Волгоградка рассказала, как их с мужем держали на ферме в рабстве
46‑летняя Инга (все имена и личные данные героев публикации изменены. – Прим. авт.) рассказала нам шокирующую историю. По словам женщины, ее гражданский муж Михаил трагически погиб, и виноватыми в этом волгоградка считает его работодателей. У них и сама она тоже трудилась. Говорит, что это было практически рабство, вырваться из которого ей помогли неравнодушные люди из благотворительного фонда «Соборникъ». Наш корреспондент узнал детали этой истории. Случайное знакомство Сейчас Инга находится в социальной гостинице благотворительного фонда «Соборникъ» в селе Горноводяном Дубовского района Волгоградской области, работает прачкой. – Здесь мне хорошо, я точно знаю, что тут меня никто не обидит, – признается женщина. – Стираю одежду всех постояльцев социальной гостиницы, мне это не в тягость, наоборот, работа очень нравится. Инга родом из города Ртищево Саратовской области. В юности мечтала о медицинской карьере, поступила в профильный колледж, однако окончить его по различным причинам не сумела. – Замуж вышла рано, в 15 лет, – вздыхает Инга. – Теперь понимаю, что это был опрометчивый поступок. Мой супруг очень сильно пил и бил меня, когда ему вздумается. Я постоянно ходила с синяками, естественно, что долго такое терпеть не смогла, в итоге мы развелись. О его дальнейшей судьбе у Инги нет никакой информации, да и неинтересно ей это, признается женщина. Хотя в этом браке у нее родились двое детей, дочке уже 28 лет, а сыну – 24, они сейчас живут в Ртищево. Там же находится и третий ребенок Инги – сын, который родился от Михаила, второго супруга, с ним Инга жила в гражданском браке. Инга и Михаил познакомились совершенно случайно. Волгоградец, который был старше ее на 19 лет, работал дальнобойщиком. Однажды он был в Саратовской области, там на дороге не справился с управлением фурой и на полном ходу въехал в киоск, где работала Инга. – Это ЧП оказалось любовью с первого взгляда, – улыбается Инга. – В той ситуации быстро разобрались, все обошлось, а мы после этого с Мишей стали общаться, возникли чувства. Через некоторое время он уговорил меня переехать к нему в Волгоград. Здесь Инга подрабатывала и санитаркой, и продавцом, а потом семья внезапно осталась без жилья. С этого времени и начались проблемы. – Мы с Мишей жили в частном доме, но половина жилья принадлежала его двоюродному брату, – рассказывает женщина. – Он сделал все, чтобы нас выжить оттуда. Раньше он служил в правоохранительных органах, но как ушел на пенсию – будто с цепи сорвался, стал пить беспробудно, еще и сомнительных друзей начал водить в дом. Инга говорит, что совсем не употребляет спиртное, и застолья ей были отвратительны, а вот Михаил иногда мог составить брату компанию. – Меня это категорически не устраивало, в итоге мы съехали оттуда, стали перебиваться случайными заработками, жили там, где и работали, в основном в вагончиках, – рассказывает Инга. – Так и оказались мы в Калмыкии... «Документы сгорели» Один из вагончиков сгорел, когда Инга и Михаил работали на полях. Документы спасти не удалось, и после этого у семьи стали часто возникать проблемы с правоохранительными органами. – Как‑то раз нас доставили в РОВД, проверили по своим базам, отпустили, – говорит Инга. – Мы не знали, что нам делать, оказались в незнакомом городе ночью. Тут к нам подошел таксист и предложил работу в одном из районов Волгоградской области с питанием и проживанием, мы согласились. Знали бы Инга и Михаил, чем все это закончится… Таксист отвез их в отдаленный хутор и сразу же уехал. – А мы встретились с «работодателем», он сказал, что заплатил таксисту 15 тыс. рублей и мы теперь их должны отрабатывать, – вздыхает Инга. – Заставили нас пасти скот, помимо нас с Мишей, там было еще пять человек работников, некоторые из них рассказали, что трудились в этом хуторе уже по 10‑15 лет. За 2 года Инга и Михаил, со слов женщины, получили от своих работодателей всего 8 тыс. рублей. – Всего раз мы поехали на рынок, я упросила, чтобы купить хоть какую‑то одежду, так как носить уже стало нечего, – рассказывает Инга. – Так они от меня ни на шаг не отходили, боялись, что я убегу. А знали бы вы, как дети хозяев над нами издевались, обзывали постоянно, но ответить мы никак не могли, себе было бы дороже… «Забили насмерть…» В сентябре прошлого года Михаил все‑таки решился попросить о помощи – позвонил в службу спасения. Диспетчер передала обращение в местный отдел полиции, однако хозяин фермы якобы как-то узнал об этом. – Мишу били сразу несколько человек, по лицу старались не попадать, чтобы не оставить следов, а вот на теле после этого живого места не было, – плачет Инга. – Они даже врача не вызвали и у меня телефон отобрали. Две недели Миша мучился, а потом умер, они его похоронили на заброшенном кладбище. Через некоторое время Инге вернули ее телефон. Но жаловаться в полицию она уже боялась. В интернете нашла контакты благотворительного фонда «Соборникъ» – позвонила его главе Вячеславу Головину и попросила приехать. – Первая встреча у нас не получилась, – рассказывает Вячеслав Головин. – Мы остановились на трассе недалеко от хутора, так как Инга сама просила не заезжать в тот поселок, где ее удерживали силой. Но пока женщина пыталась преодолеть расстояние в 25 км, заблудилась, а хозяева догнали и вернули ее. – Через 4 дня мы приехали уже с правоохранителями и забрали Ингу, – рассказывает Головин. – Сейчас пытаемся восстановить ее документы и будем разбираться в этой криминальной, на наш взгляд, истории. Справедливости хочет добиться и сама женщина. Она горюет по Михаилу и считает, что виновные в его смерти должны быть наказаны. – Пусть они ответят по всей строгости закона, – говорит Инга. А еще она ждет получения паспорта, чтобы съездить к детям, маме и бабушке. И со слезами признается, что надеется перезахоронить любимого супруга в его родном Волгограде... > Важно! Уважаемые читатели! Если вы хотите помочь постояльцам социальной гостиницы «Соборникъ» или обратиться за помощью, связаться с Вячеславом Головиным, президентом фонда, можно по телефону 8‑960‑873‑38‑40. Андрей Шитов. Фото автора
