Российские предприниматели, которые вели свое дело на рубеже XIX–XX веков, – какой след они оставили в истории и благодаря чему преуспели в коммерции, политике, общественной жизни? Ответы на эти вопросы ищем в новом просветительском проекте Департамента города Москвы по конкурентной политике «Субботние хроники: истории московских поставщиков».
Представить такое явление русской культуры, как ивановский ситец, невозможно без Дмитрия Геннадьевича Бурылина. Сто с лишним лет назад ткани с персидскими «огурцами», райскими птицами и другими удивительными орнаментами, производимые на фабрике Бурылина в Иваново-Вознесенске, были нарасхват у модниц Москвы и Санкт-Петербурга.
Крупный поставщик ивановского текстиля начинал свое дело в конце 1860-х годов с ситценабивной мануфактуры на 40 человек, которая досталась ему от деда. Вместе с братом он, будучи еще подростком, начал руководить производством — и даже смог усовершенствовать его, найдя на улице ржавый паровой котел, который удалось починить и запустить в работу.
В 1876 году фамильная фабрика фактически перешла к Дмитрию Бурылину. На начальном этапе он покупал неокрашенные ткани и занимался их отделкой. В конце 1870-х его предприятие ежегодно отделывало около 50 тысяч кусков материи — рулонов длиной порядка 50 метров.
Чтобы не зависеть от покупного сырья, через несколько лет Бурылин основал собственное производство тканей: построил просторный трехэтажный корпус, где установил импортные механические станки. А следующим шагом по развитию дела стало открытие в 1900 году прядильного производства, чтобы снабжать сырьем уже ткацкое отделение.
Спустя еще восемь лет была построена новая ткацкая фабрика «Шуйско-Егорьевская», которая стала выпускать продукцию не только для нужд самого предпринимателя, но и для других предприятий. Фабрика производила ситец, а также молескин для пошива халатов и рубах, тик для обивки мебели, бумазею — мягкий хлопчатобумажный материал с начесом, подкладочные ткани, жаккард. Особняком в этом ассортименте стояла чесуча — плотная ткань с матовым блеском и фактурной поверхностью, изготовленная из шелка. Предприятие Бурылина было единственным в Иваново-Вознесенске, где использовали шелковое сырье.
Дмитрий Геннадьевич входил в число крупнейших поставщиков Москвы. Торговля его тканями велась через контору, расположенную на Никольской улице — в деловом центре столицы. Закупленную оптом продукцию затем продавали по всей стране.
Товары Бурылина не раз удостаивались наград на выставках, в том числе международного уровня. На Всемирной промышленной ярмарке в Чикаго в 1893 году его ткани произвели настоящий фурор. Куратор экспозиции ивановских ситцев Александр Бочаров писал, что публика просто «проходила мимо витрин с французскими шелками и шерстью», стремясь увидеть российскую продукцию. В американских же газетах отмечали, что сокровища из России забудут нескоро, а восторг, несомненно, пойдет на пользу отношениям между двумя странами.
В 1909 году было основано «Товарищество мануфактур Д. Г. Бурылина». Здесь работали около полутора тысяч человек. Бурылин вносил вклад в охрану здоровья рабочих, участвуя в деятельности Ивановского отдела Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом, а также активно жертвовал средства на обучение детей в Иваново-Вознесенской рисовальной школе, выпускники которой пополняли ряды художников по ткани на фабриках.
Имя Бурылина связано не только с текстильным бизнесом. Занимался он и «импортозамещением» сырья для пороховых заводов — обезжиренных хлопковых концов, которые ранее изготавливались только в Англии.
Наследие Дмитрия Геннадьевича Бурылина легло в основу коллекций трех музеев в Иванове: Государственного краеведческого, Музея промышленности и искусства и Музея ситца. Его жизнь иллюстрирует эпоху трансформации российского предпринимательского сообщества: переход от купцов к крупным промышленникам. Талантливые предприниматели рубежа XIX и ХХ веков проявляли феноменальное трудолюбие и внедряли в жизнь смелые идеи, меняя облик ключевых сфер экономики.