Три тысячи Хиросим: как Хрущев взорвал самую мощную ядерную бомбу в истории
В 1961 году Никита Хрущев объявил о выходе Москвы из моратория по ядерным испытаниям. В сентябре советский руководитель предупредил США о планах СССР испытать бомбу такой силы, какой мир еще не видел. К этому моменту обе сверхдержавы уже 10 лет участвовали в «термоядерном забеге» — с каждым годом росла мощь взрываемых водородных зарядов. Взрыв мегатонной бомбы на Новой Земле подвел итог этому соревнованию. Штаты решили пойти на деэскалацию и в 1963 году подписали совместно с Советами и Великобританией договор о запрете ядерных испытаний в воде, воздухе и на земле.
Как шла ядерная гонка между СССР и США в 1950-е
В начале 1950-х ядерный баланс складывался не в пользу СССР. У Штатов было 640 зарядов, а у Союза — 25. К 1955 году Вашингтон обладал сотнями стратегических бомбардировщиков В-36 и В-52, приспособленных для доставки атомных бомб на тысячи километров, а Москва могла этому противопоставить только ракеты среднего радиуса действия. В 1954 году американцы взорвали водородную бомбу «Касл Браво» мощностью 15 мегатонн. Первая советская водородная бомба РДС-6с, взорванная в 1952 году, имела мощность «всего» 400 килотонн.
В Москве решили, оглядываясь на американские испытания, готовить более мощное оружие — до 100 мегатонн в тротиловом эквиваленте. Первый вариант мега-бомбы проектировался с конца 1955 года по февраль 1957 года на Урале. Изделие должно было иметь восемь метров в длину, диаметр два метра и весить 26 тонн. Из всех советских бомбардировщиков единственным, который поднял бы такую боевую нагрузку, был Ту-95. Однако его пришлось сильно модернизировать, и в итоге получился новый самолет Ту-95-202.
Летные испытания нового судна, а также учения по сбросу макета боевой нагрузки шли два года на крымских полигонах. К 1958 году в СССР были готовы начать проектирование и сборку водородной бомбы. Но между двумя сверхдержавами наметилось внезапное потепление. В итоге Ту-95-202 перевели в разряд учебных, а в 1960 году решили сдать в утиль.
Что ускорило создание новой бомбы
Ситуация поменялась в августе 1961 года, когда начался «берлинский кризис», спровоцированный строительством стены в столице Германии между советским и западным секторами. Никита Хрущев требовал демонстрации военной мощи СССР: «Мы не можем сказать вслух, что ведем политику с позиции силы, но это должно быть так». Во время одного из совещаний с создателями первых ядерных бомб глава КПСС заявил: «Пусть это изделие висит над капиталистами, как дамоклов меч».
К сентябрю 1961 года бомба была почти готова, была разработана и система испытаний. Оставалось только создать на архипелаге Новая Земля необходимую инфраструктуру и разместить измерительную аппаратуру.
Хрущев, находясь в приподнятом настроении, рассказал об этом одному американскому политику, с которым встречался в Кремле. Тот поделился историей с прессой. В сентябре The New York Times выпустила об этом публикацию, а вскоре в Лондоне и Вашингтоне сторонники ядерного разоружения провели несколько многотысячных демонстраций с осуждением СССР и планируемого ядерного испытания 100-мегатонной бомбы.
Однако к тому моменту научное руководство проекта во главе с академиком Андреем Сахаровым решило уменьшить мощность заряда до 50 мегатонн. Ученые опасались, что воздушный взрыв 100-мегатонной термоядерной бомбы приведет к неконтролируемой цепной реакции атмосферного водорода. Теоретически, как тогда считали, это могло привести к выжиганию земного кислорода и гибели всего живого.
Хрущева об этом известили заранее, и 17 октября на XXII съезде КПСС он объявил: «Очень успешно идут у нас испытания и нового ядерного оружия. Скоро мы завершим эти испытания. Очевидно, в конце октября. В заключение, вероятно, взорвем водородную бомбу мощностью в 50 млн тонн тротила. Мы говорили, что имеем бомбу в 100 млн тонн тротила. И это верно. Но взрывать такую бомбу мы не будем, потому что если взорвем ее даже в самых отдаленных местах, то и тогда можем окна у себя выбить. Поэтому мы пока воздержимся и не будем взрывать эту бомбу. Но, взорвав 50-миллионную бомбу, мы тем самым испытаем устройство и для взрыва 100-миллионной бомбы. Однако, как говорили прежде, дай бог, чтобы эти бомбы нам никогда не пришлось взрывать ни над какой территорией».
Как произошел взрыв ярче тысяч Хиросим
Перед тем как взорвать 50-мегатонную бомбу, в Москве решили устроить последний тестовый прогон самолета, автоматики сброса и других систем. В начале октября над полигоном провели воздушный подрыв ядерной боеголовки мощью четыре мегатонны. Все системы отработали штатно.
Само 50-мегатонное оружие доставили на аэродром Оленья на Кольском полуострове из Арзамаса-16. Специальные литерные поезда делали несколько крюков, чтобы запутать иностранную разведку. Для установки бомбы на Ту-95 под ним вырыли котлован, потому что без него нагрузка не подвешивалась к фюзеляжу. Утром 30 октября 1961 года экипаж под управлением Андрея Дурновцева вылетел к месту испытания.
Бомбу сбросили примерно в 11:30 с высоты в 11,5 километра, и через 189 секунд на высоте 4200 метров над землей произошло срабатывание водородного заряда. Последовала ослепительная вспышка, длившаяся около минуты. Ядерный гриб вырос до 67 километров в высоту и 20 километров в диаметре. Сейсмическая волна от взрыва три раза обогнула земной шар. Мощность взрыва оказалась в 3333 раза больше, чем в Хиросиме.
«Нижняя часть ядерного шара не доставала поверхности, но из-за гор в районе Маточкина Шара мы увидели огромный черный столб, поднимавшийся вверх, как бы пытаясь соединиться с огненными шаром, расстояние с которым заметно увеличивалось. Ядерное облако при своем подъеме разрывалось на части воздушными потоками. Мы почувствовали слабые колебания земли под своими ногами, чего раньше почти не замечали. Я услышал громоподобные мощные звуки от самого взрыва, а затем и отраженные продолжительные звуки от новоземельских гор. Все это походило на артиллерийскую канонаду из гаубичных орудий, расположенных рядом с нами, или на серию взрывов крупных авиационных бомб», — вспоминал начальник испытательного полигона на Новой Земле в 1959–1963 годах Гавриил Кудрявцев.
Как рассказывал один из участников испытания, интенсивность света была такой, что пришлось надеть темные очки: «Земля содрогнулась под нами, а в лицо ударил тугой, крепкий, как удар хлыста, звук раскатистого взрыва. От толчка ударной волны трудно было устоять на ногах».
© Евгений Потехин/NEWS.ru
«В радиусе 50 километров от эпицентра все горело, хотя перед взрывом здесь лежал снег высотой в человеческий рост. Зрелище было ужасным. Если существует ад, то он должен выглядеть именно так. Земля горела, а скалы дымились, так как были раскалены еще и через несколько часов после взрыва», — рассказывал участник испытаний Юрий Лысенко.
Что произошло с экипажем самолета, сбросившего бомбу
Экипаж бомбардировщика в момент взрыва находился от эпицентра на расстоянии в 39 километров, а самолет-лаборатория — в 55. Машины начали терять высоту. В бомбардировщике трое из членов экипажа потеряли сознание. В салоне горела пыль и было, по описаниям участников полета, нестерпимо жарко. Вся светоотражающая краска на фюзеляже сгорела. Самолет ощутимо трясло. Несмотря на все проблемы, пилот бомбардировщика Андрей Дурновцев успешно посадил судно. За это он, его штурман и капитан самолета-лаборатории стали Героями Советского Союза. Остальные члены экипажа получали ордена Ленина, Октябрьской Революции и Красной Звезды.
Как взрыв отозвался в политике
Испытания 30 октября 1961 года продемонстрировали военно-технические возможности СССР. И хотя в США считали, что это больше политическая акция, взрыв заставил Вашингтон провести переоценку своих военных планов. Так, Штатам пришлось полностью отказаться от планов военной интервенции в СССР. Хотя в Пентагоне продолжали рисовать на картах стрелочки вторжения, относились к этому как к последнему доводу.
Политикам стало понятно, что взаимный обмен ядерными ударами похоронит не только две сверхдержавы, но и весь мир. И хотя после этого пришлось пройти через Карибский кризис, он стал последней чертой, после которой Москва и Вашингтон в 1963 году подписали договор о запрете ядерных испытаний в воздухе, воде и на земле.
