Незрячая певица просит прекратить дело из-за любви к похитительнице собаки
Две истории, в которых оказались замешаны люди с ограниченными возможностями, вызвали бурю эмоций в обществе: сначала обсуждали случай с Евгением Смирновым, танцором с «Минуты славы», потом — Юлию Самойлову, певицу, которая будет представлять в этом году Россию на «Евровидении». Практически каждый раз, когда инвалид оказывается замешан в скандале любого рода, реакция общества бывает особенно острой. Так же было и с делом о похищении собаки-поводыря у незрячей уличной певицы Юлии Дьяковой, случившемся полтора года назад. О том, что сейчас происходит в жизни Дьяковой, какие страсти кипят в ее душе и вокруг нее, девушка рассказала «МК». Дело с похищением собаки буквально раскололо общество: одни стояли горой за Викторию Павленко — женщину, которая увела собаку-поводыря от метро, другие говорили, что она обокрала инвалида. Решением суда Вика получила срок и отправилась в СИЗО, однако до колонии дело не дошло: приговор отменили, и дело отправили на доследование. А через некоторое время Юля неожиданно призналась в нетрадиционной ориентации. И отправилась сначала к следователю, а затем в Генпрокуратуру с просьбой о прекращении дела. В качестве причины назвала... свою влюбленность в обвиняемую. Реакция следователя, по словам певицы, была очень бурной: — Он кричал: «Вы что себе позволяете в государственном учреждении, вы ненормальная! Сказал, что я неблагодарная: мне, мол, собаку вернули, а я такие фортеля выкидываю! Но, простите, сколько это еще можно тянуть? Я пошла в Генпрокуратуру, там меня довольно миролюбиво встретили сотрудницы, прокурор-женщина, как мне показалось, с пониманием отнеслась к моей ситуации. Я же не просто влюбилась в Вику, но и купила для нее кольцо и через адвоката Ларина передала вместе с валентинкой к 14 февраля. Я написала в ней, что прошу разделить со мной жизнь, а если такое невозможно, то пусть это будет знаком прекращения ненависти между нами. Эта любовь родилась из шутки. Юля очень переживала во время судебных заседаний, и подруга ей предложила воспринимать все происходящее как пьесу Чехова, где все друг в друга безответно влюблены. Однако шутка стала былью. Юля признается, что поначалу действительно относилась к Вике негативно, но верно говорят, что от любви до ненависти лишь один шаг... Переломный момент наступил после того, как Дьякова узнала, что ее обидчицу в СИЗО кормят рыбой с червями. Девушка решили отнести в изолятор посылку, купила имбирь, рыбу, фрукты. Однако передачу не приняли, даже не пустили на порог учреждения. — Я сама прошла через интернат, хорошо помню, как кормили одной перловкой и наливали жиденькое какао на воде, — вспоминает Юля. — В этот момент мне стало так жалко Вику. Ну, даже если человек совершил преступление либо проступок, неужели нельзя хотя бы нормально кормить? Русская женщина, как известно, не любит, а жалеет. Даже с нетрадиционной ориентацией. Сдалось и Юлино сердце. — На судах я стала воспринимать Вику по-другому, мне понравился ее красивый голос, манера речи, умные мысли. Почитала ее интервью, отметила те места, где Вика говорит о своих собаках, рассуждает о том, что в собаке для нее не важна порода. Я поняла, что с Викой у нас много общего: обе кошатницы-собачницы. Особенно мне понравилось место, где Вика сказала, что в диалог о спасении животных с улиц должны включиться все... Слепая певица догадывается, что ее признания вызывают неоднозначную реакцию: — Я понимаю, что многие мой поступок воспримут как блажь. Но все-таки прошу встать на мое место. До этого у меня была большая любовь, но вся эта история с судами ее убила, человек не выдержал пресса, и мы расстались. Я ощущала себя ужасно, даже были мысли о самоубийстве. Мне казалось, что я вообще не могу больше любить. А тут вдруг пришло такое чувство, оно меня буквально оживило. Хотя я по-прежнему очень одинокий человек. Я понимаю, мы с Викой вряд ли сможем быть вместе, я ей желаю счастья с мужчиной ее мечты. Сама я в будущем очень бы хотела встретить девушку с ребенком, которого мы могли бы вместе воспитывать или взять под опеку ребенка с той же проблемой, что и у меня. Мне без разницы, как человек выглядит, я даже не представляю, как я сама выгляжу, но я хочу, чтобы близкий мне человек любил животных. Знакомые говорят, что у Юли непростой характер. Но когда узнаешь о ее жизни, то кажется, что быть по-другому и не может: удары судьбы не могут не сказываться на характере. Вот, например, недавний случай. Юля поет на улице, прохожие дают ей деньги, обычно она заходит обменять мелочь на крупные купюры в аптеки. Однажды сотрудники всю выручку пересчитали, сообщили, что набралось 10 тысяч рублей (за несколько дней) и вручили конверт с двумя пятитысячными. Специальный прибор для распознавания денег Юля забыла дома. А когда добралась до него, то выяснила: в конверте лежат одна пятитысячная и одна тысячная купюра. Четыре тысячи рублей сотрудники аптеки оставили себе. — Я уже привыкла к таким ситуациям, просто поехала туда и спокойно сказала, что сейчас вызову полицию, — рассказывает она. — Они поначалу не признавались в краже. Но я им напомнила, что у кассы есть камера и полиция легко узнает, какую сумму мне дали. Только тогда они вернули деньги. Постоянно приходится бороться, чтобы пустили в общественное место с собакой-поводырем — кафе, клубы, библиотеки. Везде одна и та же история: никто не в курсе, что поводыри имеют на это право. Особенно оскорбила Юлю ситуация, когда ее не пустили к святой Матроне. — Я хотела сходить к Матронушке из уважения к сильной духом слепой женщине, коллеге по несчастью, но туда не пускают с собакой. Еще у меня заболела подруга, попросила купить ей иконку и положить цветы от нее. Странно, но в любой православный храм нельзя собачкам входить, если собачка в храм зашла, то храм осквернен, его надо переосвящать. Сообщили мне об этом в довольно грубой форме. Мне показалось, что в монастыре люди злее, чем в подземных переходах, где я пою. Как только у меня появилась Диана (собака-поводырь. — «МК») и я узнала о правилах церкви, я от православия совсем отказалась и перестала в церковь ходить. Юля не хочет, чтобы ее рассказы воспринимали только как жалобы. Хороших людей все равно больше. Например, в городе Шексне Вологодской области она не могла найти такси, которое согласилось бы ее посадить вместе с собакой, и вызвала полицию. В итоге полицейские довезли до места назначения сами. Даже в ситуации с похищением и судами Юля находит положительные моменты: познакомилась с зоозащитниками, включилась в работу фонда, придумала свою программу помощи людям, которые вынуждены попрошайничать с животными на улице. Сейчас Юля готовит зооконцерт, где платой за вход будет любая еда для животных. «Меня часто упрекали, что я пиарюсь на ситуации с пропажей Дианы. Никому бы я не пожелала такого «пиара». Ко мне до сих пор подходят везде люди и спрашивают: «А это у вас собачку украли?» Мне это как ножом по сердцу каждый раз. Люди, поймите, моя Диана для меня как ребенок. Вы же не будете подходить к матери и спрашивать: «Это у вас сына убили?» Поэтому хочу, чтобы эта ситуация скорее забылась. Я за мир, за добрые дела. А Следственный комитет и прокуратуру я прошу прекратить дела в отношении моей теперь любимой девушки, хочу, чтобы в этом процессе победила любовь!»
