Наука или жизнь: Почему перспективные студенты все чаще идут  на производство

Пытливых людей, готовых с головой уйти в изучение важной проблемы или искать подтверждение необычной гипотезы, среди молодежи по-прежнему много. Но хотя массовый отток мозгов на Запад вроде бы прекратился, молодых сотрудников в академических институтах - раз-два и обчелся. И это серьезный вызов для нашей науки, считает председатель Совета молодых ученых РАН Андрей Котельников.

Андрей Леонидович, вы ежегодно входите в жюри конкурса инновационных проектов, который проводится в рамках Международного молодежного научно-практического форума "Нефтяная столица" в Югре. В этом году на него было подано более сотни заявок. Почему участие в подобных состязаниях привлекательно для молодежи?

Андрей Котельников: Для успешного трудоустройства сегодня уже недостаточно иметь красный диплом. А вот если соискатель является победителем статусного конкурса, работодатель несомненно обратит на это внимание и выпускника ждет более успешный карьерный старт. К примеру, Совет молодых ученых РАН является экспертной организацией Всероссийского конкурса "Наука будущего - наука молодых": на него поступает примерно 3,5 тысячи заявок, из которых в финал выходят 300-350. Подобных мероприятий в стране проводится не так много, поэтому победа в них престижна.

Конкуренция среди их участников серьезная?

Андрей Котельников: Я бы заострил внимание на другой тенденции. Восемь лет назад, когда молодежный форум в Югре проводился впервые, была задумка собрать вместе молодых специалистов, работающих в промышленности, и ученых, занимающихся фундаментальными исследованиями в институтах РАН и университетах. Так вот, в то время обращала на себя внимание более слабая подготовка производственников на фоне высоколобых молодых ученых из НИИ. А сейчас мы видим обратное, и не только на этом конкурсе. Не в первый раз замечаю, что работы молодых ученых значительно уступают студенческим, которые представляют ребята, как правило, уже работающие в реальном секторе экономики. То есть более успешные студенты идут не в аспирантуру, а в промышленность.

Вероятно, эти молодые люди уже имеют какой-то реальный опыт и знают, чего хотят.

Андрей Котельников: Более того, они крайне мотивированны и уже на этапе разработки студенческого проекта хотят получить какое-то признание и быстрее выйти на рынок труда. Недавно я слушал доклад Института социологии РАН о том, как изменилось отношение россиян к началу трудовой деятельности. Когда я сам учился в вузе, считалось, что сначала нужно получить образование. Теперь настрой другой: отучиться минимум и скорее начинать зарабатывать. Молодые люди очень прагматично относятся к своему времени.

Самые талантливые и мотивированные уходят на производство, потому что там больше платят?

Андрей Котельников: Не думаю, что дело только в этом. Человек, который руководствуется исключительно материальными соображениями, в принципе не станет заниматься наукой - есть огромное количество сфер, где заработать гораздо проще.

Трудиться в исследовательском центре интересно и престижно, это некий стиль жизни, причем не только в нашей стране. Люди идут в фундаментальную науку, потому что планируют заниматься какими-то высокими материями, писать статьи, выступать с докладами. А в индустриальный сектор - потому что хотят видеть практический результат своей работы. Так что я бы не сказал, что мотивация сугубо финансовая. Скорее это возможность самореализоваться, создавая конкретные продукты, которые повышают экономическую эффективность производства, улучшают экологию и т. д.

Это замечательное стремление, но для российской науки, на мой взгляд, тенденция тревожная: происходит выкачка интеллектуальных ресурсов в промышленность. В прошлом году мы отметили 300-летие Российской академии наук, но ведь ее история на этом не заканчивается: мы перелистываем очередную славную страницу и смотрим, что будет дальше. А значит, РАН должна ответить на новый вызов.

Как же заманить молодых в академическую науку?

Андрей Котельников: Я склонен считать, что, если у человека нет личной мотивации, его ничем не завлечь. Более того, я даже выступил с критикой различных льгот для аспирантов. По нашим данным, сегодня защищают диссертации всего 10 процентов из тех, кто поступил в аспирантуру. При этом человек получает образование, отсрочку от армии, всевозможные скидки по "Менделеевской карте", но не доходит до защиты.

А вот молодежные конкурсы как раз очень востребованы, но их явно недостаточно. Есть премия правительства Москвы, медаль РАН, премия президента для молодых ученых, но их получают единицы. Конкурс "Наука будущего - наука молодых" организует Министерство науки и высшего образования РФ: выделяет серьезные ресурсы, находит площадку и т. д. Венец всего - Конгресс молодых ученых в "Сириусе", огромное мероприятие на 7,5 тысячи человек, где представлены все регионы, и ребята стремятся туда, чтобы завязать контакты, заявить о себе.

Запрос на такие конкурсы со стороны молодых исследователей, безусловно, есть. Хорошо бы и власти регионов подключились: для их проведения требуются значительные финансовые ресурсы и организационная работа. Взять, допустим, ту же "Нефтяную столицу": в свое время ее поддержали власти Югры, привлекли компании ТЭК, и сейчас это действительно статусное мероприятие.

Если же говорить о возможности самореализации, то рано или поздно идеи, которые зарождаются в академических институтах, тоже будут внедрены. У большинства НИИ, деятельность которых связана с прикладными исследованиями, есть индустриальные партнеры с конкретными заказами. Гуманитариям или астрономам, конечно, сложнее. Но ведь страна будет жить, и нужно сохранять душу народа, а значит, развивать и гуманитарные науки. Это тоже очень важно, хотя такие разработки невозможно коммерциализировать.