The National Interest (США): как Америке выиграть войну против России или Китая (в ход пойдут Ф-35 и не только)

Если бы высокоточная артиллерия наземного базирования, маневренные истребители ВВС и эсминцы ВМС могли бы во время боев высокой интенсивности беспрепятственно обмениваться засекреченными данными о целях в режиме реального времени, Пентагон вплотную приблизился бы к тому, чтобы воплотить на практике разрабатываемую концепцию ведения боевых действий одновременно на разных территориях и в разных сферах (далее — многодоменная война, многодоменные военные действия, — прим. редакции ИноСМИ). Хотя такой обмен данными, разумеется, уже ведется, министерство обороны совершенствует и расширяет принципы совместной атаки, намереваясь выйти на качественно новый уровень операционной эффективности. Имеются в виду не только прежде не охваченные области вроде космоса, но и новый масштаб наземных, воздушных, надводных и подводных атак. Командование перспективных вооружений США уже создало две многодоменных оперативных группы. Они предупреждают угрозы в Европе и в Тихоокеанском бассейне и нацелены на развитие взаимодействия между разнородными единицами в воздухе, на земля и на море. Глава командования перспективных вооружений генерал Джон Мюррей (John Murray) недавно заявил журналистам, что армия быстро приспосабливается к ведению многодоменных боевых действий в рамках подготовки к войне будущего. По словам Мюррея, преобразования ведутся на структурном и организационном уровне, а также в тактике, технике и процедуре действий. Что, если гидроакустические системы подводного беспилотника обнаружат подводную лодку противника вблизи уязвимого побережья союзников — и немедленно передут данные о ее местоположении подводным лодкам и надводным судам, а те, в свою очередь, задействуют истребили для уничтожения подлодки с воздуха? Что, если эти узлы будут простираться на огромные расстояния за горизонт, образуя целую сеть интегрированных боевых систем? Возможно, в этом случае придется даже задействовать истребители быстрого реагирования, — если торпеды и другие вооружения окажутся вне зоны досягаемости, либо их использование будет невозможно по другим причинам. Или если противолодочная авиация не сработает из-за сложной боевой обстановки, которая потребует использования самолетов-невидимок. Если это произойдет, у нас появятся силы, способные противостоять изощренным, хорошо вооруженным противникам на нескольких театрах одновременно. Если забежать еще дальше вперед, то данные об угрозах такого рода будут оперативно поступать командующим сухопутных сил, что позволит мобилизовать обороняющиеся войска и обнаружить огонь противника ближе к месту запуска при помощи радара наземного базирования. Замысел в том, чтобы максимально сократить время обработки сигнала, передавать данные между родами войск, обмениваться радиолокационными сигналами и проводить скоординированные атаки в воздухе, на суше и на море. Предположим, обнаруженная подводная лодка противника выполняет разведывательное задание перед запланированным десантом противника. Раннее обнаружение позволило бы сухопутным силам лучше подготовиться к отражению вторжения типа «воздух-море-земля» и задействовать сухопутные радары и ракеты-перехватчики наземного базирования для поражения ракет противника. Объединенные в сеть домены Подчеркивая важность такого рода динамики для совместной атаки, Мюррей сослался на недавние многодоменные кабинетные военные игры в Форт-Ливенворте, штат Канзас. «Участвовало командование ВВС, трехзвездный адмирал ВМФ и двухзвездный генерал из Квантико (морская пехота)», — добавил Мюррей. Как сообщают непосредственные участники, по сценарию дружественные «синие» войска противостояли условному «красному» противнику. Используются карты и разведывательные данные, учитывается специфика местности и географические факторы, а также сведения о том, какие страны вовлечены в боевые действия и в каком масштабе. События разворачиваются в прямом смысле этого слова на столе, для симуляции и анализа подключаются соседние компьютеры, а подчас приходится использовать даже пол спортзала. Особое значение в военных играх имеет оценка боевых потерь. Например, что произойдет, если атака противника уничтожит большую часть имеющихся сил? Какие варианты есть у командующего? Как сообщили армейскому журналу «Уорриор» (Warrior, «Воин») высокопоставленные военные чиновники, военные игры охватывают полный спектр культурных, экономических и географических факторов. Например, одни разворачиваются в Арктике, а другие — в пустыне. Учения на тихоокеанском театре вероятнее других помогут справиться с вызовами, связанными с обширными океанскими пространствами, и фактором, известным как «тирания расстояния». Европейские же игры, напротив, помогут исследовать межконтинентальную мобильность, изучить рельеф и отрепетировать как боевые действиям в горных районах, так и нападение на крупные скопления сухопутных войск. Как отмечается в исследовании, подготовленном в Школе передовых военных исследований Командно-штабного училища Сухопутных войск США в Форт-Ливенворте, Канзас, проведение военных игр предполагают две теоретические модели для принятия решений. «Одна исходит из возможностей противника, другая — из его намерений», — говорится в исследовании, озаглавленном «Ведение штабных учений: приводит ли нынешний метод к оптимальным решениям?». Многодоменный подход нередко рассматривается как современная версия «воздушно-сухопутной» стратегии времен холодной войны. Она предусматривала некий синтез воздушно-наземных боевых действий для противодействия советской угрозе на европейском континенте и ставила целью обеспечить сухопутным войскам, которым противостоят превосходящие силы Советской армии, прикрытие с воздуха. Предполагалось, что авиация будет использована в непосредственной близости от сухопутных войск для атаки на наступающие сухопутные части противника с целью ослабления линий снабжения или уничтожения укреплений, чтобы расчистить путь наступательным наземным операциям. Хотя эти цели, конечно, по-прежнему важны, современная междоменная доктрина исходит из того, что воздушные и наземные силы более рассредоточены и, следовательно, в некоторых отношениях гораздо опаснее. Сегодняшние сухопутные войска более уязвимы для ударов с воздуха и ракет дальнего радиуса действия, атак беспилотников и управляемого оружия, способного поражать цели с больших высот. Учитывая все это, технический аспект многодоменности предполагает принципиальный сдвиг в сторону использования самих данных в качестве основного оружия в военных операциях. Тактическое использование данных для организации и ведения эффективных боевых действий включает в себя целый арсенал приемов, — таких как применение авиационных средств в качестве «узлов» более крупной боевой схемы «воздух-земля-море», применение оружия наземного базирования для атаки противовоздушной обороны противника, а также использование преимущества самолетов-разведчиков в высоте и дальности для точного определения местоположения сухопутных целей для наземных атак. Конечно, сухопутные войска и ВВС давно проводят успешную интеграцию в боевых действиях, — включая воздушно-наземную координацию в Ираке и Афганистане. Спецназ США, специальная тактическая эскадрилья ВВС и стратегически расположенные диспетчеры тактической авиации давно сотрудничают в определении координат наземных целей для воздушных атак, — причем зачастую цели для истребителей «рисуются» при помощи сухопутных лазерных дальномеров. Объясняя некоторые особенности роли ВВС в этой инициативе, генерал-лейтенант в отставке Дэвид Дептула (David Deptula), декан Института аэрокосмических исследований имени Митчелла, заявил, что рассредоточенная многодоменная сеть окажется для противника «крепким орешком». Эту концепцию, где незаменимой соединительной тканью многодоменных боевых действий становится информация, Дептула развивает в программной работе Института Митчелла, «Развитие технологий и война XXI века: введение „Боевого облака"». «„Боевое облако" переворачивает всю парадигму комбинированных боевых действий: во главу угла становятся не оперативные области, а информация. Эта концепция развивается эволюционно, и разрозненные сетевые платформы — в любой области — превращаются в некую „систему систем"», — отмечается в работе. Например, ряд наземных вооружений, — например, управляемые многозарядные ракетные системы и артиллерия — достигают предела на расстоянии от 70 до 90 километров. Высокомобильные ракетно-артиллерийские системы оперативно-тактического назначения (HIMARS) имеют максимальную дальность до 300 километров. Это, впрочем, вовсе не означает, что цель на таком расстоянии может быть быстро идентифицирована. Однако ряд истребителей, бомбардировщиков, беспилотников и самолетов наблюдения могут преодолевать без дозаправки расстояние до 500 морских миль (926 километров). При интеграции с наземными вооружениями это может значительно увеличить сферу потенциальных атак с воздуха и земли, а также разведывательных заданий. Задача, как объяснил Дептула, состоит в том, чтобы сформировать расширенную «самовосстанавливающуюся» военную сеть. «Если противник уничтожил несколько самолетов, данные поступят остальным элементам сети», — сообщил Дептула в интервью «Уорриору» в начале года. В рамках этой структуры «боевое облако» может использовать рассредоточенные средства ВВС большой дальности в качестве «сенсорных узлов» в тандеме с наземным оружием. Вооруженные силы ведут разработку дальнобойного оружия высокой точности, рассчитанного на поражение целей на расстоянии (LRPF) до 500 километров. Предполагается, что это наземное оружие поддержит данную концепцию и расширит диапазон поражения. Это пример того, как наземные вооружения смогут поражать цели на больших расстояниях с помощью «сетевых» воздушных платформ. В этой связи крупнейшие разработчики оружия называют LRPF приоритетной программой, которая ведется ускоренными темпами. Значительно расширенная воздушно-наземная сеть, добавил Дептула, вполне могла бы иметь полномочия на уничтожение вооружений на больших расстояниях при помощи воздушных «узлов». Более рассредоточенная схема атаки, усиленная оружием и датчиками дальнего действия, поставит под угрозу цели ранее недоступные. Так, истребитель Ф-35, находясь в воздухе, сможет использовать свои беспилотные датчики, чтобы определить цель вне досягаемости ракет наземного базирования и предоставить координаты сухопутным соединениям. Более того, соответствующая настройка позволит Ф-35 оповещать наземные вооружения о цели или даже запускать их. Дептула назвал это примером синтеза ВВС и ВМС. «Если Ф-35 обнаружит запуск ракеты противника по ракетному крейсеру, оснащенному системой „Иджис" (Aegis), он запустит в ответ ракету-перехватчик с этого самого крейсера, — пояснил он. — Сегодня эти возможности нам еще недоступны, но именно здесь надо сосредоточить наши общие усилия». Из доклада Института имени Митчелла: «… отдельные платформы сегодня переходят от устарелой „вертикальной" конструкции к некой взаимосвязанной структуре, „объединенной и сплоченной", — и в конечном итоге превращаются в высокоинтегрированное образование, основанное на совместном использовании обмена данными. Желательный результат будет все чаще достигаться путем взаимодействия нескольких систем, которые будут обмениваться данными и расширять возможности друг друга ради общей цели…» Осборн в прошлом — высококвалифицированный эксперт Пентагона при заместителе военного министра, специалист по закупкам, логистике и технологиям. Вёл передачи на национальном телевидении и выступал приглашенным экспертом. Получил степень магистра в области сравнительного литературоведения в Колумбийском университете.