«$60 тысяч? За что?» Сын альпинистки Натальи Наговициной не намерен платить за «имитацию спасения». Получит ли он наследство?
Операция прекращена, но вопросов — больше, чем ответов
В понедельник, 25 августа 2025 года, стало официально известно: спасательная операция по эвакуации российской альпинистки Натальи Наговициной, застрявшей на пике Победы (7439 м) в Киргизии со сломанной ногой, официально прекращена. Об этом сообщил руководитель базового лагеря «Южный Иныльчек» Дмитрий Греков. Причиной стало ухудшение погодных условий — сильный туман, ветер и снегопады, которые сделали подъём на вершину невозможным. Последняя попытка использовать дрон для поиска и оценки состояния альпинистки была отменена МЧС Киргизии буквально за час до вылета.
Однако более шокирующим для семьи Наговициной стало то, что они узнали о прекращении спасательных работ из новостей. Ни туроператор, ни спасательные службы, ни официальные представители властей Киргизии не связались с родственниками.
«С нами никто не говорил, — рассказала сестра Натальи Юлия Лыкова. — Только один раз позвонили из компании «Аксай-тревел», у которой Наташа купила тур, но потом перестали отвечать на звонки. Мы буквально смотрим телевизор и узнаём, что операцию свернули».
Тур без гида и страховка на 35 тысяч долларов
Наталья Наговицина приобрела у туроператора «Аксай-тревел» самый бюджетный тур на пик Победы — стоимостью 1800 долларов. Этот пакет не включал услуги гида, однако предполагал наличие базовой страховки, покрывающей расходы на спасательные операции в случае ЧП — до 35 тысяч долларов. По предварительным оценкам, реальные затраты на попытки спасения (включая вертолёты, дроны, работу спасателей, логистику) составили около 60 тысяч долларов. Разница — около 25 тысяч — может быть возложена на наследников. Но семья категорически отказывается платить.
«За что? — задаётся вопросом близкий друг Натальи. — Какие спасательные работы были? Дрон вылетал пару раз, мы видели одно видео. Вертолёт прилетал, но, по нашим данным, в первую очередь к другим альпинистам — Роману Мокринскому и Гюнтеру, которые находились ниже. А потом все сказали, что это за Наташей. Это неправда».
Трагическая цепочка событий на склоне Победы
Согласно отчёту туроператора, 12 августа Наговицина и её напарник Роман Мокринский, спускавшиеся с вершины, встретили на гребне двух иранских альпинистов — Марьям Пилехвари и Хасана Сейфоллаха, которые шли навстречу, к вершине. Через несколько часов российская связка сорвалась с узкого участка маршрута, известного как «нож» у Черной Скалы. В результате падения Наталья получила перелом ноги и оказалась неспособной двигаться самостоятельно. Роман Мокринский смог добраться до лагеря и сообщить о происшествии.
Иранские альпинисты после встречи пропали. По версии Дмитрия Грекова, они, скорее всего, также сорвались с гребня и скатились в китайскую часть горы. Спасательная операция и в их отношении была прекращена 25 августа. Однако в некоторых СМИ появилась информация, что иранцы погибли, пытаясь помочь Наталье. Её близкие возмущены:
«Это ложь. Мы видели отчёт — они шли в противоположную сторону. У них не было контакта с Наташей. Никакой связи между их гибелью и её ситуацией нет».
Юристы: с наследников не могут взыскать долги за спасение
Вопрос о том, придется ли сыну Натальи, Михаилу Наговицину, платить «недостающие» 25 тысяч долларов, остаётся открытым — но, по мнению юристов, шансы на взыскание минимальны.
«Согласно международной практике, за спасательные операции в горах не выставляют счета, — поясняет московский адвокат Денис Смирнов. — Страховка покрывает медицинскую помощь, эвакуацию, лечение. Но даже если расходы превышают лимит, а человек умер, долг не переходит к наследникам. Я не слышал ни одного случая, когда бы такое взыскание было признано законным».
Другой юрист, Ирина Зуй, добавляет:
«Нужно смотреть законодательство Киргизии. Если в спасательных работах участвовали государственные структуры — МЧС, Минобороны, — то их услуги, как правило, не оплачиваются пострадавшими. Это часть государственной функции. Кроме того, по российскому закону, наследники отвечают по долгам только в пределах стоимости полученного наследства. Если долг больше — можно отказаться от наследства».
Наследство и будущее Михаила Наговицина
Михаил Наговицин, житель Москвы 32 лет, работающий программистом, является законным наследником первой степени родства после своей матери — погибшей альпинистки Натальи Наговициной. Однако, чтобы официально вступить в права наследования, ему необходимо пройти сложную юридическую процедуру: подать иск в суд с требованием признания матери умершей. Только после такого решения можно будет открыть наследственное дело и начать оформление имущества.
Согласно доступной информации, Наталья Наговицина проживала в центральной части столицы, в районе Пресни. Если на её имя была оформлена квартира в этом престижном районе, её стоимость на современном рынке может достигать от 15 до 30 миллионов рублей. Этого более чем достаточно, чтобы покрыть возможные претензии по гипотетическим расходам на спасательные работы — даже в случае, если кто-то попытается взыскать с наследника средства сверх лимита страховки.
Помимо недвижимости, в наследственную массу может войти и другое имущество. В частности, ранее Наталья выиграла в суде право на часть накопительной пенсии своего супруга Сергея Наговицина, погибшего в 2021 году во время восхождения на пик Хан-Тенгри. В 2023 году Пресненский районный суд Москвы удовлетворил её иск, признав, что она, как супруга, имеет право на эти средства, поскольку муж скончался до оформления выплат. Если эти деньги не были потрачены при жизни Натальи, они теперь подлежат передаче её единственному наследнику — Михаилу.
Кто виноват и что дальше?
На фоне трагедии остаётся множество вопросов. Почему туроператор не информировал семью? Почему спасательная операция, стоившая десятки тысяч долларов, не привела к эвакуации? Были ли реальные попытки добраться до Натальи, или усилия были сконцентрированы на других альпинистах?
Семья Наговициной считает, что репутация их родственницы используется для оправдания провала спасательной миссии.
«Она была опытной альпинисткой, — подчёркивают близкие. — Она не просила никого идти на риск. А теперь её обвиняют в смерти иранцев и в огромных расходах, которых, по сути, не было».
Пока Михаил Наговицин молчит. Он не комментирует ситуацию публично. Но его решение — вступать в наследство или отказаться — может стать ключевым в вопросе возможного финансового преследования. Однако, как считают юристы, даже если кто-то попытается взыскать деньги, шансы на успех в суде практически нулевые.