США разрушают нефтяной рынок
Выход США из ядерной сделки с Ираном может обернуться глобальным переделом мирового рынка нефти, а стремительный рост цен на углеводороды грозит в итоге закончиться новым кризисом. Об этом на форуме в Петербурге говорили руководители крупнейших мировых нефтегазовых компаний и представители нефтедобывающих стран.
С аншлагом на Энергетической панели Петербургского экономического форума можно сравнить разве что только количество желающих посетить пленарную сессию с участием Путина, Макрона и Абэ. Практически все места в зале были зарезервированы под представителей нефтегазовых и близких к отрасли компаний, преимущественно иностранных.
На одной площадке собрались исполнительный директор ВР Роберт Дадли, главный исполнительный директор Eni Клаудио Дескальци, президент ExxonMobil Нил Даффин, руководитель Glencore Айван Глазенберг, генеральный директор Total Патрик Пуянне, представители Baker Hughes, Vitol, Essar Oil Gunvor, Marubeni, Mitsui, Petrochina, Hyundai, Siemens и др.
Узкие двери не справлялись с потоком желающих попасть внутрь, и в какой-то момент нефтяники оказались в одной пробке с журналистами.
«Со спросом у нас все в порядке», — пошутил кто-то в толпе.
Шутка действительно актуальна: в последние месяцы вопрос баланса спроса и предложения на нефтяном рынке был ключевым. Именно он и стал основной причиной сделки о снижении добычи ОПЕК+, которую нефтедобывающие государства заключили в декабре 2016 года.
Основной докладчик сессии, глава «Роснефти» Игорь Сечин, заявил, что реальных угроз для рынка со стороны спроса не видит, а по всем ключевым прогнозам, даже самым невероятным, «уровень спроса на углеводороды к 2040 году будет выше, чем сегодня».
Оптимизма в этом вопросе добавил министр энергетики РФ Александр Новак. На другой профильной сессии с участием нефтяного министра Саудовской Аравии Харида аль-Салеха он заявил, что запасы нефти стран ОЭСР с начала реализации сделки снизились до дефицитного уровня.
«Запасы год назад были выше пятилетнего значения на 323 млн баррелей. Сегодня они находятся на уровне нуля, и даже есть оценки, что можно уйти в минус 20 млн баррелей,» — сказал Новак.
На полях форума Новак подтвердил журналистам, что Москва и Эр-Рияд обсуждали вопрос возможного смягчения ограничений в рамках соглашения ОПЕК+. Напомним, 23 государства договорились снизить суточную добычу на 1,8 млн баррелей, из которых 300 тыс. б/с приходится на РФ.
Ранее агентство Reuters со ссылкой на источники сообщало, что речь идет о сокращении квот на 1 млн баррелей. Новак эту цифру не подтвердил, отметив, что «рассматриваются разные варианты».
Ослабление квот будет обсуждаться 22 июня на министерской встрече ОПЕК+, подтвердил также аль-Фалих.
«Для нас важно, чтобы рынок оставался здоровым. Мы начали консультации о предстоящей корректировке в июне», — сказал он.
В свою очередь глава ОПЕК Мохамед Баркиндо отметил, что стороны сделки заинтересованы в сохранении и «институциализации партнерства», чтобы совместными усилиями контролировать баланс на рынке после завершения действия ОПЕК+ в конце 2018 года.
«Если мы и не остановим цикличность рынка, то по крайней мере сможем минимизировать ущерб для нашей отрасли», — уверен он.
На фоне сообщений о возможном смягчении сделки нефтяные котировки пошли вниз. На 10:00 субботы цена барреля Brent опустилась к отметке в $76, потеряв более 3%.
С 2016 по май 2018 года цена на нефть выросла с $30 до $80 за баррель, превзойдя даже самые смелые ожидания аналитиков и ключевых игроков. Значительную роль здесь сыграл геополитический фактор, в том числе санкции.
«Общий объем углеводородов, подвергшийся односторонним ограничениям, составляет около трети мировых запасов (Иран, Венесуэла и российские нефтегазовые компании). Это своеобразный негативный рекорд — такого до сих пор не было в истории мирового рынка», — отметил Сечин.
По его мнению, политика санкций и ультиматумов не может не привести к появлению перманентной «санкционной премии» в цене.
«Через какое-то время, не исключаю, мы сможем говорить о санкционном сырьевом «суперцикле» и уже в близкой перспективе увидим новые ценовые рекорды», — предупреждает он.
Ярким примером стал выход компании Total из иранского проекта Южный Парс после того, как Дональд Трамп объявил о выходе США из ядерной сделки с Ираном и анонсировал скорый возврат санкций против исламской республики. Глава Total Патрик Пуянне откровенно говорит, что санкции — «это большой вызов всему миру».
«Я не могу управлять такой компании, как Total, без доступа к американскому капиталу, американский акционерам, без возможности даже приехать в США. Я не политик, наша задача строить мосты и развивать проекты», — сказал он.
Чтобы Total сохранила свое присутствие в Иране «нужно, чтобы были какие-то послабления, но они вряд ли будут», добавил он.
Глава Vitol Ян Тэйлор проявил солидарность, добавив, что «никто из нас не сможет остаться незатронутым и, к сожалению, нам придется завязнуть в санкциях в ближайшие недели и месяцы».
«Мы должны действовать транспарентно и открыто и понять, что Европа предпримет в ответ и кто будет за это платить», — добавил он.
Сечин также обратил внимание, что влияние на нефтяные цены оказывает и валютная составляющая, инфляция и процентные ставки.
«Если мы учтем вклад инфляции и ослабления доллара, то нынешний уровень цен на нефть в ценах начала двухтысячных годов составляет менее 45 долларов за баррель», — сказал он.
Позже президент РФ Владимир Путин заявил, что цена в $60 за баррель нефти оптимальна, а чересчур высокие цены разгоняют сланцевую добычу.
В интервью «Эхо Москвы» министр энергетики Александр Новак заявил, что геополитические риски, в первую очередь возможность введения санкций США для Ирана, прибавляют к цене нефти $5-7 за баррель.