Foreign Policy (США): украинская демократия почти повзрослела

С тех пор как ранее в этом году Владимир Зеленский, актер, не имевший никакого опыта в политике, был избран президентом Украины, практически все наблюдатели сосредоточили свое внимание на нем. Это вполне объяснимо, однако реальная история, лежащая в основе украинской политики, сводится к взаимодействию трех сил, на которые Зеленский может повлиять лишь частично. Речь идет о политических и экономических институтах, гражданском обществе, а также о политической и экономической элите. Успехи или неудачи Зеленского на президентском посту во многом будут зависеть от того, как он сможет разыграть те карты, которые сейчас у него на руках. Несмотря на заявления множества критиков бывшего президента Петра Порошенко, он сумел объединить и укрепить государство, народ, демократию и экономику Украины. Он развернул страну к Западу и спас ее от наемников и российских военных, которые захватили восточные области Украины. Он создал армию, провел реформу в рядах полиции и модернизировал службы безопасности, навел порядок в глубоко коррумпированном банковском секторе, стабилизировал валюту и рационализировал цены на энергоресурсы. Он провел реформы в области образования и здравоохранения, способствовал возрождению украинского языка и культуры. Он добился независимости Украинской православной церкви от Московского патриархата и передал ряд полномочий и ресурсов местным органам власти. Несмотря на все свои недостатки, Украина сегодня остается центристской демократией с распределением власти между более или менее независимыми и автономными ветвями власти. Эти центры силы играют по правилам, прописанным в конституции, или, на худой конец, апеллируют к конституции в надежде оправдать свои нарушения. Левые и правые экстремисты, которые отвергают демократические правила игры, смогли получить лишь мизерную поддержку населения. Такие силы на Украине поддерживают значительно меньше, чем в Германии или Франции. Экономика Украины — это, хотя и не слишком хорошо работающая, но все же рыночная экономика. Олигархи все еще играют в ней чрезмерную роль, но в целом это капиталистическая система, демонстрирующая определенную динамику, особенно в таких секторах, как информационные технологии, сельское хозяйство и текстильная промышленность. Последние два года ВВП Украины растет, несмотря на то, что страна до сих пор находится в состоянии войны и вынуждена решать проблему внутренне перемещенных лиц, число которых составило 1,6 миллиона человек. Наличие функционирующих демократических и рыночных институтов означает, что сейчас Зеленский может сосредоточиться на том, чтобы реформировать то, что уже существует, вместо того чтобы терять время на создание этих институтов с нуля. Зеленскому также удалось вызвать воодушевление среди иностранных инвесторов, потому что его обещания провести реформы имеют под собой достаточно прочные основания. В то же время эти институты будут сдерживать Зеленского и осложнять процесс проведения реформ, направленных на полномасштабные изменения. Наблюдатели, являющиеся последователями покойного политолога Сэмюеля Хантингтона (Samuel Huntington), обеспокоены тем, что неопытные демократии зачастую подвержены чрезмерному воздействию множества гражданских групп, чьи конфликтующие требования могут «перегрузить» слабые государственные институты и спровоцировать политическую нестабильность. В случае с Украиной такая точка зрения неверна — и не только потому, что украинские государственные институты далеко не слабы. Для Украины характерно стремительно развивающееся и в политическом смысле умеренное гражданское общество, которое неоднократно демонстрировало заинтересованность в универсальных ценностях и политическом секуляризме. Как пишут Софи Фалсини (Sophie Falsini), Антон Олейник и другие, в революции Евромайдана 2014 года приняли участие представители практически всех основных социальных и этнических групп. И вопреки попыткам Кремля изобразить Украину как страну антисемитов и этнически нетерпимых людей, русскоязычный еврей Зеленский набрал на президентских выборах в апреле 73% голосов, получив большинство голосов во всех областях страны без исключения. Основными тревогами украинцев являются качество управления государством и экономика, а вовсе не этническая принадлежность и язык. Результаты парламентских выборов 21 июля оказались такими же: 5-процентный барьер преодолели четыре центристские партии. Коротко говоря, украинское государство стоит на более твердой опоре, чем западные аналитики часто полагают, потому что оно состоит из консолидированных институтов, поддерживаемых национальным консенсусом гражданского общества. Демократия на Украине работает так, как и должна: она стабилизируется, и общественность все чаще видит в ней то истинное благо, за которое стоит бороться. Энергичное гражданское общество открывает перед Зеленским новые возможности. Он может опереться на стремление народа к глубоким реформам институтов гражданского общества и экономики, которое поможет ему преодолеть сопротивление элиты и институционные препятствия. Между тем Зеленский связан своей собственной предвыборной риторикой: в ходе предвыборной кампании он обещал немедленные перемены к лучшему и ликвидацию коррупции. Ожидания народа высоки, и Зеленскому придется им соответствовать. Некоторое разочарование неизбежно. Хотя партия Зеленского «Слуга народа» получила мощный мандат на парламентских выборах, завоевав в конечном счете более половины мест в украинском парламенте, общественность будет пристально наблюдать за ее работой — та самая общественность, которая в 2004 и 2014 годах успешно продемонстрировала свою способность свергать плохо работающие правительства. Задача Зеленского и его партии заключается в том, чтобы эффективно взаимодействовать с гражданским обществом в процессе проведения реформ, чтобы помешать неизбежному разочарованию подорвать легитимность его власти. Возможно, у «Слуги народа» теперь есть большинство мест в украинском парламенте, однако все еще остаются вопросы касательно прошлого и результатов работы отдельных ее представителей. Советник Зеленского Дмитрий Разумков недавно сказал, что около 20% депутатов от этой партии — «недостойные люди», то есть они ведут себя неэтично, и их интересует только самообогащение. Другой источник в частной беседе сообщил, что только 15% депутатов являются убежденными реформаторами. Остальные, а это около двух третей, — это обычные люди (один — тяжелоатлет, другой — свадебный фотограф), которые даже не знают, как именно работает парламент. Большинство из них, вероятно, убеждены, что их не переизберут по той же причине, по которой их недавно избрали: они — новички в политике, которым народ отдал предпочтение только потому, что они никогда не занимали государственные должности. Однако это же самое качество делает их восприимчивыми к внешнему влиянию и подкупу. Зеленскому придется держать под контролем представителей своего лагеря, поэтому концентрация власти в его руках практически неизбежна. Подобный исход — это вовсе не плохо, если Зеленский покажет себя умелым политиком, а назначенные им люди окажутся профессионалами. Однако чрезмерная централизация власти может обусловить его предрасположенность к ошибкам, а абсолютная власть может, как однажды сказал лорд Актон, полностью его развратить. К счастью, существующие институты и ожидания общественности, вероятнее всего, будут держать степень концентрации власти под контролем. Чтобы провести реформы, Зеленскому нужно будет сделать так, чтобы новая политическая элита сохранила единство и была свободна от коррупции. Он заявляет, что хочет отменить неприкосновенность депутатов парламента, чтобы места в парламенте нельзя было использовать для извлечения материальной выгоды. Во время предвыборной кампании делать подобные заявления было легко, однако воплотить их в реальность теперь, когда большинство мест в парламенте занимают его сторонники, будет сложнее. Зеленскому придется продемонстрировать свою независимость и независимость своей администрации от олигархов, и он уже сказал, что экономическая элита и олигархи согласятся на новый «бизнес-контракт», если бизнес будет защищен беспристрастной судебной системой, а дела будут вестись честно. Тем не менее, реформа судебной системы и обеспечение защиты прав собственности ослабят контроль этой ориентированной на выгоду элиты над экономикой. Получается, что сбалансировать интересы будет намного сложнее, чем может показаться. Зеленскому придется основываться на той институционной базе, которую он унаследовал от Порошенко, одновременно задабривая гражданское общество и бизнес и пытаясь стать реформатором, а не революционером. Революция — это просто, потому что она подразумевает уничтожение существующих институтов и оппонентов. Проводить реформы, напротив, очень сложно. Реформаторам приходится действовать в рамках тех институтов, которые они хотят изменить, вместе с элитой, которую они хотят ослабить. В отличие от революции реформы идут медленно и неровно. Все эти маневры придется проводить на фоне продолжающейся войны на востоке Украины. Президент России Владимир Путин крайне заинтересован в том, чтобы Зеленский потерпел неудачу. Ни одно компромиссное решение — если речь не идет о статусе вассала для Украины — не устроит Кремль. Пока Путин не уйдет со своего поста — в свете продолжающихся протестов эта перспектива уже не кажется такой маловероятной, какой она казалась совсем недавно, — Россия продолжит оказывать давление на Украину. Зеленский уже продемонстрировал готовность проявить некоторую гибкость на переговорах с Кремлем, однако логика строительства украинского государства требует, чтобы он придерживался линии своего предшественника и продолжил защищать независимость своей страны. Хорошая для Зеленского новость заключается в том, что, хотя действия Путина и Кремля остаются непредсказуемыми, итоги парламентских выборов продемонстрировали, что Россия продолжает терять контроль над украинским обществом. Если Зеленский сможет эффективно обойти препятствия и воспользоваться открывающимися перед ним возможностями, опершись на институционное наследие Порошенко, ему, вероятно, удастся ускорить экономический рост Украины, сократить масштабы коррупции в стране и сблизить Украину с Западом. В этом случае Украине удастся совершить настоящий прорыв, став восточноевропейским тигром. Если же Зеленский не сможет выполнить свои громкие обещания, он — разумеется, если не произойдет никаких потрясений с участием России — скорее всего, встанет на тот путь продолжительных постепенных реформ, которого придерживался Порошенко. Таким образом, в данном случае у нас есть повод для сдержанного оптимизма, поскольку будущее Украины сейчас не находится в руках всего одного человека или института. Как в случае со стабильными демократиями президент и парламент Украины будут пользоваться поддержкой бдительного гражданского общества и целой сети политических, экономических и социальных институтов, которые одновременно будут их сдерживать. При наличии поддержки со стороны Запада и некоторой удачи Украина сможет вступить в ряды демократий в течение следующих пяти лет. Александр Мотыль — профессор политологии в университете Ратгерса в Ньюарке. Дэннис Солтис — профессор отделения государственного управления и международного развития в университете КИМЭП, Алма-Ата, Казахстан.