Александр Семченко: Киев не хочет говорить с Донбассом, потому что боится собственного народа

- Александр, президент Зеленский ранее говорил, что хотел бы расширить список вопросов, обсуждаемых на «нормандском саммите», в частности, вопросы Крыма, газового транзита и многого другого. Как вы считаете, попытается ли он навязать свою повестку дня его участникам? — Зеленский попытается поднять все эти вопросы. Проблема в том, насколько это удастся. В любом случае они люди вежливые, его выслушают. Лично я бы на их месте (это было бы логично) предложил Зеленскому кушать слона по кусочкам: если есть проблема, то мы ее решаем, не связывая это решение с другой проблемой. Есть проблема Донбасса — обсуждаем, решаем. Тем более это основная тема саммита и наиболее острая проблема для всех. Вторая наиболее острая проблема для всех — вопрос газового транзита. По этому вопросу тоже пройдут какие-то консультации, и все стороны охотно откликнутся на предложение Зеленского обсудить его. Третий вопрос, который не интересен ни для России, ни для Германии, ни для Франции, — это вопрос Крыма. Но они выслушают возражения Зеленского. Не принято же в этих кругах сразу посылать, а может, и принято, я там не был. Может, предложат создать какую-то комиссию, но попытаются отложить этот вопрос. Этот вопрос интересен только самому Зеленскому. Хотя не факт, что на самом деле ему он тоже интересен. По крайней мере, он его педалирует. Но в любом случае есть Минские соглашения, в которых стороны уже обо всем договорились. Если Киев действительно хочет, чтобы этот вопрос был решен политико-правовым путем, то надо его так и решать, разговаривая напрямую с Донбассом. Можно считать их «террористами», но субъектность их признавать придется. - А почему украинская сторона так от этого уклоняется? — Я правда не могу понять, почему все так. Я помню инаугурационную речь Порошенко, и он обещал это сделать. Зеленский в инагурационной речи говорил, что готов разговаривать со всеми, а в предвыборном интервью вообще сказал, что готов разговаривать «хоть с чертом лысым», лишь бы мир был. Насколько я знаю донецких ребят, там чертей лысых нет, там все люди, все волосатые. Ему уже будет легче. Но я думаю, просто не хотят. Не хотят мира на самом деле. Ведь конфликт начался с того, что Донбасс выдвинул требования, не выходящие за рамки украинского законодательства, но не нравящиеся украинской власти. Я напомню, что ныне покойный экс-глава ДНР Александр Захарченко, когда еще был всего лишь одним из лидеров не самой многочисленной группы в Донецке, захватывая горсовет в апреле 2014 года, выдвигал всего лишь одно требование. Пусть Верховная Рада примет закон о местных референдумах, чтобы можно было легальным способом устанавливать правила жизни в своем регионе. С тех пор прошло почти 6 лет, а такого закона до сих пор нет ни для Донецка, ни для Львова. Потому что Киев боится собственного народа больше, чем мифических российских танков. С учетом того, что власти Зеленского по-прежнему не прислушиваются к мнению народа (тот же закон о земле), то это опять порождает внутренние конфликты, которые могут вылиться в аналогичные Донбассу события, но уже в других регионах. - А чего Зеленский на самом деле хочет от Донбасса? Войны до победного конца? Заморозить конфликт? Выполнить Минские соглашения? — Я не знаю, чего он хочет на самом деле. Складывается впечатление, что он вообще не понимает, что там происходит. А его личное отношение к Донбассу было видно, когда он, выступая перед «воинами света», сказал «Спасибо, что защищаете нас от этих мразей». Плюс он недавно интервью давал, в котором рекомендовал жителям Донбасса валить в Россию. - Сколько, по-вашему, еще может продлиться ситуация, когда нет ни войны, ни мира, и непонятно, как жить дальше? — Это может длиться очень долго. Мы видим, когда 30-летние конфликты остаются замороженными, как та же Абхазия или Приднестровье. Мы также видим, как эти конфликты решались. Например, Эфиопия больше 30 лет вела борьбу с эретрийскими сепаратистами, пока они не объединились с другой эфиопской группой и не захватили Аддис-Абебу, обретя тем самым свою независимость. - Вы упомянули Абхазию и Приднестровье. Но ведь там давно не стреляют, и вообще вооруженный конфликт длился не пять лет, а гораздо меньше. — А это как в анектоде: «Почему вы стреляете по Донбассу?— Там российские войска. — Почему тогда не воюете с Крымом?— Там российские войска». Мне кажется, что если бы там действительно были российские войска, то ни один «воин света» даже косо в эту сторону посмотреть не посмел бы. Это внутриукраинский конфликт. Я вообще не понимаю, о чем можно договариваться в Париже без Донецка и Луганска. Вы что, с Германией или Францией воюете, что с Макроном там встречаетесь?