Как РСФСР ответила на меморандум министра иностранных дел Великобритании Керзона

8 мая 1923 года английский торговый представитель в Москве Р. Ходжсон передал заместителю наркома по иностранным делам РСФСР М.М. Литвинову меморандум правительства Великобритании, составленный министром иностранных дел лордом Керзоном.

Британская сторона в ультимативной форме требовала от Советской России выполнения целого ряда требований: отзыв советских представителей из Ирана (Борис Шумяцкий) и Афганистана (Федор Раскольников); прекращение поддержки сил, выступавших против английского правления, в Индии; освобождение британских рыболовных траулеров, задержанных за ловлю рыбы в советских территориальных водах Баренцева моря; выплата денежных компенсаций семьям британских подданных, подвергшихся аресту или казни в Советской России; прекращение преследований на религиозной почве в СССР. На выполнение указанных требований Керзон отводил 10 дней и в случае их невыполнения Лондон оставлял за собой право разорвать двусторонний торговый договор от 16 марта 1921 г.1

Лорд Дж. Керзон (1859-1925).

11 мая советское правительство передало британской стороне ответную ноту, в которой подчеркнуло, что "путь ультиматумов и угроз не есть путь улаживания частных и второстепенных недоразумений между государствами, во всяком случае, установление правильных отношений с Советскими Республиками на этом пути недостижимо"2.

Отношения между странами еще более ухудшились после убийства 10 мая в ходе Лозаннской конференции полпреда РСФСР в Италии В.В. Воровского. Выступая на пленуме Моссовета 12 мая, нарком по иностранным делам Г.В. Чичерин заявил, что ответственность за убийство Воровского "падает на правительства Англии, Франции и Италии, пригласившие российскую делегацию в Лозанну и не позаботившиеся о создании для нее условий безопасности"3. В Москве прошли массовые митинги под антибританскими лозунгами: "Не боимся буржуазного звона, ответим на ультиматум Керзона", "Пиши, Керзон, но знай ответ: бумага стерпит, а мы нет!", "Не шутите с огнём, господин Керзон. Порох держим сухим" и др.

Дабы не обострять накалившуюся ситуацию, советское правительство решило пойти на поиск компромисса. С этой целью в Великобританию был направлен опытный дипломат, нарком внешней торговли Л.Б. Красин. Прибыв в Лондон 15 мая, Красин уже 17-го числа провел официальную встречу с Керзоном, в ходе которой заявил, что "...уполномочен дать искреннее обещание, что впредь [советские представители] будут избегать всяких действий, которые могут быть поняты Великобританией как враждебные"4.

На демонстрации против ультиматума Керзона. Петроград. 1923 г.

23 мая советское правительство направило очередную ноту Великобритании и предложило заключить с Великобританией конвенцию, предоставляющую английским гражданам право рыбной ловли в советских водах вне 3-мильной морской зоны впредь до урегулирования всего вопроса и даже заплатить за конфискованные английские рыболовные суда; выплатить компенсацию за расстрел и арест английских граждан, обвиненных в шпионаже5. В ответной ноте от 29 мая Керзон, отметив в целом, что советская сторона пошла навстречу британским требованиям от 8 мая, подчеркнул, что невыполненными остаются некоторые требования, в частности, отзыв советских представителей из Персии и Афганистана6.

Ниже мы публикуем хранящиеся в РГАСПИ в фонде Г.В. Чичерина (Ф. 159) интересные документы о реакции советской стороны на британские требования. Узнав о содержании британской ноты от 29 мая, Чичерин направил записку И.В. Сталину с просьбой поставить вопрос об англо-русском кризисе на Политбюро (док. 1). В постановлении Политбюро ЦК РКП(б) от 31 мая указывалось на невозможность идти на дальнейшие уступки7. Тезисы Политбюро нашли свое отражение в меморандуме правительства РСФСР правительству Великобритании от 4 июня 1923 г.

Литвинов 4 июня направил телеграмму заместителю официального представителя РСФСР в Великобритании Я.А. Берзину8, отметив, что советская сторона приняла английские требования фактически по всем пунктам, "абсолютно несовместимые с нашим суверенитетом"9. В тот же день Чичерин направил гневную телеграмму Берзину (док. 2). В свою очередь, Красин в телеграмме из Лондона призвал Чичерина не горячиться (док. 3).

К середине июня стороны обменялись заключительными нотами (Лондон - 13 июня, Москва Россия - 18 июня), в которых были закреплены принципы невмешательства во внутренние дела друг друга и взаимное обязательство воздержания от враждебных актов в дальнейших отношениях. Мы публикуем фрагменты проекта ответа Керзону, подготовленный Чичериным 17 июня (док. 4) и ставший основой советской ноты от 18 июня. В сопроводительной записке Сталину к этому проекту Чичерин отмечал, что необходимо занять позицию, согласно которой мы, как и англичане, "считаем поединок доведенным до конца"10.

Г.В. Чичерин (1872-1936).

№ 1. Записка Г.В. Чичерина секретарю ЦК РКП(б) И.В. Сталину

г. Москва 29 мая 1923 г.

Уважаемый товарищ!

Хотя в данный момент получена от тов. Красина относительно его последнего свидания с Керзоном только шифровка, не заключающая в себе последнего слова английского правительства, тем не менее, мы просим поставить вопрос об англо-русском кризисе в порядок дня Политбюро в четверг, так как завтра вероятно получим текст нового заявления Керзона.

По существу Керзон нисколько не отступает от своей прежней позиции. В только что полученном письме тов. Красина, заключающем в себе более подробное изложение его первых разговоров с Керзоном, сообщается, что последний требует также принятия дисциплинарных мер против тов. Ротштейна11 за его старую антианглийскую деятельность в Персии. Полученная сегодня шифровка упоминает о новом требовании Керзона, чтобы мы не только отозвали полпредов, но выступили с новой декларацией по восточному вопросу, текст которой еще не известен. Наши уступки, таким образом, лишь разохотили Керзона к новым требованиям. В этом отношении положение уже достаточно ясно.

С коммунистическим приветом

ЧИЧЕРИН

РГАСПИ. Ф. 159. Оп. 2. Д. 27. Л. 208. Копия. Машинопись.

№ 2. Телеграмма Г.В. Чичерина Я.А. Берзину

г. Москва 4 июня 1923 г.

т. Березинулично

Уважаемый товарищ,

я не могу скрыть, что меня глубоко возмущает (...)12. Ваше легкое отношение к попытке Керзона унизить Совроссию, поставить ее на колени, публично высечь ее. Когда мы в такой тяжелой обстановке твердо стоим на страже чести и жизненных интересов республики, Вы холодно (...) того, голубчики, сами разрыва хотите. (...) Руля ли? Протираю глаза: Ваша подпись! А для Керзона у Вас одни похвалы: такой примирительный (...), такой хороший, даже против реакции прет. Только вот скверные беки13 (...) хотят разрыва. Будто дама из общества: Керзон такой душка, такой добрый, но большевики такие (...), никаких благодеяний не признают, не хотят, чтобы Керзон их высек! - Вот перефразировка Ваших шифровок!

Зато какое у Вас презрение к пограничным племенам! Подумаешь, какие-то дикари, не дали себя завоевать просвещённым (...). Как [...] не были завоеваны Турцией. Но ведь это есть и остается живая стена, ограждающая (...), независимость Афганистана, но ведь англизированный Афганистан означает конец всякой безопасности нашей Средней Азии. Об этом даже полумысли у Вас не промелькнуло.

Протираю глаза - Ваша подпись.

С товарищеским приветом Г. Чичерин.

РГАСПИ. Ф. 159. Оп. 2. Д. 27. Л. 218. Автограф.

Плакат на обложке журнала "Вестник воздушного флота" N 3. 1923 г.

№ 3. Телеграмма Л.Б. Красина Г.В. Чичерину

г. Лондон 7 июня 1923 г.

Наркоминдел т. Г.В. ЧИЧЕРИНУ

Копии - Замнаркоминдел т. М.М. ЛИТВИНОВУ и всем членам Политбюро

Уважаемый Товарищ.

В Ваших последних шифровках и письме т. Берзину от 4-го июня за № 595 Вы высказываете мнение, будто бы Керзон в последнем меморандуме выдвинул новое требование именно "о нашем немедленном принципиальном согласии на разбор претензий всех англичан, потерпевших ущерб в России". С некоторым риском показаться Вам чуть ли не защитником лорда Керзона, я должен, однако, обратить ваше внимание на неправильность такого понимания меморандума Велпра14. Дипломатическое наше положение и без того достаточно трудное, чтобы мы усугубляли его не существующими страхами.

В первой ноте британского правительства от 8-го мая совершенно определенно указано, что, предъявляя в данный момент требование о компенсации вдове Девисона и Стэн Гардинг за ущербы и лишения, которые эти британские подданные претерпели вследствие действий российского правительства, английское правительство указывает, что имеется еще большое число англичан, имеющих подобные же претензии, т.е. претензии в связи с арестами, высылками, заключением в концентрационный лагерь и т.д.

В последнем меморандуме великобританского правительства от 29 мая с.г. п. 7. гласит: "Правительство Его Величества с сожалением отмечает, что русский ответ проходит молчанием другие претензии за личные и другие ущербы (injury) британских подданных, о котором было упомянуто в британской ноте от 8 мая".

Совершенно очевидно, что здесь речь идет не о тех имущественных претензиях, которые могут быть предъявлены в связи с неоплаченными товарами или услугами, а в связи с конфискованием, национализацией имущества и т.п. Все претензии этого рода, согласно добавлению к торговому договору подлежат урегулированию при заключении мирного договора.

При всех переговорах, имевших место за последние недели, как с Керзоном, так и с Грегори, со стороны этих лиц ни разу не выставлялось требований приступа к немедленному урегулированию имущественных претензий и едва ли в наших интересах подсказывать англичанам такую перемену фронта.

С товарищеским приветом

Л. Красин.

РГАСПИ. Ф. 159. Оп. 2. Д. 29. Л. 215-216. Копия. Машинопись.

Карикатура "Большевики пишут ответ Керзону". "Красный перец" № 6. 1923 г.

№ 4. Проект ответа Керзону, подготовленный Г.В. Чичериным (с извлечениями)

17 июня 1923 г.

Проект ответа Керзону

Роспра15 с удовлетворением принимает к сведению, что Велпра в своем меморандуме от 13 июня признает доведенной до конца переписку, имевшую целью установление соглашения по спорным вопросам, вытекавшим из британского меморандума 8 мая.

Роспра, которое ради достижения соглашения сделало ряд весьма серьезных ступок, чрезвычайно охотно присоединяется к вышеупомянутому мнению Велпра. Само собой разумеется, что как явствует из британских меморандумов 29 мая и 13 июня, между Россией и Британией еще будет происходить обсуждение некоторых вопросов, поставленных на очередь перепиской по поводу британского меморандума 8 мая и еще не разрешенных во всех своих деталях. Таким образом является удовлетворение претензий граждан обоих сторон в связи с нанесенным им другой стороной личным и имущественным ущербом.

Британский меморандум 29 мая выражает ожидание, что Совпра согласится на создание соответствующего аппарата для разрешения этих вопросов после установления соглашения по настоящему конфликту между двумя правительствами. Британский меморандум 13 июня, цитируя протокол совещания 17 мая между маркизом Керзоном и Наркомом Красиным заявляет, о согласии Велпра рассматривать вопросы о личных претензиях позднее и притом подчеркивает, что относительно компенсации по претензиям других лиц, кроме Гардинг и Дейвисона Велпра не выставило никаких требований, не основанных на взаимности.

Московская общественность митингует против ультиматума Керзона. 1923 г.

С полным удовлетворением констатируя, что в предлагаемом британским меморандумом 13 июня формуле великобританское правительство принимает расширенное обязательство на себя и на все британские колонии доминионы и протектораты по отношению как к России, так и к её союзникам, Роспра не сомневается, что лишь в результате случайного недоразумения упомянутое в британском меморандуме 29 мая обязательство аналогичное приведенному там же обязательству Роспра сужено до обязательства не поддерживать русских эмигрантов. Роспра уверено, что в предстоящих на основании британских меморандумов 29 мая и 13 июня дополнительных переговорах это недоразумение будет устранено и предлагаемая британским проектом 29 мая формула будет уточнена в смысле полной взаимности.

Полагая, что "нормальные комбинации устанавливающие перемещения по службе членов российского дипломатического ведомства" не являются предметом дипломатических переговоров, Роспра заключает из британского меморандума 13 июня, что Велпра не возражает против изложенных в российском меморандуме 4 июня принципов, что отозвание посланников из третьей страны на основании жалоб той или другой стороны может происходить лишь на основании применения принципа взаимности, не вытекая из одностороннего требования одного из правительств, но лишь после тщательного рассмотрения заинтересованным правительством и после проверки выдвинутых другой стороной обвинений.

Л.Б. Красин (1870-1926).

Роспра читает поэтому, что указанный вопрос, как и все другие, может считаться благополучно разрешенным. Роспра выражает твердую надежду, что последующие дополнительные переговоры, предусмотренные британскими меморандумами, 29 мая и 13 июня ещё более укрепят налаживающиеся отношения между Англией и Россией и будут в широкой мере способствовать всеобщему миру. Роспра с особой радостью констатирует, что благополучно ликвидированный период обостренных разногласий между Россией и Англией показал, что сила общественного мнения широких кругов находится на стороне мира и дружественного улаживания международных разногласий и, в частности, расширения и оживления экономических сношений и политического сближения между Россией и Англией, а также вообще установления мирного и нормального налаженного порядка вещей в международных политических отношениях.

РГАСПИ. Ф. 159. Оп. 2. Д. 27. Л. 226-228. Подлинник. Машинопись с рукописной правкой.

1. См.: Меморандум правительства Великобритании. 8 мая 1923 г. // Документы внешней политики (ДВП) СССР. Т. VI. 20 ноября 1922 г. - 31 декабря 1923 г. М., 1962. С. 297-302.2. См.: Нота Правительства РСФСР Правительству Великобритании. 11 мая 1923 г. // ДВП СССР. Т. VI. С. 288-296.3. ДВП СССР. Т. VI. С. 304.4. Протокол свидания между лордом Керзоном и г-ном Красиным, состоявшийся 17 мая 1923 г. в 11.30 утра. // РГАСПИ. Ф. 159. Оп. 2. Д. 29. Л. 174-175.5. Нота Правительства РСФСР Правительству Великобритании. 23 мая 1923 г. // ДВП СССР. Т. VI. С. 325-327.6. Нота правительства Великобритании правительству РСФСР. 29 мая 1923 г. // ДВП СССР. Т. VI. С. 327-330.7. Из протокола Политбюро ЦК РКП(б) № 9 от 31 мая 1923 г., п. 1в "Об англо-русском конфликте" (особая папка) // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 1, Л. 1-2.8. Берзин Ян Антонович (1881-1938) - с 1921 по 1924 г. заместитель официального представителя РСФСР и СССР в Лондоне.9. Цит. по: Сергеев Е.Ю. Ультиматум Керзона советской России 1923 г.: новая интерпретация // Вестник РГГУ. Серия: Политология. История. Международные отношения. 2015. №11 (154). С. 101.10. Записка Г.В. Чичерина И.В. Сталину. 17 июня 1923 г. // РГАСПИ. Ф. 159. Оп. 2. Д. 27. Л. 223.11. Ротштейн Федор Аронович (1871-1953) - с июня 1921 по июль 1922 гг. полпред РСФСР в Персии, в 1923-1930 гг. - член коллегии НКИД.12. Здесь и далее символом (...) обозначен неразборчивый текст.13. Бек (бей) - тюркский титул и военное звание.14. Правительство Великобритании.15. Российское правительство.