Дмитрий Гудков может оказаться в колонии за желание баллотироваться в Госдуму
Сам Гудков вину не признает. По части 2 ст. 165 УК РФ Гудкову может грозить до пяти лет лишения свободы. Уголовное дело, по которому задержали Гудкова, возбуждено и против его тети Ирины Ермиловой, которая, собственно, и арендовала в 2015-2017 годах у мэрии Москвы полуподвальное нежилое помещение, однако принадлежащее ей ООО обанкротилось, сумма долга составляет, по оценке следствия, 3,5 миллиона рублей. По непонятной пока причине следствие считает Дмитрия Гудкова бенефициаром, то есть человеком, получавшим выгоду от деятельности ООО.
«Дело Гудкова» вызвало в обществе куда больший шок, чем случившийся накануне арест Андрея Пивоварова. И вот почему. Пивоваров – открытый противник режима, руководивший нежелательной организацией – «Открытая Россия». И хотя повод для его ареста стопроцентно надуманный, у власти были основания репрессировать Пивоварова. С Гудковым – сложнее. Он хотя и в оппозиции к власти, но его позицию нельзя назвать непримиримой. Один из трубадуров Кремля, человек, знающий всё о происках Госдепа и ЦРУ – политолог Сергей Марков, на этот раз оказался не в состоянии понять логику действий органов. В своем telegram-канале он пишет, что вся российская элита в шоке
«Именно арест Дмитрия Гудкова потряс.
Во-первых, Дмитрий Гудков бывший депутат Государственной думы. И арест депутата Госдумы за политику, - это качественно новый этап политических репрессий, - так думают те, кто боится политических репрессий.
Во-вторых, Дмитрий Гудков считается очень умеренным, очень договороспособным, совсем не радикалом. И это тоже качественный скачок. То есть будут бить и умеренных?
В-третьих, считается, что Дмитрий Гудков, как и Геннадий Гудков, не получают деньги от западных антипутинских проектов. Потому что они сами лично богаты. И этими отличаются от других антипутинских деятелей. То есть пришли уже за богатыми, за своими?
Поэтому удар по умеренным, по богатым, по своим, уже и по депутатам, - это новый этап самозащиты российской власти. И это означает, что перестают себя чувствовать в безопасности очень многие те, кто до сих пор поругивали Путина за диктатуру, но знали, что никакой диктатуры нет, и они могут чувствовать себя в безопасности. А теперь это чувство безопасности у них пропало».
Похожей точки зрения придерживается и известный журналист Олег Кашин. Он тоже в «телеге» пишет: «Дальше уже логика «десяти негритят» – от репрессий не застрахованы и Ксения Собчак, и Максим Кац, и «Новая газета», и «Эхо Москвы», и неокоммунистические ютуберы типа Константина Семина или Гоблина-Пучкова, и околосистемные националисты в диапазоне от Егора Холмогорова до Егора Просвирнина. Будущие неизбежные аресты полусистемных деятелей уже не могут выглядеть полноценной политической сенсацией, следующая остановка – какие-нибудь номенклатурные столпы. Сейчас кажется, что в зоне риска Дмитрий Медведев, но за ним, скорее всего, придут уже после Вячеслава Володина (он несет ответственность, по крайней мере, за участие Навального в выборах мэра Москвы) и Владислава Суркова (почти публично заигрывавшего с Болотной), но стоит присмотреться и к неочевидным фигурам от Сергея Собянина до Константина Эрнста».
Кто-то анализирует ситуацию, кто-то готовится. Политик, бывший глава Екатеринбурга Евгений Ройзман пишет в социальных сетях: «Я унес из дома и уничтожил все свои старые телефоны, все свои записи на всякий случай уничтожил. Адресные книги. Просмотрел всю библиотеку — что у меня есть, за что могут зацепиться. У меня стоит рюкзак, все туда сложено на крайний случай».
Единственный, кто сохраняет спокойствие – спикер Кремля Дмитрий Песков: «Обвинения (против Гудкова и Пивоварова – ред.) со стороны силовых ведомств к политике не имеют никакого отношения».
Конечно, есть все основания говорить, что в нашей стране начинается (или продолжается) политический террор. В его мягкой форме – без расстрелов и 25 лет без права на переписку. Но террор, направленный против целевой группы, в нашем случае несистемной оппозиции, очень быстро достигает своей цели, хотя бы потому, что оппозиция малочисленна. И тогда у тех, кто осуществляет этот самый террор, возникает вопрос: «Кто следующий»? У элиты/власти, направившей в бой карательный отряд, есть цель – оппозиция или старые элиты. Но когда террор достигнет своей цели, он не остановится, а обратится против своих работодателей и вдохновителей. «Революция пожирает своих детей», - сказал перед казнью один из деятелей первой французской революции Жорж Дантон. В нашем случае о революции говорить никак нельзя, но в остальном все верно.
Хотя, может быть, все случившееся есть локальный эпизод выборной кампании, как ее понимают в России. Дело в том, что и Пивоваров, и Гудков собирались участвовать в выборах в Государственную думу. Оба они пытались договориться с «Яблоком», но не преуспели. Пивоварову не хватило времени, а Гудкову, как пишут, партия Явлинского отказала в сотрудничестве. И вообще найти в нашей стране политика, который смог бы договориться с «Яблоком» о совместной деятельности, невозможно, таких попросту нет.
«Проект» со ссылкой на два своих источникасообщает, что администрация президента получила данные социологических опросов, которые показывали, что у Дмитрия Гудкова высокие рейтинги в Тушинском округе — именно там он планировал баллотироваться в Думу, у Гудкова самая высокая узнаваемость в округе, выше, чем у его возможного соперника от ЕР ректора РХТУ имени Менделеева Александра Мажуги. «На этот раз серьезная борьба в планы Кремля не входила. Никто из представителей несистемной оппозиции не должен оказаться в парламенте», — передает «Проект» слова собеседника, близкого к Кремлю.
Поэтому и были отброшены традиционные способы борьбы с неугодными кандидатами – фальсификации и бесчинства избирательных комиссий. Кроме того, Гудков был чуть ли не единственным реально оппозиционным кандидатом и мог бы обеспечить себе сильную команду наблюдателей. С учетом того, что рейтинги ЕР в Москве самые низкие по стране – около 15 процентов (данные иностранного агента «Левада-центр») – у Гудкова были шансы победить. Потому он и оказался в ИВС с шансами оттуда попасть в колонию.
Как говорил спикер ГД Вячеслав Володин «Россия – последний остров свободы и демократии». И реальность ежедневно подтверждает его слова.