Художник моряка победил. Третьяковка заново открывает живопись Алексея Боголюбова

Александр II, представляя австрийскому императору художника Алексея Боголюбова, который был назначен комиссаром русского отдела на Всемирной выставке в Вене в 1873 году, заметил: "Это прежде моряк, а потом художник". Создатели большой выставки Алексея Боголюбова (1824-1896) в Третьяковской галерее, приуроченной к 200-летнему юбилею со дня рождения художника, кажется, вознамерились поспорить с императором 150 лет спустя и доказать, что Алексей Петрович был все же прежде всего художником.

Нет, разумеется, в центре экспозиции выставки оказались батальные полотна морских сражений, которые стали визитной карточкой мариниста. Ради юбилейной выставки Боголюбова из Русского музея в Москву приехало даже огромное полотно "Гренгамское морское сражение 27 июля 1720 года". Написанная по заказу Александра II, эта картина была закончена в 1866 году.

К тому времени традиция заказа картин на тему морских побед русского флота уже почти век была распространенной практикой. Еще в 1772 году полотна, живописующие Чесменское сражение, писались англичанином Ричардом Пэтоном по заказу русского посланника в Лондоне Алексея Мусина-Пушкина. Картины были показаны в Зимнем дворце, а потом украсили тронный зал Большого Петергофского дворца. Гравюры с этих картин расходились весьма широко.

О востребованности морского батального жанра фактически говорил молодому моряку и тогдашний глава Академии художеств герцог Максимилиан Лейхтенбергский, когда советовал сменить профессию: "Заместо того, чтобы быть дюжинным офицером, будьте лучше морским художником, знатоком корабля, чего нет в России, а эта специальность лежит в Вашем образовании".

Боголюбов, который к тому времени был не желторотым выпускником Морского кадетского корпуса, а офицером, который провел в плаваниях восемь лет и служил на царской яхте "Камчатка", к совету прислушался. И не прогадал. Уже в 1853 году, после окончания Академии художеств с золотой медалью, он становится главным художником морского штаба. Среди заказов, которые он выполняет, было и составление атласов Каспийского моря, Финского залива и ближних шхер, с промерами глубины… И сегодня впечатляет точность рисунков в альбоме видов Балтийского моря и Финского залива. К слову, этот альбом, хранящийся сегодня в архиве военно-морского флота, - один из самых драгоценных раритетов выставки.

К работе над картинами морских сражений во время Северной войны, Крымской войны и Русско-турецкой войны 1877-1878 годов Боголюбов подходил с такой же тщательностью, как к подготовке атласов для лоцманов. Изучал карты, делал зарисовки на местах боев, читал воспоминания современников событий… Но любопытно, что при всей почти документальной точности изображения в его картинах морских сражений живет не фотографический XIX век, а скорее восемнадцатый, знавший толк в расчисленных композициях, точности перспективы и эффектном расположении групп героев.

Точно так же отзвуки школы итальянской ведуты ощутимы в видах европейских и русских городов, которые выпускник академии, получивший пенсионерскую поездку, с увлечением запечатлевает в своих работах.

Художник побеждает моряка, как ни странно, не в видах моря, а в картинах неба. Даже в ранних работах, как "Вид на Смольный монастырь с Большой Охты" (до странности похожий на Венецию), небо и облака не выглядят декорацией. Они завораживают беспокойством, неправильностью, богатством цвета…

А в более поздних работах Боголюбов обретает то поэтическое видение природы, которое отличало "барбизонцев". А надо ли удивляться, что основным жанром у него оказывается жанр пейзажа, а вроде бы камерные этюды к картинам начинают выглядеть прологом к лирическому пейзажу Поленова?

Традиция заказа картин на тему морских побед русского флота была распространенной практикой

Интересно, что он избегает соблазна идти по стопам Айвазовского. А судя по его "Запискам моряка-художника", этот соблазн был, когда в 1849 году он впервые познакомился с Айвазовским. "В его квартире-мастерской я увидел в первый раз такой блеск красок на холсте, что даже позабыл Тёрнера. Синие, желтые, белые, серые и красные картины просто меня слепили. Я увлекся ими до гадости, стал подражать и увидел, что это дело на руку легкое и скорое", - вспоминал Боголюбов. Имя Тёрнера тут не менее интересно, чем отказ от дела "легкого и скорого".

Очевидно, что Боголюбов обращается в своих поисках к современным мастерам. И, окончив академию, уже во время пенсионерской поездки находит своих учителей в Дюссельдорфе и Париже. Впрочем, не только там. Но уроки в студии Э. Изабе и в ателье А. Ахенбаха определили успех выставки в Академии художеств 1860 года, где он показал работы, написанные во время пенсионерства.

"Вообразите, каков молодец Боголюбов, выставил шестилетний свой труд. Успех сделал необыкновенный. Громко все кричат, что превзошел Айвазовского, хоть выполнение оных не столь замечательно, зато бездна перспективы и глубины в картинах и есть правда и рисунок", - сообщал Павлу Третьякову один из художников.

На выставке в Инженерном корпусе Третьяковки целый зал посвящен "встрече" работ Боголюбова с картинами, например, Андреаса Ахенбаха, Камиля Коро. Их дали для юбилейной выставки Эрмитаж и ГМИИ им. А.С. Пушкина. Эта встреча открывает заново Боголюбова как "русского европейца". Позже, в 1880-х, он подчеркнет значимость европейского искусства для русских художников: "Я всегда был того мнения, что Париж и Италия образуют вкус и развивают людей, и ежели бы Перов, Маковский Николай, Прянишников и прочие чернописцы, но умные художники пожили бы здесь, то, не переставая быть русскими, стали бы писать не грязью, а красками. Тому примеры - Репин, Поленов, Савицкий, Гун, Харламов и прочие. Вот мои многолетние убеждения и, право, я говорю все по опыту".

Назначенный с 1872 года официальным попечителем пенсионеров Академии художеств в Риме, Париже, Дюссельдорфе, Боголюбов открывает для художников свой дом, свою мастерскую, использует все свои связи, чтобы дать возможность молодым художникам учиться, продавать работы, выставлять их на парижских выставках.

"Не много на свете людей, которые делают добро бескорыстно", - написал художник Федор Бронников, вспоминая о Боголюбове. Это бескорыстие и отзывчивость художника ощутимы в тех письмах, записках, которые представлены наряду с рисунками в архивной части экспозиции. Чего стоит рекомендательное письмо слуге, отправленное Павлу Третьякову с просьбой подыскать человеку работу, или письмо С. Боткину по поводу лечения крестьянина, которого лошадь ударила копытом в лицо. "Я прибегаю к Вашей помощи и прошу устроить участь бедняги и поправить насколько можно изъян его физиономии", - пишет он Боткину.

В этом деятельном участии в судьбах людей, в том числе из народа, Боголюбов наследует своему деду Александру Радищеву и шире - традиции русских просветителей XVIII века.

Темперамент художника, его страсть к живописи, чуткость к настроениям природы открывают нам его этюды. Маленький зал, где они собраны, похож на каюту корабля, где собраны самые дорогие реликвии путешественника. В лучших работах, как "Овер близ Парижа" или "Уборка сена. Сен-Лё", самые простые мотивы полны света и поэзии. Боголюбов тут самым естественным образом перекидывает мостик от "сора" прозы к лирической поэзии, от батальных картин - к живописи модерна… Он, похоже, не подозревает, что связь времен разорвана. Или уверен, что ее можно связать?

Навигатор

Выставка "Алексей Боголюбов. К 200-летию со дня рождения" открыта в Инженерном корпусе Третьяковской галереи до 21 января 2024 года. Стоимость билета - 600 рублей.