Рамблер
Все новости
В миреФильмы и сериалыФутболНовости МосквыОтдых в РоссииХоккейПолитикаОтдых за границейЕдаОбществоАктерыЛайфхакиПроисшествияКрасотаЛичный опытПсихологияНаука и техникаШоу-бизнесЭкономикаТрендыВоенные новостиКомпанииАналитикаЛичный счетИгрыНедвижимостьДетиФигурное катаниеДом и садЛетние виды спорта
Личные финансы
Женский
Кино
Спорт
Aвто
Развлечения и отдых
Здоровье
Путешествия
Помощь
Полная версия

Астрофизики объяснили, откуда берутся быстрые всплески энергии во Вселенной

Астрофизики впервые зафиксировали быстрый рентгеновский переходный процесс (Fast X-ray Transient, FXT) на сравнительно близком расстоянии от Земли — всего 2,8 млрд световых лет.

Это космическое явление получило обозначение EP 250108a и может объяснить происхождение FXT, природа которых оставалась загадкой десятилетиями. Результаты опубликованы в Astrophysical Journal Letters.

«Всегда очень интересно, когда появляется преходящий объект. Это как резкое нажатие на паузу — все замирает, и ты должен действовать», — говорит Джон О’Мира, главный научный сотрудник Обсерватории Кека

Что такое FXT и почему это важно?

FXT — это короткие и мощные рентгеновские всплески, которые длятся всего несколько минут или часов. Они настолько редки и мимолетны, что обычно слишком далеки или слабые, чтобы их подробно изучить. В отличие от быстрых радиовсплесков (FRB), которые происходят в радиодиапазоне, FXT испускают высокоэнергетическое рентгеновское излучение, и их источник был до сих пор неясен.

Уникальная находка: EP 250108a

В 2025 году зонд «Эйнштейн» (Einstein Probe) — совместная миссия Китая и Европейского космического агентства — обнаружил необычно яркий FXT. Это событие сопровождалось светом сверхновой, позже обозначенной как SN 2025kg.

Исследователи из Северо-Западного университета (США) и Университета Лестера (Великобритания) собрали данные с нескольких телескопов по всему миру, включая Обсерваторию Кека, чтобы проанализировать всплеск. Их вывод: это мог быть неудавшийся гамма-всплеск — редкое явление, когда струя энергии от взрыва звезды не может прорваться через внешние слои звездной оболочки.

Как это происходит?

Когда массивная звезда умирает, она взрывается как сверхновая и может коллапсировать в черную дыру. В этот момент формируются космические струи — узкие потоки вещества и энергии. Обычно они становятся источником гамма-всплесков — самых ярких взрывов во Вселенной. Но иногда эти струи не пробиваются наружу, и лишь небольшая часть рентгеновского излучения просачивается — именно это могло произойти с EP 250108a.

«Когда запускается струя, материал от звезды, который не ушел в черную дыру, подавляет ее, не давая вырваться наружу», — объясняет Джиллиан Растинеджад, ведущий автор исследования.

Это открытие дает одно из первых убедительных объяснений природы FXT, давно озадачивавших ученых. Оно показывает, что такие всплески могут быть следами неудачных гамма-всплесков, связанных с взрывами звезд.

В отличие от большинства астрономических явлений, которые почти не меняются за тысячи лет, быстрые рентгеновские переходы (FXT) происходят и развиваются на «человеческих» временных масштабах — от часов до дней, отметила Джиллиан Растинеджад.

«Если бы вы сфотографировали Млечный Путь сегодня и тысячу лет назад, он выглядел бы одинаково. Но поведение массивной звезды, как в этом случае, может заметно меняться всего за несколько часов или дней», — объяснила она.

Кроме того, EP 250108a был достаточно близко к Земле, чтобы провести подробный спектральный анализ и отследить его эволюцию, что почти невозможно для обычных FXT.

«Когда событие так близко, оно намного ярче. Это шанс провести красивое, подробное исследование», — говорит Растинеджад.

Астрономы уже наблюдают за другим подобным всплеском, замеченным зондом «Эйнштейн» — и он, по совпадению, произошел в той же области неба, где было зафиксировано слияние нейтронных звезд. Это может дать еще больше информации о том, как формируются FXT и какие процессы сопровождают финальные этапы жизни звезд.

«Астрономия — это как искусство. Она не меняет повседневную жизнь, но отвечает на самые древние вопросы: откуда мы пришли и куда идем», — подытоживает Растинеджад.