Жительница Долгопрудного борется за дочь, которую забрали из-за беспорядка в квартире
Органы опеки в ноябре 2019-го изъяли дочь у жительницы Долгопрудного Анны Шумилкиной из-за плохого состояния жилья. За несколько месяцев до этого совершеннолетний сын женщины привёл в квартиру приятеля, с которым они сутками сидели дома, пьянствовали и хулиганили. Мать обращалась за помощью в официальные инстанции, говорила, что сын с другом мешают девочке учиться, но постояльца выселить не удалось. Вместо этого у неё забрали дочь. По словам Анны, сотрудники опеки ввели её в заблуждение. Сказали, что она не имеет права требовать возвращения дочери до суда. Недавно Анна при содействии общественников смогла привести дела в порядок и будет обжаловать ограничение в родительских правах.
48-летняя жительница Долгопрудного Анна Шумилкина одна воспитывала двоих детей. Старший сын Иван, по словам женщины, с детства страдает психическим расстройством, учился плохо, бывало, хулиганил, даже попал на учёт в отдел по делам несовершеннолетних.
Младшая дочь Маша, наоборот, росла послушной. В 2019 году Иван, которому тогда уже исполнилось 18 лет, привёл в квартиру приятеля Илью. Мать была недовольна новым постояльцем — молодые люди только и делали, что пьянствовали и хулиганили. Анна жаловалась, просила помочь, даже обращалось в полицию, однако результата это не принесло.
«Сын учился вместе с Ильёй до второго класса, потом списались по интернету, и он его в гости пригласил. Они сутками сидели дома, работу искать не хотели, выпивали, окно в подъезде выбили, квартиру разнесли, даже проводку оборвали где-то — перестал в комнате свет гореть. Я и в школу обращалась, что Маше учиться мешают, и в полицию, но что они могли сделать? Вывели, а через два часа Иван его обратно заводит. Нам с дочкой, конечно, это очень мешало», — вспоминает Анна.
Помочь ей навести дома порядок никто не смог, а в ноябре к ней пришли представители инспекции по делам несовершеннолетних.
«Пришли, обратили внимание, что бардак. Так я же сама жаловалась, что сын с другом всю квартиру разнесли, просила на них управу найти. А Ваня с Ильёй как раз накануне вышли и прихватили с собой сумку с продуктами. Инспекторы говорят, бардак, свет не горит, еды нет — и сразу Машу увели, какими-то законами тыкали, говорят, если добровольно дочку не отдадите, ещё хуже будет. Лучше бы Ваню так забрали», — вспоминает Анна.
Пандемия спутала планы
Девочку определили в Долгопрудненский социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних «Полёт». Мама регулярно её навещала, приносила подарки, однако заявление о возвращение дочери не подала из-за правовой безграмотности.
«В опеке мне не сказали, что я могу это сделать. Наоборот, убедили, что дочку вернут только после суда, на котором будут рассматривать иск об ограничении меня в родительских правах. Только на суде я поняла, что меня обманули, когда там сказали, что я не подавала заявление, а значит, выходит, мне дочь не нужна», — рассказывает Анна.
Она пыталась наладить свои дела, устроила сына в больницу, но тут разгорелась пандемия коронавируса, и как она вспоминает, Ивана спешно выписали. При этом сама женщина лишилась работы.
«Всё друг на друга наложилось: я без работы осталась, сына в армию не взяли, и Машин социальный центр закрылся на карантин, не дали дочь навещать. Мы с ней через стекло общались, если повезёт — через забор переговаривались, когда их на прогулку водили, а потом их в летней лагерь увезли и даже не говорили куда», — вспоминает она.
К концу прошлого года Анна, наконец, смогла официально устроиться на работу, приятель сына покинул квартиру. В декабре 2020-го Анну Шумилкину вызвали в суд, где рассматривался иск органов опеки об ограничении её в родительских правах. Как следует из материалов заседания (есть в распоряжении RT), представители Центра «Полёт» подтвердили, что Анна регулярно навещала дочь, приносила ей подарки, сама Маша сказала, что хочет жить с мамой.
Тем не менее, суд постановил ограничить её в родительских правах. Единственным основанием для этого, как следует из решения, стало плохое состояние жилья.
В вердикте было отмечено, что «комната захламлена, спальное место ответчика и её несовершеннолетней дочери завалено вещами, по шкафам и стенам ползают тараканы». Других претензий к тому, как Анна Шумилкина исполняла свои родительские обязанности надзорные органы не высказали.
Простое и немилосердное решение
После суда Анне, по её словам, стали мешать видеться с дочерью. «Приходила в «Полёт», а там сотрудники врали, что мне уже нельзя с дочкой видеться, дескать, нам вас жалко, но ничего поделать не можем. В школу ей пыталась звонить, а мне там её классная руководительница говорит, что якобы даже ей со мной нельзя общаться», — говорит Анна.
Потом она узнала, что дочь передали в замещающую семью, и теперь она не хочет с ней общаться. «Я не могла в это поверить. Мы всегда с ней были близки, на суде она говорила, что хочет вернуться. Я поняла, что меня обманывают и за ребёнка надо бороться», — рассказывает она.
Руководитель общественного движения «Иван Чай» Элина Жгутова в беседе с RT заявила, что Анна Шумилкина виновата только в том, что полностью доверилась системе.
«Должны же помочь, считала она: сын с неврологическим заболеванием не даёт учиться младшей дочери, семья находится в стеснённых условиях... Наверное, можно как-то воздействовать на сына через школу, поместить в специализированное учебное заведение. Но не тут-то было», — описывает ситуацию правозащитница.
«ПДН и органы опеки всегда принимали самое простое, лежащее на поверхности, но не самое милосердное решение: отобрать младшую дочь и поместить в приют. Нет человека — нет проблемы», — добавляет она.
Анна связалась с общественниками, которые предоставили ей квалифицированную юридическую помощь. Она подала жалобу в прокуратуру на действия сотрудников опеки, которые мешали ей видеться с дочерью. Также подала в суд иск об отмене ограничения в родительских правах.
Проблемы в семье женщины, как отмечает Жгутова, вместо органов опеки «решила сама жизнь»: Анна официально устроилась на постоянную работу, провела косметический ремонт, заменила мебель, а сын женился и съехал из квартиры. Теперь она надеется вернуть дочь, ведь жилищные условия приведены в порядок, а это была единственная причина изъятия ребёнка.