Спустя четыре года после революции на Украине по-прежнему царит хаос

В 25 километрах к северу от Киева на берегу Днепра находится обширное поместье Межигорье, у которого богатая история. Первое упоминание этого места относится к 14-му веку, и за свою многовековую историю оно было православным монастырем, домом отдыха Коммунистической партии Советского Союза, а во время Второй мировой войны резиденцией высокопоставленного нацистского руководителя. В 2007 году эту собственность через сложную цепочку сделок и договоров аренды приобрела семья тогдашнего премьер-министра Виктора Януковича. После победы на президентских выборах в 2010 году Янукович начал строить в Межигорье роскошный особняк. Этот дом называют «Хонка» по названию построившей его финской компании (Honka), и он похож на русский пряничный домик в стократном увеличении. В то время Петр Олейник заведовал скромным продовольственным магазином на западе Украины в городе Львове. Сегодня он и его подруга являются единственными обитателями особняка свергнутого украинского президента. В последний день революции на Майдане в феврале 2014 года, когда Янукович бежал в Россию, Олейник оказался посреди толпы революционеров, которые переселились в «Хонку». По его словам, он почувствовал, что должен охранять это поместье, и назначил себя его смотрителем. По всей видимости, никто не возражал. Поселившись в помещении для кухонного персонала, эта пара стала выполнять функции охранников и экскурсоводов. Резиденция Межигорье стала одной из главных туристических достопримечательностей на Украине, и ее ежедневно посещают несколько сотен человек. Доходы от продажи билетов идут на нужды общественной организации, созданной Олейником и его группой самовольных поселенцев, которая до сих пор владеет этим домом на основании временного соглашения и разрешения государственных властей. Они говорят, что денег едва хватает на содержание особняка. С момента вселения Олейника в Межигорье прошло уже четыре с лишним года, но он пока так и не дождался национализации этой недвижимости государством. После длительных бюрократических проволочек этот процесс, наконец, приближается к завершению. Сначала государству пришлось провести расследование, чтобы изучить владения Януковича. Старший прокурор Сергей Горбатюк, руководивший расследованием до 2016 года, говорит, что согласно выводам следствия, Янукович незаконно перевел часть Межигорья из государственной собственности в собственность компании, связанной с его семьей. Формально эта недвижимость до сих пор принадлежит старым владельцам. По словам Горбатюка, задержка с оформлением вызвана тем, что в стране отсутствуют соответствующие законодательные акты, такие как процедура заочного судебного разбирательства в отсутствие сторон, а судебный процесс длится очень долго. Этот эпизод наглядно показывает, насколько медленно на Украине после революции продвигаются реформы. В их замедлении немалую роль сыграла российская аннексия Крыма и продолжающиеся боевые действия на востоке Украины, но во многом Украина сама создает себе проблемы. Поэтому ее граждане и западные финансовые спонсоры проявляют признаки нетерпения. «Войны очень часто стимулируют реформы, но не в нашем случае, — говорит главный специалист по Украине из Института Кеннана при Международном научном центре имени Вудро Вильсона Михаил Минаков. — Была революционная попытка, но не было революционного результата». Минаков опасается, что возможности для проведения содержательных реформ существовали на протяжении двух лет после революции, а теперь они практически исчезли. Временно потерявшие в тот период ориентиры олигархические кланы, как старые, так и новые, вновь взяли государство под свой контроль и весьма успешно противодействуют осуществлению реформ, говорит он. С 2013 года рейтинги Украины в составляемом «Транспэренси Интернешнл» Индексе восприятия коррупции улучшились, но она все равно занимает там 130-е место (из 180 стран), деля его со Сьерра-Леоне и Мьянмой. Ее существенно опережают многие бывшие советские республики, в том числе, авторитарная Белоруссия, а Россия отстает всего на один пункт. Одним из главных результатов в реализации реформ стало создание в 2015 году Национального антикоррупционного бюро. Этот следственный орган расследует дела чиновников, подозреваемых в коррупции. Бюро возбудило несколько резонансных уголовных дел, но столкнулось с противодействием других правоохранительных органов, в частности, со стороны генеральной прокуратуры и влиятельного министра внутренних дел Украины Арсена Авакова. НАБ обвинило антикоррупционного прокурора Назара Холодницкого в препятствовании расследованиям, в том числе, по делу сына Авакова. 26 июля украинское отделение «Транспэренси Интернешнл» призвало Холодницкого уйти в отставку. Вмешалось в это дело и американское посольство, написавшее твит, в котором фамилия Холодницкого не упоминается, но говорится о том, что прокуроры, подделывающие свидетельские показания и препятствующие правосудию, должны подать в отставку. Несколько лет потребовалось Украине и на создание антикоррупционного суда. 7 июня украинский парламент принял, наконец, закон об учреждении этого суда, но в последний момент в него внесли поправки, по которым апелляции по открытым делам выведены из его юрисдикции. Международный валютный фонд потребовал убрать эту лазейку в законе, что и было сделано спустя месяц. Это поможет разморозить пакет помощи Украине на 17,5 миллиарда долларов, хотя последний транш на 1,9 миллиарда, задержанный в прошлом году по причине откладывания реформ, пока не утвержден в ожидании соглашения по потребительским ценам на газ и государственного бюджета. В докладе МВФ за 2017 год отмечается, что уровень коррупции на Украине «исключительно высок», и говорится, что это главная причина, почему экономика соседней Польши сегодня в три раза превышает украинскую. В 1992 году у двух стран был примерно одинаковый ВВП. В докладе подробно излагается характер коррупции на Украине и отмечается, что власть там по-прежнему сосредоточена в руках немногочисленной олигархической элиты. «Характерной чертой украинской коррупции считается „захват государственной власти" группировками влиятельной политической и экономической элиты, которая имеет пирамидальную структуру и проникла во все государственные органы и экономику», — отметил МВФ. В экономическом плане Украина тоже отстает от своего главного врага России, где ВВП на душу населения примерно в четыре раза больше, а средние зарплаты в два с лишним раза превышают украинские. В конечном счете это мешает Украине противостоять российской агрессии и служить примером для других стран региона, которые стремятся к сближению с Западом. Отвечая на вопрос о том, не порождает ли Украина как и раньше людей, подобных экс-президенту Януковичу, прокурор Горбатюк сказал, что так оно и есть. «Дело в том, что правоохранительные органы работают так же, как и раньше, — заявил он. — Их возглавляют назначенцы руководства страны, и они действуют в интересах политических сил и олигархов, давших им эти должности». Горбатюк недавно открыто восстал против своего начальника генерального прокурора Юрия Луценко, которого он считает ответственным за неправильное ведение уголовных дел, имеющих отношение к революции. Во вред идет и то, что Украину засосало в водоворот национализма, который охватил большую часть Восточной Европы. «Ультраправые структуры срастаются с органами безопасности, — говорит Минаков из Института Кеннана. — Это будет иметь долгосрочные и неконтролируемые последствия». А в Межигорье коренастый Олейник с озорной улыбкой выходит к группам туристов, завернувшись в черно-красный флаг украинских националистов. Это была его униформа на протяжении всех четырех месяцев революции, кульминацией которой стало кровопролитное столкновение полиции и революционеров, унесшее жизни 130 человек. Прошло четыре года, а особняк по-прежнему в идеальном состоянии. Он сверкает чистотой, мебель и имущество целехоньки, а в клетках как и прежде хором поют канарейки. Внутреннее убранство дома очень многое говорит о его бывших обитателях. Одна комната украшена рыцарскими доспехами, во второй на дубовом обеденном столе лежит набитое чучело крокодила. Алтарь домашней часовни заполнен драгоценными иконами, а в главном зале стоит фортепиано с подписью Джона Леннона. Как-то раз в конце июня с группой друзей в Межигорье приехал на экскурсию профессор Йельской школы медицины Фредерик Олтис (Frederick Altice). Он сказал, что его возмутила и встревожила вульгарная роскошь Межигорья, особенно на фоне той бедности и лишений, которые он видел, работая над проектами по борьбе с ВИЧ, который на Украине создает огромные проблемы. «Это приводит в уныние и вызывает тошноту, потому что я знаю, как много на Украине людей, лишившихся самого необходимого ради того, чтобы этот человек жил в такой роскоши», — сказал Олтис. Олейник говорит, что до революции к нему во львовский магазин постоянно приходили всякие мелкотравчатые чиновники, вымогавшие взятки. Сейчас ситуация немного изменилась. «По крайней мере, мы теперь можем кое-чего добиться протестами, а полиция не станет врываться в магазин, круша все на своем пути, как это делается в России», — отмечает он. Но его мнение об украинском руководстве, которое появилось после Майдана, крайне негативное. Он не видит практически никакой разницы между этими людьми и руководителями, свергнутыми в ходе революции. «О, Майдан — мы так верили в него!» — презрительно фыркнула одна украинка во время экскурсии Олейника. «Вы разочаровались, потому что прекратили двигаться вперед, — ответил он ей. — Но вам следует продолжать борьбу».