Сегодня на федеральной территории Сириус начался III Конгресс молодых ученых — ключевое событие года в рамках Десятилетия науки и технологий. В первый день прошла сессия «Навстречу 300-летию РАН: будущее, а не прошлое». На ней молодые ученые вместе с президентом Академии Геннадием Красниковым обсудили, какие традиции сложились за 300 лет существования РАН и как они помогут дальнейшему научно-техническому развитию страны. Подробнее читайте в нашем репортаже.
Геннадий Красников, президент Российской академии наук, в начале своего выступления отметил ключевые особенности научных институтов РАН — выборность и преемственность. С самого начала существования Академии наук ее члены избирались в ходе тайных выборов. Эта традиция сохранилась и прошла через времена империи и советской России. А преемственность проявлялась, когда академики передавали свой опыт и рассказывали о событиях прошлого рассказывали новым поколениям. Геннадий Красников также отметил, что в институтах Академии наук существует замечательная традиция открытого обсуждения: «Эта открытость — одно из основных правил, по которому должны научные результаты обсуждаться на конференциях». Еще одна важная особенность Академии наук — государственность. С самого создания РАН она принимала непосредственное участие в научно-техническом развитии страны, помогая отвечать на вызовы, с которыми она сталкивались.
«Мы являемся не только учениками, но и учителями»
Геннадий Красников поднял тему важности научных школ — сообществ ученых, которые придерживаются схожих взглядов. В таких школах создаются определенные традиции и этика общения, культивируется уважение к ученикам и к учителям, без которого невозможно движение вперед. Именно с этим и был связан первый вопрос участникам дискуссии: каково их мнение о важности научных школ? К какой научной школе относятся они сами?
Первым на вопрос ответил Александр Воронов, руководитель Центра инновационного проектирования факультета государственного управления МГУ имени М.В. Ломоносова и председатель Совета молодых ученых университета. Себя он относит как к экономической, так и к юридической научной школе МГУ. Последняя появилась вместе с университетом, почти 270 лет назад. Сегодня она состоит из людей, которые принимают важные государственные решения, при этом сохраняя связь с МГУ. Члены этой научной школы нередко выступают в роли научных меценатов и всячески продолжают сотрудничество со своей alma mater. Александр Воронов также заметил, что МГУ существует в условиях классического университета, где важна преемственность. Он сказал, что уже сейчас при работе с молодыми учеными он и другие сотрудники ощущают связь между поколениями: «Мы являемся не только учениками, но и учителями».
По-своему преемственность и связь между подразделениями в МГУ обеспечивают созданием междисциплинарных научных школ. Они посвящены исследованиям, которые приоритетны для университета и государства. В этих научных школах занимаются прикладными и фундаментальными исследованиями космоса, сохранением мирового культурного наследия, изучением мозга и когнитивных наук, разработкой систем искусственного интеллекта, математическим анализом, развитием молекулярных технологий и цифровой медицины. Недавно указом ректора была создана уже восьмая междисциплинарная научная школа — инженерная. Что важно, работа этих школ посвящена не только науке, но и образованию.
Андрей Котельников, председатель Совета молодых ученых РАН, рассказал о том, что закончил физическую школу МГУ имени М.В. Ломоносова и еще студентом попал в группу, которая участвовала в первом космическом проекте СССР. По его мнению, импульс развития большой науки в нашей стране дали две глобальные проблемы, поставленные перед научным сообществом, — космический и атомный проект. Они создали множество смежных отраслей и привлекли большой интерес к ним не только на территории бывшего Советского союза, но и во всем мире.
Андрей Котельников также напомнил, что ровно 10 лет назад случилась реформа РАН, при обсуждении которой также поднимался вопрос преемственности и необходимости создания локомотивных проектов, способных продвинуть науку вперед. По итогам реформы Академия наук законодательно стала главной экспертной организацией. Но не в этом состоит ее ключевая роль, считает председатель СМУ РАН. Андрей Котельников подчеркнул, что основная функция Академии наук — это поддержание связей между поколениями, а также между странами, в том числе между бывшими советскими республиками: «Те связи, которые были созданы Академией наук, никак нельзя разорвать».
© Анатолий Медведь/РосконгрессЛюбовь Котова, старший научный сотрудник Физико-технического института имени А. Ф. Иоффе, представила свой институт как колыбель советской физики, которую Абрам Иоффе основал вместе со своими учениками, впоследствии ставшими великими российскими физиками и даже Нобелевскими лауреатами.. По словам Котовой, сегодня институт поддерживает свои научные традиции, поэтому и сейчас в учреждении много молодых ученых, кандидатов и докторов наук. Преемственность проявляется и в том, что до сих пор в Физтехе проводятся исследования по направлениям, заложенным еще Иоффе, включая астрофизику и другие отрасли современной физики. Сохранилась и традиция сотрудничества теоретических и практических физиков. Ее обеспечением занимается Совет молодых ученых, который собирает заявки от теоретиков и экспериментаторов и помогает им найти точки контакта. Сама Котова относит себя к числу последователей Евгения Гросса, который заложил фундамент для экситонных спектроскопических исследований. В то же время Котова причисляет себя к школе Жореса Алферова, который значительно поспособствовал развитию физического отделения РАН. Теперь задача развития научных школ стоит перед молодыми исследователями: «Каждый молодой ученый пытается привить молодежи любовь к исследованиям, которые интересны всем и в том числе помогают государству».
Ирина Ле-Дейген, доцент кафедры химической энзимологии химического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, рассказала о научной школе Ильи Березина, сто лет со дня рождения которого празднуется в этом году. Березин, изначально физический химик и эксперт по математическому моделированию, первым понял, что ферменты — биологические катализаторы — способны значительно продвинуть промышленность. Для создания школы энзимологии Березин тесно сотрудничал с молодыми учеными химического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, активно поддерживал молодежные лаборатории, не боялся доверить своим постдокам управление институтами. Именно эти традиции, заложенные Березиным, и сохранили его научную школу.
«Научные руководители — это научные родители»
Следующий вопрос, заданный Геннадием Красниковым, был про становление ученого. Вдохновляют ли встречи с великими учеными на развитие и новые результаты или наоборот — давят и угнетают из-за необходимости много работать, чтобы превзойти учителя?
Вспоминая о замечательных ученых, с которыми он сталкивался на своем академическом пути, Александр Воронов привел в пример Лидию Леонтьеву, заведующую кафедрой общего менеджмента и предпринимательства МГУ имени М.В. Ломоносова. Пройдя вместе с ним дорогу от диплома специалиста до докторской диссертации, она заложила все принципы, на которых Воронов работает и сейчас. Можно сказать, Леонтьева даже сформировала свою научную школу: под ее руководством защитились 45 кандидатов, 5 докторов наук. «Очень важно найти в жизни правильного научного руководителя и непосредственного руководителя, который всегда будет давать зеленый свет и поддерживать в трудные моменты жизни», — подчеркнул Воронов, называя своих руководителей «научными родителями».
Андрей Котельников счел, что в карьере молодого ученого всегда есть несколько источников влияния: как руководители, которые могут меняться часто в условиях естественной ротации, так и учителя. При этом роль учителя редко совпадает с административными управленцами. По словам Котельникова, научный руководитель — «это человек, который должен иметь комплекс качеств, научных, человеческих, управленческих, педагогических. Только благодаря этому у него могут возникнуть ученики, которые будут ему благодарны». В качестве примера он назвал Татьяну Баженову, классика физики ударных волн, которая пережила и годы войны, и репрессии, и создание нового государства, но не потеряла своих качеств и продолжила готовить будущее поколение физиков. Таких людей — учителей — невозможно заменить, и Котельников призвал поддерживать их и не давать в обиду, ведь их труд — залог работы институтов и создания нового будущего.
Любовь Котова поделилась, что в ее жизни огромную роль сыграл Жорес Алферов, который привил любовь к исследованиям в области физики полупроводников. Также она выразила благодарность непосредственным руководителям и вспомнила, как ей предложили попробовать впервые экспериментально показать эффект, который был предсказан только теоретически учеником Евгения Ивченко. Хотя сама Котова и является экспериментатором, в качестве источника вдохновения она назвала именно этого ученого, физика-теоретика. Ей запомнились его физическая эрудиция и интерес к ученикам, который мотивировал их к развитию. Ирина Ле-Дейген рассказала о трех главных принципах научной школы энзимологии: созидательный труд, требовательное отношение к себе, добрые отношения с коллегами. Она вспомнила, что, когда общалась с видными учеными научной школы, будучи студенткой, испытывала трепет: «где я — и где светила». Однако на самом деле ученые, старшие коллеги, внимательно относились к ней, обучали и поддерживали, и теперь уже вместе с ними Ле-Дейген выбирает актуальные темы новых исследований.
Ориентир на будущее
Говоря о важных принципах академической науки, Геннадий Красников вспомнил и другие — демократичность и уважение. Однако сейчас жизнь постоянно меняется, и адаптироваться к ней должна и наука. В связи с этим возник вопрос: какие новые традиции должна развивать Академия наук?
Александр Воронов посчитал, что нужно и дальше активно поддерживать научную молодежь, так как за ней стоит будущее страны. Он отметил, что молодые ученые — это пример для всей России. В преддверии 300-летия РАН он также пожелал Академии смелости в поддержании традиций и развитии новых направлений: «Пусть РАН остается нашим ориентиром по жизни, и в стране, и в мире». Воронов также высказал надежду на развитие международных контактов, так как «наука не имеет границ». Геннадий Красников в ответ заметил, что Академия наук продолжает сотрудничать с коллегами из 55 стран, в том числе из бывших советских республик. Он отметил, что роль Академии наук в том числе заключается в «сшивании» контактов между разными регионами.
Андрей Котельников заметил, что важно развивать академические свободы как в РАН, так и на местах в институтах. Для того, чтобы молодой ученый нашел себя, в институтах должна быть создана свободная атмосфера. В пример он привел западные университеты, где еще несколько десятков лет была очень строгая, бюрократическая и иерархическая структура, в которой между студентами и профессорами лежала пропасть, однако сейчас эти границы стираются. Теперь похожие процессы начали происходить и в России, в том числе благодаря ротациям на административных должностях. По мнению Котельникова, ученым важно чувствовать свободу в своей работе, чему могут поспособствовать легкие отношения с администрацией. Это как раз и может дать импульс академическим исследованиям. Геннадий Красников поддержал идею, сказав, что действительно следует подумать о том, как можно организовать простое решение бюрократических проблем.
Любовь Котова сочла необходимым развитие традиции наставничества. Молодых ученых должны вести и курировать уже состоявшиеся исследователи. Благодаря этому у нового поколения будет разгораться интерес, желание накопить новый опыт. Котова призвала Академию наук к поддержке молодежных научных лабораторий и других похожих инициатив.
Ирина Ле-Дейген также подчеркнула важность горизонтального взаимодействия команд в разных регионах. В стране много коллективов, которые работают над схожими тематиками или рассматривают один и тот же объект с разных углов. Поэтому необходимо создавать новые возможности, которые объединяют разные регионы. Геннадий Красников подтвердил, что региональная политика действительно находится в центре внимания Академии наук, и ее вопросами занимаются различные ее отделения. Хотя общие вопросы между регионами и бывают, на местах встречается много специфических проблем: например, касающихся экологической обстановки Байкала или Азовского моря, обмеления Волги и Дона. Их нужно решать, но действительно часто требуется синергия разных научных институтов. Их взаимодействию способствуют современные технологии.
Высказать свои пожелания смогли и слушатели из зала. Александр Фирсов из Института высоких температур РАН поддержал инициативу Андрея Котельникова. Он предложил сформировать рабочую группу, которая могла бы вместе с Министерством образования и депутатами Госдумы задуматься о том, как облегчить жизнь ученых, чтобы они могли заниматься наукой, а не думать о решении административных проблем, касающихся закупок и документации. Геннадий Красников пообещал рассмотреть эту ситуацию подробнее.
Немного иной вопрос поднял Алексей Озерев, директор Института вулканологии и сейсмологии Дальневосточного отделения РАН: какие традиции надо сохранить? Он подчеркнул, что нужно унифицировать требования, которые предъявляются к кандидатским диссертациям — потому что разброс между требованиями РАН и университетов, которые меняются постоянно, путает и деморализует ученых. Геннадий Красников подтвердил, что в ближайшее время ВАК примет меры для решения этой проблемы. Подводя итог дискуссии, Геннадий Красников заметил, что сейчас ситуация в стране и мире изменилась. На фоне этого необходимо развивать свою науку, отраслевые институты, так как без них прогресса в стране не может быть. Он выразил надежду на поддержку от государства и на возрождение авторитета РАН у населения, особенно у молодежи, которая захочет связать свою жизнь с наукой.
Текст: Елизавета Перепелица