Свобода осталась только в России

На носу саммит демократий, созываемый Белым домом. При нынешнем уровне управленческой культуры в Вашингтоне первый этап построения «Альянса демократий» получится скомканным, особенно учитывая, что форум пройдет в виртуальном формате.

Возможно, выглядеть все это будет не очень презентабельно. Но не стоит недооценивать задумку либерального вашингтонского истеблишмента. Первое мероприятие будет установочным. Затем, как уже объявлено, в течение года приглашенные на первый раунд отбора в демократии страны должны будут выполнить определенный набор требований, чтобы остаться в числе избранных.

Почти наверняка к концу 2022-го в рядах «демократий» останется заметно меньше ста стран. В противном случае альянс будет слишком рыхлым и потому неустойчивым. Вполне возможно, что его формирование займет больше года. Но время все равно ограничено, потому что, как выяснилось, ограничены ресурсы долларовой экономики.

Так или иначе, требования к кандидатам в «демократии» будут жесткими. Несомненно, появятся целевые параметры в сфере экономики и технологий, но главные требования уже сегодня носят политико-культурный характер. Именно поэтому все программные статьи в западной прессе (в рубрике «Навстречу саммиту демократий») содержат тезис о том, что «в современном мире демократия находится под атакой как внешних сил, так и внутренних». То есть бороться предписывается как с внешними врагами («автократиями»), так и с внутренними – всеми теми политиками и поддерживающими их гражданами «свободного мира», которые не хотят подчиняться воле глобального начальства, не разделяют его «ценностей» и противятся его социокультурным установкам.

К процессу «принуждения к добру» подключилось даже НАТО. На недавнем министерском саммите Североатлантического альянса генсек Столтенберг рассказал об основных положениях новой стратегической концепции военно-политического блока. Из пяти программных пунктов этой стратегии лишь один «классический» – усиление военной мощи. А далее – защита ценностей, построение глобальной перспективы, институциональная связность США и Европы... Далее – прекрасное! «Повышение прочности западных демократических обществ».

Иными словами, НАТО предлагает свои услуги по силовому обеспечению идеологического единства «Альянса демократий». Для этого блоку придется, правда, превзойти по могуществу и компетенциям любую когда-либо существовавшую силовую корпорацию с идеологическими функциями. И Инквизицию, и КГБ СССР. Справятся ли с этим вашингтонские и брюссельские бюрократы, не так уж важно. Важно, что такая цель заявлена. И это совершенно точно не самодеятельность, не импровизация.

Данная инициатива лишь на первый взгляд выглядит нелепо. Либеральная коалиция, пришедшая к власти в Вашингтоне, поставила себе задачу «выиграть конкуренцию у автократий». В условиях сокращения ресурсов, контролируемых финансово-корпоративной элитой, эта задача становится нетривиальной и требует определенного напряжения сил. Так что сбои политического механизма внутри самого предполагаемого альянса демократий недопустимы. Поэтому, постоянно критикуя Москву и Пекин, представители западного политического мейнстрима неустанно говорят, что «демократии» в не меньшей степени угрожают внутренние враги.

Неслучаен также и один из главных призывов новой администрации Белого дома к американцам и всем жителям Запада – стремиться к «единству». Речь идет не о примирении людей разных политических убеждений, а именно о единстве. Ультралиберальная парадигма должна быть принята без особых изъятий, а несогласные – маргинализированы.

Можно как угодно относиться к новейшей идеологии западного истеблишмента и к его планам построения нового миропорядка, но технически он подходит к решению задачи правильно. В XXI веке уже началась жесткая конкуренция в самых разных сферах – в технологиях, в новом индустриальном развитии, торговле, освоении новых сред, идеологии и влиянии. А как конкурировать с Россией, Китаем и другими центрами силы (если они себя проявят), создавать вокруг себя блоки и экономические объединения, поддерживать свой положительный и победительный имидж, имея в тылу трампистов и примкнувших к ним европейских правых, включая «друзей Путина»?!

Проблема, кстати, не только в активных противниках «режима Байдена» (как его все чаще называют в правой американской прессе), в тех, кто штурмовали Капитолий в январе 2021 года и готовы снова проголосовать за Трампа в 2024-м, которые недавно свалили губернатора-демократа Вирджинии, выходят на акции протеста и вообще «стоят за другую Америку». Не меньшие неприятности коллективному Байдену доставляют пассивно-агрессивные американцы, европейцы, японцы, корейцы, австралийцы и прочие представители так называемого золотого миллиарда, которые не собираются вписываться в новое общество «Альянса демократий». Эти люди не приходят на трамповские митинги, многие из них даже не посещают церковь по воскресеньям, они избегают спорить на политические темы и вообще хотят «просто жить нормально».

А значит, они не готовы признать Black Lives Matter (в отличие, скажем, от журнала Time) «величайшим общественным движением современности», тихо, в кругу семьи и друзей, осуждают левацкие погромы в городах Запада, морщатся, когда видят полицейских, вставших на одно колено, противятся (чисто по-родительски) допуску трансгендеров в девчоночьи туалеты и душевые в школах и не хотят, чтобы их детям преподавали так называемую критическую расовую теорию. А еще они посмеиваются над теорией антропогенного изменения климата... ну просто потому, что хорошо учили физику в школе 20–30 лет назад.

Но главное – они не готовы менять свой образ жизни. Им хочется оставаться фермерами, инженерами, рабочими, водителями, военными, полицейскими, пожарными, средней руки предпринимателями и прочими представителями «старой» экономики. Их невозможно мобилизовать под знаменами американского государства (в исполнении Байдена), G-7, НАТО или «Альянса демократий», потому что они попросту не верят ни государству, ни надгосударственным образованиям, созданным глобальным начальством. С активными противниками либеральной элиты сейчас разбирается минюст и спецкомиссия Конгресса по событиям 6 января 2021 года, которая все больше напоминает комиссию по антиамериканской деятельности Джозефа Маккарти.

А вот с пассивной частью общества, равно как и с молодым поколением, выросшим в семьях, где голосовали за Трампа или вовсе стали игнорировать политику федерального уровня, поступают чуть тоньше. Им отрезали доступ к социальным лифтам, к качественному образованию и благам «новой» экономики. Ведущие университеты США и Западной Европы установили в своих стенах жесткий, почти тоталитарный режим. Нельзя быть профессором и даже студентом в хорошем вузе и не разделять взглядов ультралиберального крыла Демпартии США (причем относится это не только к США, но и к Франции, Британии, Испании и т. д.). Как говорили в свое время милицейские начальники в России, не нравится – пишите рапорт. То есть попросту уходите назад на свои фермы, в свои шиномонтажные мастерские и супермаркеты где-нибудь в Оклахоме.

Вот вам совсем свежий пример. Студент Аризонского университета Кайл Риттенхаус, полностью оправданный судом присяжных за вооруженную самооборону, оказался вне стен своего вуза (иначе сформулировать сложно из-за путанного заявления ректората), поскольку университетские активисты потребовали изгнать из кампуса «кровожадного убийцу». Почему? Потому что не может получать высшее образование человек, противостоящий уличному левому насилию. Это недопустимо. Пусть его не отправил за решетку суд, но и качественной путевки в жизнь он тоже не получит.

И так почти во всех университетах США и Старого Света. Только попробуйте исповедовать ценности не то чтобы консервативные, а даже хоть на сколько-то отличающиеся от либерального мейнстрима! Вы не только не сможете там преподавать, вы не сможете там учиться. То же самое, только в гораздо более жестком варианте, происходит в транснациональных корпорациях. Там на регулярной основе проводятся семинары по «лидерству», «толерантности», «инклюзивности» и т. п., в том числе в их филиалах в России (причем это происходит даже после вступления в силу соответствующих законов и поправок, просто в более завуалированном виде).

Работник или лоялен либерал-глобалистскому идеологическому пакету, или никогда не поднимется выше уровня ничтожного клерка, если и вовсе не будет уволен. Всякий, кто работал в таких структурах, хорошо понимает, о чем я говорю. Вас не убьют и не посадят, но расти по карьерной лестнице точно не дадут. Правда, куда вероятнее другое развитие событий – вас заставят быть лояльным новейшей западной идеологии. Недавние показания бывшей высокопоставленной сотрудницы Facebook Фрэнсес Хогэн (иногда ее почему-то называют Фрэнсис Хаген), а также иные откровения менеджеров компаний Большой Цифры пролили достаточно яркий свет на то, как действует корпоративная машина. Она проводит направленный отбор лояльных и дальнейшую их поддержку одновременно с маргинализацией «несогласных».

Не стоит думать, что теми же приемами не воспользуется протрамповская оппозиция, если сможет прийти к власти. Эти люди очень хорошо выучили урок. Их провал в 2020-м во многом был обусловлен именно тем, что они не захотели проводить в жизнь социальную сегрегацию по принципу лояльности своей идеологии. Поэтому-то их и «съели». Зато китайские товарищи нисколько не стесняются. Их система социального рейтинга кем только не осуждена как репрессивная, зато действует безотказно. Вас никто не посадит в тюрьму за неучастие в большом китайском проекте (это уже давно в прошлом), зато вертикальная мобильность вам заказана, если вы захотите строить свою жизнь вне его. Сейте и собирайте рис, живите в трущобах заштатных городов, вас никто не тронет, но если вы не готовы к активному участию в мировой конкуренции на стороне своей родной Поднебесной, очень многие двери для вас останутся закрытыми. Пассивная молодежь и вовсе обречена на нищету.

На этом фоне Россия выглядит царством расслабленности и либерализма в его изначальном понимании. У нас тут прекрасно себя чувствуют и нелояльные гуманитарии, и оппозиционные творческие личности, и «граждане мира» из числа подрастающего и в основном висящего на шее родителей поколения больших городов. Может быть, в этом и есть какой-то смысл. Но какое отношение он имеет к задаче не сгинуть в конкурентной борьбе 21-го столетия?