«Говорит не о женщинах, а о себе»: психолог прокомментировал громкое интервью Гогунского с Собчак

Актер Виталий Гогунский угодил в скандал после слов о женщинах. В новом интервью с Ксенией Собчак он признался, что не готов терпеть плохое настроение избранницы, поскольку полностью ее содержит. По его мнению, если женщина болеет, то должна скрывать недомогание в другой комнате. Психолог Станислав Самбурский считает, что высказывание Виталия связано с усталостью и обидой на дочь и экс-супругу. Эксперт поделился мнением с сайтом «Страсти».

Вспоминая о первом браке, Виталий признаётся в эмоциональной зависимости. Зато во вторых отношениях актер чувствовал себя мужчиной. По словам артиста, в браке не было любви, зато было уважение.

Не тирания, а броня

«Мы имеем дело не с патриархальной позицией в чистом виде, а с мужчиной, который не научился справляться с эмоциями в близости. И, как это бывает, вместо того чтобы прожить чувства — он выстраивает систему жёстких правил, где женщина не может грустить, уставать, быть неидеальной. Потому что иначе — он снова окажется в том первом браке. Где ломали. Где он терпел. Фраза «Мужчина не должен ничего объяснять женщине» — звучит как проявление «старой школы». Но это — скорее панцирь. За ним — страх снова попасть в зависимость, снова оказаться в роли, где всё определяет другой человек, а ты не понимаешь, что происходит, как Виталий сам и говорит», — высказался психолог.

Это называется реактивной жёсткостью — когда человек защищается от боли, ставя нереалистичные требования к другим: не грусти, не дави, не раздражай, не будь живым человеком, будь фоном. Всё отдал ребёнку — и остался лишним

После второго развода Виталий в интервью Алене Жигаловой сказал: «Я поставил себя в крайне некомфортное положение, оставив ребёнку всё. А теперь слышу, что я не плачу алименты».

«Он чувствует несправедливость: отдал всё, а получил в ответ отчуждение. Более того, дочь Милана Стар говорит, что всем обязана только матери, а участия отца в её карьере нет. То есть все средства, на которые и запустили карьеру девочки, забыты. Даже упоминание об отце в этой новой публичной биографии — будто что-то неудобное», — заявил эксперт.

По мнению психолога, у актера произошел распад отцовской идентичности. Ты есть — но будто бы нет. Ты дал — но твой вклад вычеркнули. Ты платил — но в рассказе о жизни дочери больше не фигурируешь. А она, комфортно стоя на том, что осталось от тебя, уверенно заявляет, что ты ни при чём.

«Публичный образ Миланы растёт на почве, удобренной наследием отца. Но сама она к этой почве относится, как к ненужной упаковке», — считает эксперт.

Что делать Виталию?

«Он говорит, что ему нужны «взаимообмен, вдохновение, полёт». Но звучит это как романтизированная формула для одной простой потребности: чтобы рядом было спокойно. Необязательно в любви. Главное — без претензий. Без фраз, от которых снова сожмётся внутри. Он не о женщинах сейчас говорит. Он говорит о себе. О мужчине, который боится вернуться в то пространство, где его ломали. И теперь на всякий случай никого не подпускает близко. Причину такого поведения однозначно не назвать. Больная любовь? Незажившие травмы? Контроль? — тут всего понемногу», — высказался Станислав.

Если Виталий и правда хочет новых, честных отношений, ему придётся сделать два непростых шага:

Снять броню. Признать, что жёсткость — это не сила, а старая защита.

Перестать ждать благодарности. Ни от дочери, ни от бывшей жены. Их признание не может быть условием его душевного спокойствия.