Два детства Николая Седова, узника концлагерей

Ростовская область, 10 февраля 2022. Телеканал «ДОН 24». Николай Седов, бывший несовершеннолетний узник концлагерей, ветеран ВОВ: «Война! И враз померкли дали. Плясал огонь и пел свинец, а мы еще не понимали, что детству первому конец. Затем – «шнель, шнель», приказ зловещий, и мать из своего угла через разбросанные вещи к порогу первая пошла!». Это стихотворение автобиографическое, рассказывает Николай Иванович. 13 февраля 1943 года их родную деревню сожгли, а жителей погнали на железнодорожную станцию. Марфа Сергеевна 15 километров шла с пятью детьми, Николаю было чуть больше 3-х лет. Потом всех провезли через Белоруссию в Литву, в Алитусский концлагерь. Николай Седов, бывший несовершеннолетний узник концлагерей, ветеран ВОВ: «Маму допрашивали. Под ногти пускали, значит, иголки. Чего они хотели? Она и кричит, и мы, дети, здесь же тоже плачем. Оказывается, они добивались одного: «Вот у нас все известно о вас! А почему вы не сказали, что ваш муж был председателем колхоза?». В своей книге «Украденное детство» Николай Иванович пишет о том времени по воспоминаниям родителей, старших братьев и сестер. После Алитусса был концлагерь № 334 для военнопленных в Вильнюсе. Николай Седов, бывший несовершеннолетний узник концлагерей, ветеран ВОВ: «Как остались в живых, не знаю! Ну, знаете, как в концлагерях кормили, да? Страшно. Единственное отличие от блокадников: если блокадникам давали 125 грамм хлеба, то нам на одного – 40 грамм». Николай Иванович говорит, что когда пришли полицаи с иголками и тушью колоть лагерные номера на детских ручонках, мама упросила не делать: маленькие очень. Николай Седов, бывший несовершеннолетний узник концлагерей, ветеран ВОВ: «Я говорю: «Мама, а сколько раз мы сдавали кровь?» Она говорит: «Да иногда два раза в неделю, ты был такой, что всех толкаешь, значит, там вперед». Зачем? А потому как за сдачу крови давали 2 таблетки сахарина. Знаете, что это такое?». Во время прогулок, продолжает Николай Иванович, рвали листья с деревьев, и это тоже была еда. Хотя листва, говорит, попадалась горькая, но ничего! Николай Седов, бывший несовершеннолетний узник концлагерей, ветеран ВОВ: «Когда наступали наши войска, подходили уже к Вильнюсу, нас снова не домой, а у кого дети, вот... Стоят подводы, приехали латыши, и мы были в двух хуторах: Пурвиенки и Гросс-Любин...». Домой, в родную деревню Панскую, в Орловскую область, они вернулись только в декабре 1945-го. Потом у Николая Ивановича было и Тбилисское артиллерийское училище, и служба в ракетных войсках стратегического назначения, и Военно-политическая академия имени Ленина. А навсегда, как память о втором детстве, вот эта медаль – «Непокоренные». Николай Седов, бывший несовершеннолетний узник концлагерей, ветеран ВОВ: «Мне вспоминать об этом страшно, но буду! Буду все равно! Чтоб дети наши, внуки наши имели детство лишь одно!»