Смех — часть жизни каждого человека, однако это универсальное явление до сих пор не полностью изучено наукой. Журнал Smithsonian попытался разобраться, почему юмор и смех способны сильно влиять на поведение и настроение человека.
При идеальных обстоятельствах, смех — это нечто, чем люди делятся друг с другом. Нечто социальное, вызывающее в ответ аналогичную реакцию. У него есть заразительные свойства: когда мы слышим чей-то смех, то можем засмеяться или хотя бы улыбнуться сами — психологические исследования подтверждают этот эффект. Именно поэтому во многих ситкомах на телевидении появился закадровый смех. Продюсеры поняли, что звук смеха делал их шоу более смешными для аудитории, параллельно предоставляя создателям сериала больше контроля над тем, когда аудитория смеется.
Однако безответный смех ощущается иначе. Знакомый звук без юмора придает человеку «роботизированный» облик — более механический, пугающий. Именно поэтому смех в неловкой тишине вызывает сильный дискомфорт.
Центральный механизм смеха — аспирация. Мы с силой выдыхаем воздух каждый раз, когда смеемся. Но его также можно охарактеризовать повторением. По факту, учитывая невероятное разнообразие звуков, которые издают люди при смехе, именно повторение делает его универсально распознаваемым. Не зря смех в письме изображается как «ха-ха» или «хи-хи», причем вне зависимости от языка. На английском смех представляют фразами ha-ha или he-he, а на цоцили, языке мексиканских майя — ‘eh ‘eh ‘eh.
Наука не до конца понимает, почему люди издают подобный звук при смехе. Даже Чарльз Дарвин в XIX веке задавался данным вопросом, изучая эмоции животных и людей. Человек учится реагировать смехом на различные ситуации задолго до того, как на его поведение начинает влиять культура: узнаваемый смех наблюдается среди младенцев начиная с четырехмесячного возраста.
Помимо этого, смех не уникален для человечества. Приматы смеются от щекотки точно так же, как люди. Из-за того, что голосовые аппараты шимпанзе и других животных отличаются от наших, их смех тоже звучит иначе — он больше похож на частое дыхание собаки или приступ астмы. Поэтому ученые признают смех как межвидовой феномен, хотя не ясно, есть ли у приматов чувство юмора. Недавние исследования показывают, что они умеют дразнить друг друга через невербальное поведение, но нет никаких доказательств, что приматы реагируют на «смешные» ситуации смехом.
Иногда смех — сознательная реакция, но чаще он происходит рефлекторно, что частично объясняет широко распространенное мнение о нем среди европейцев и американцев. Европа в средневековье в целом негативно относилась к смеху, особенно к громкому: датский философ XVI века Эразм Роттердамский приравнивал его к крикам животных. Другими словами, нецивилизованному, импульсивному поведению. «Правильный» смех должен быть и не слишком громким, и не слишком мягким — против первого особенно предостерегали женщин.
Социальные предрассудки затрагивали не только то, как люди смеялись, но и то, над чем они смеялись. Например, смех от кошки, наряженной в смешную шапку, расценивался как чересчур «простецкий» — культурным людям такое было противопоказано.
Тем не менее, несмотря на ассоциацию между юмором и вкусом, зачастую наибольшую реакцию вызывает физическая комедия. Не зря первая по-настоящему всемирно популярная комедия «Боги, наверное, сошли с ума» собрала аудиторию от Нью-Йорка до Каракаса, Токио и Лагоса — не помешали даже оценки критиков, которые называли фильм пропагандой апартеида. Профессиональные сценаристы давно предсказали, что физический юмор со временем начнет играть важную роль в голливудских комедиях. Он игнорирует языковые барьеры и большинство культурных различий, а большое кино обязано охватывать как можно более широкую аудиторию, чтобы отбиться по деньгам.