От отца советской космонавтики до жизни на Марсе

Сергей Турко представил книгу для детей "Мир академика Королева", а космический инженер Марат Айрапетян рассказал о будущем российской космонавтики

На Международной ярмарке интеллектуальной литературы non/fictioNвесна прошла презентация книги "Мир академика Королева" — адаптированная для подростков биография великого организатора советской космической программы. Разговор с автором Сергеем Турко и инженером Маратом Айрапетяном быстро вышел за рамки биографии: речь шла о технических прорывах, моральных дилеммах, космической гонке и 23 днях, которые определили облик ХХ века.

Как СССР обогнал Америку

"1957 год. Прошло всего 12 лет после самой разрушительной войны в истории человечества. Наша страна больше всех потеряла: людей, промышленность, города — все было разрушено в европейской части. Но тем не менее люди смогли мобилизоваться и сделать технологический прорыв", — сказал автор книги "Мир академика Королева" и главный редактор издательства "Альпина Паблишер" Сергей Турко. Технологический прорыв — это запуск первого искусственного спутника Земли. 4 октября 1957 года ракета Р-7, рассчитанная на доставку термоядерной боеголовки, вывела в космос не боезаряд, а крошечный шар диаметром 58 сантиметров. Он весил 83 килограмма, пищал на радиоволнах и перевернул весь мир.

Но путь к спутнику начинался не с мирных намерений. "Все это началось ради создания ракеты-носителя, который доставит термоядерную бомбу на территорию США", — напомнил Турко. СССР проектировал межконтинентальную баллистическую ракету с запасом по грузоподъемности. Боеголовка становилась легче, а ракета, способная нести 5 т на 8 тыс. км, оказалась пригодной для космического эксперимента. Инициатива вышла не из политбюро, а от инженеров. "Насколько помню, эта идея пришла от Михаила Тихонравова, даже не от Сергея Королева. Не все он сам придумал. И его величие в том, что он дал людям возможность раскрыться и был блестящим организатором отрасли. На нем, по сути дела, все держалось", — сказал Турко.

Именно организационный талант Королева превратил группу технических специалистов в систему. Он объединил ресурсы, навел порядок в бюрократии, стал связующим звеном между политиками, военными и конструкторами. Его имя не называли в прессе, но на практике все держалось на нем. Когда спутник полетел, реакция Запада была мгновенной. "Когда весь мир узнал, что русские способны запустить спутник, все были, естественно, в шоке. Ведь если может летать спутник, то может летать и бомба", — рассказывал Турко.

Американцы в тот момент тоже работали над спутником. Но советский запуск нарушил хрупкое равновесие. Вашингтон внезапно оказался в положении догоняющего. Через четыре месяца, в январе 1958 года, они отправили в космос крошечный спутник весом с апельсин. И космическая гонка началась по-настоящему.

Космический полет Юрия Гагарина в апреле 1961 года опередил запуск Алана Шепарда на 23 дня. Этого бы не случилось, если бы предыдущие тестовые полеты прошли с ошибками. Тогда бы Королев не рискнул отправлять человека. "Если бы полеты двух кораблей до запуска Гагарина были неудачными, то Королев не отправил бы Гагарина. Он бы не стал так рисковать. И американцы, запустив своего астронавта 5 мая 1961 года, оказались бы первыми в космосе", — добавил Турко. Американский астронавт Алан Шепард провел в космосе 15 минут. Это был суборбитальный полет, проще и безопаснее.

Рецензию на биографическую работу Стивена Уокера "Первый: Новая история Гагарина и космической гонки" читайте здесь.

Космос оказался ареной, где шли не просто идеологические соревнования, а борьба за статус цивилизационного лидера. И СССР этот статус на время получил. Несмотря на разруху, потери, скудные ресурсы. Несмотря на то что система была закрытой, и американцы мало что знали о ее достижениях. Главный парадокс заключался в том, что с советской стороны полет Гагарина был шагом на пределе возможностей, а американская программа развивалась системно. Но выигрыш даже в 23 дня стал символическим: за этим стояли тысячи часов работы инженеров, десятки решений, принятых в тишине конструкторских бюро, риски, компромиссы и молчаливое напряжение внутри секретных лабораторий. "Это был великий подвиг не только Королева, но и всех советских инженеров", — подчеркнул Турко.

Как Королев построил космическую империю

"Он был не просто руководителем. Он был создателем системы", — сказал Сергей Турко. Эта система — не просто заводы и расчеты. Это целая страна, которая, по словам Турко, "не смотрела на сторону, верила в свои силы, в силу своих инженеров". И начиналось все с одной личности, которая понимала: чтобы запустить в космос человека, нужно сначала построить школы, создать институты, запустить производство новых материалов, выстроить инфраструктуру. Все — с нуля.

Королев вкладывался в это без оглядки. Он был не просто менеджером проекта, а системным архитектором страны, способной выйти в открытый космос. Под его руководством создавались не только ракеты, но и механизм их создания: научные институты, кадры, культура. В этом и состоял его масштаб. В эпоху, когда слово "копировать" еще не стало стратегией, советская космическая программа выросла на собственной почве. Турко напомнил о ракетах Фау-2, сделанных немцами — баллистическое оружие, бомбившее Лондон и Париж. Американцы увезли с собой около сотни трофейных ракет и Вернера фон Брауна. Советским инженерам досталось около десяти, и ни одного фон Брауна. "Надо отдать должное Королеву, с наследием немцев он обошелся лучше", — сказал Турко.

Система, выстроенная Королевым, не знала закупок и аутсорса. Ни станков, ни образцов, ни открытого обмена знаниями. Только свои мозги. По словам Турко, шпионить тогда было бесполезно: у американцев просто нечего было воровать — они отставали. Настолько, что, будь украдено что-нибудь, это могло бы только ухудшить разработки. Технологическая самоизоляция обернулась триумфом инженерной интуиции. Не было ничего — и все было впервые.

В разговоре возникла и горькая аналогия. Когда-то, напомнил Турко, СССР лидировал в разработке больших ЭВМ. Но в 1970-е пришло решение копировать американские модели. "И с этого момента начался технологический процесс отставания, потому что когда ты догоняешь кого-то, то неизбежно отстаешь", — отметил автор книги "Мир академика Королева".

Книга Турко — не просто о Королеве. Это книга о времени, когда сама идея догонять кого-то казалась абсурдной. Потому что ты — первый. Потому что все делается впервые. Потому что никто до тебя не запускал человека в космос. Но кроме инженеров, была еще одна движущая сила. Великая задача. Та, к которой люди тянулись сами. Людям нужна была не просто цель. Нужен был лидер. Не тиран, не визионер — руководитель. Такой, которому "нечего вменить". Королев стал фигурой почти вне критики, он стал примером. В этом контексте символично прозвучала сказанная Турко метафора — церковная: "Циолковский — Дух Святой, Сергей Павлович Королев — Бог Отец, Юрий Гагарин — Сын. Троица идеально работает. Если бы кто-нибудь захотел, смог на этой почве создать новую религию".

Короткие миссии проверяют технику, длинные — людей

То, о чем Королев только мечтал, стало частью повседневной рутины. Мы пользуемся космосом, не глядя вверх. Космический инженер, участник команды по созданию спутников, специалист марсианской имитационной миссии Марат Айрапетян напомнил: космос стал "невидимой повседневностью". "Каждый раз, когда вы открываете навигатор или заказываете такси, ваш телефон связывается с 5–6 спутниками, чтобы определить местоположение", — сказал он. Эти технологии, родившиеся в гонке холодной войны, теперь работают на точный маршрут курьера и показ телепередач.

"Многие привычные для нас вещи были получены из космоса. Спутниковое телевидение, спутниковая связь тоже в свое время были абсолютно новаторской технологией, благодаря которой в СССР вся страна в один момент смогла посмотреть Олимпиаду", — продолжал Айрапетян.

Космос не просто вещает — он влияет. Через материалы, сенсоры, питание. Айрапетян перечислял один за другим неожиданные примеры: "Возьмем камеры телефонов. Изначально специальные маленькие матрицы создавались для космических аппаратов. В космосе очень важны легкие, эффективные камеры, потому что каждый грамм груза очень тяжело выводить".

Маленькие космические камеры стали мобильными. Космонавтская еда — детским питанием. И тут же Айрапетян развеял старый миф: "Космонавты уже лет 50 ничего не едят из тюбиков. У космонавтов сублимированная еда. Каждый 21 день меняется рацион. То есть они питаются разнообразнее нас". Но пожалуй, самым неожиданным оказался пример из медицины: "Для одной из ракет создавали специальные двигатели, а потом технологию турбонасосного агрегата этих двигателей стали использовать в искусственном клапане для сердца". То есть то, что создавалось, чтобы преодолеть земное притяжение, стало качать кровь в сердце.

Айрапетян на презентации много говорил о будущем, но не как фантаст — как участник процесса. О Марсе — как о задаче с планом-графиком. "Современники Королева говорили о полетах на другие планеты, что вот-вот мы полетим на Марс", — сказал космический инженер. Сегодня эта идея снова обрела практическую форму. "Сейчас человечество активно готовится к полету на Марс. Если наши бабушки и дедушки видели полеты Гагарина, мечтали об этом, то сейчас мы будем тем поколением, которое застанет первые высадки на Марс", — заверил Марат Айрапетян.

Он назвал конкретную дату: 2040—2045 годы. Готовятся не только ракеты, но и люди. "На Земле находят местности, которые чем-то похожи на Марс. Туда селят людей на неделю, на месяц, на год. Там полностью имитируют жизнь на Марсе для того, чтобы отработать технологии", — сказал Айрапетян. Сам он участвовал в одной из таких миссий: "Я был специалистом по управлению, находился в центре управления и взаимодействовал с космонавтами". Он объяснил: короткие миссии проверяют технику, длинные — людей. Главное — выяснить, "как сделать так, чтобы люди за год на Марсе друг друга не поубивали".

В стороне не остался и туризм. Космический. Айрапетян напомнил, что подобное уже было — с авиацией. Сначала самолеты были доступны только богатым. Сейчас — тысячи рейсов ежедневно. С космосом, убежден он, будет также: "2021—2022 годы стали переломным для космического туризма. Тогда туристов в космос слетало больше, чем за все предыдущие десятилетия вместе взятые". Падение цен, развитие суборбитальных технологий, растущая доступность — это не прогноз, а уже тренд.

Следующий пласт разговора — международное сотрудничество. "Конечно, одним из самых больших триггеров в развитии космонавтики была холодная война. Сейчас мы смотрим больше в науку, но геополитическая обстановка тоже ставит свои задачи", — добавил космический инженер. По его словам, МКС доживет до 2030 года. Потом — затопление. Следом — новые станции. Российская орбитальная станция (РОС) должна стать независимым проектом.

Айрапетян напомнил историю: как в 90-е, на фоне распада СССР, наука столкнулась с нехваткой средств. "У американцев были деньги, но не было опыта создания орбитальных станций. Тогда они предложили нам инвестировать в нашу станцию и создать совместный аппарат". Так появился модуль "Заря", построенный на американские деньги. МКС, по словам Айрапетяна, был "очень важным бизнесовым проектом". И точка старта большого сотрудничества. Но сейчас акцент на независимости. Айрапетян подчеркнул: задача не просто построить спутник, а вырастить экосистему.

Космос влияет не только на глобальное — но и на микроуровне, в повседневной электронике, в медицине, в питании. Тот же принцип, что в книге Турко: внимательно смотреть на детали, чтобы увидеть систему. Сергей Королев создавал ракеты. Сегодня эти ракеты запускают не только спутники — но и новый этап повседневной жизни.

Екатерина Петрова — литературная обозревательница интернет-газеты "Реальное время", ведущая телеграм-канала "Булочки с маком".