими до 19 июля, когда по приказу командования последние десантники ушли на восточный берег реки. Комендант первого освобожденного города Первым городом, который следует признать освобожденным от германских войск, стал Перемышль (или Пшемысль — по-польски) на Западной Украине, который подвергся удару 101-й пехотной дивизии из состава 17-й полевой армии генерала Карла-Генриха фон Штюльпнагеля, наступавшей на Львов и Тарнополь. За него завязались ожесточенные бои. Двадцать второго июня Перемышль 10 часов защищали бойцы Перемышльского погранотряда, которые затем отступили, получив соответствующий приказ. Их упорная оборона позволила выиграть время до подхода полков 99-й стрелковой дивизии полковника Николая Дементьева, которые на следующее утро вместе пограничниками и воинами местного укрепрайона обрушились на немцев, выбив их из города и удерживая его до 27 июня. Героем боев стал 33-летний старший лейтенант Григорий Поливода, который командовал сводным батальоном пограничников и стал первым командиром, чьи подчиненные очистили советский город от врага. Он по праву был назначен комендантом Перемышля и погиб в бою 30 июля 1941 года. Выигрывали время и подтягивали новые резервы По итогам первого дня войны с Россией начальник генерального штаба Сухопутных войск вермахта генерал Франц Гальдер с некоторым удивлением отметил в своем личном дневнике, что после первоначального ступора, вызванного внезапностью нападения, Красная армия перешла к активным действиям. "Без сомнения, на стороне противника имели место случаи тактического отхода, хотя и беспорядочного. Признаков же оперативного отхода нет и следа", — записал немецкий генерал. Солдаты Красной Армии идут в атаку Он не подозревал, что только начавшаяся и победоносная для вермахта война вскоре из молниеносной превратится в борьбу не на жизнь, а на смерть между двумя государствами, и победа достанется вовсе не Германии. Ставший после войны историком генерал Курт фон Типпельскирх в своих работах так описал действия бойцов и командиров РККА. "Русские держались с неожиданной твердостью и упорством, даже когда их обходили и окружали. Этим они выигрывали время и стягивали для контрударов из глубины страны все новые резервы, которые к тому же были сильнее, чем это предполагалось". Эти строки и про тех, кто насмерть стоял 22 июня 1941 года.