Фрейд и коммунизм

В современном мире психоанализ иногда сближают с радикальными социалистическими идеями. Можно вспомнить такие имена психоаналитиков, как Вильгельм Райх и Эрих Фромм. Менее известно, что, например, автор «Психоаналитической теории неврозов» - Отто Фенихель - интересовался вопросами марксизма, пытался соединить оба учения и рассылал своим единомышленником секретные письма, в которых уговаривал их сделать то же самое. Со своей стороны, ряд мыслителей, принадлежавших к социалистическим течениям, интересовались психоанализом, например Антон Паннекук и Герберт Маркузе.

Однако, сам создатель психоанализа, Зигмунд Фрейд придерживался иных взглядов. Он скептически смотрел на возможность изменить общество, в особенности в том, что касается коммунистических преобразований. Вот что он писал об этом:

«Коммунисты думают, что нашли путь к избавлению от зла […] Если упразднить частную собственность, все блага сделать общими и позволить всем людям ими пользоваться, то недоброжелательность и враждебность между людьми исчезнут […] Я отнюдь не намерен с экономических позиций критиковать коммунистическую систему, но ее психологическую предпосылку я могу расценить как необоснованную иллюзию.

С упразднением частной собственности человеческая агрессивность лишается одного из своих орудий, несомненно, мощного, но все же не самого сильного. Это ничего не меняет в различиях во власти и влиянии, которыми злоупотребляет в своих целях агрессия, ничего не меняется и в ее сущности. Она не была создана собственностью, почти безгранично господствовала в доисторические времена, когда собственность была еще очень скудной, проявляется уже в детском возрасте, как только собственность утратила свою первичную анальную форму, образует сгусток всех нежных и любовных отношений между людьми […]

Людям, очевидно, нелегко отказаться от удовлетворения этой своей агрессивной наклонности; они не очень хорошо при этом себя чувствуют. Нельзя недооценивать преимущество меньшего культурного круга, состоящее в том, что он обеспечивает влечению выход во враждебном отношении к посторонним...

Всегда есть возможность связать друг с другом любовью большее количество людей, если только в наличии остаются другие люди для проявления агрессии. Попытка установить в России новую коммунистическую культуру находит свое психологическое подкрепление в преследовании буржуазии. Разве что озабоченно спрашиваешь себя, что предпримут Советы, после того как будут истреблены буржуа».

Мы, в свою очередь, не намерены спорить с Фрейдом с позиций психоанализа и готовы согласиться с мыслью, согласно которой, в случае ликвидации частной собственности, человеческая агрессия не исчезнет. Это вполне соответствует современным научным представлениям. Следовало бы так же согласиться и с тем, что написал Фрейд о частной собственности - в случае ее ликвидации исчезнет мощный генератор агрессии, т.к. люди перестанут конкурировать за обладание различными предметами, исчезнет неравенство, борьба между богатыми и бедными и т.д. Но, вероятно, Фрейд прав в том, что ни сама агрессия, ни другие ее источники никуда не денутся.

Проблема Фрейда начинается там, где он погружается в область социального, в которой он разбирается намного хуже.

Что такое коммунизм? Это безгосударственное и бесклассовое общество, «ассоциация индивидов», в которой «свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех». Иначе говоря, это общество, основанное на самоуправлении, нечто вроде афинской прямой демократии, с той разницей, что здесь собрание коллектива контролирует не только политические, но и экономические, хозяйственные процессы, связанные с производством и потреблением.

Совокупность таких коллективов, совместно планирующих общественную жизнь по ту сторону рынка и государства, и есть коммунистическое общество. В нем преодолевается отчуждение человека от процессов управления собственной жизнью. Близкое определение приводит французский философ, развивавший идеи Маркса, Ги Дебор - один из фактических идеологов французской революции 1968 года, сторонник социальной революции, совершенной собраниями работников и подчиненными им советами, которые берут все общество под свой контроль.

Вопреки мнению Фрейда, Советский Союз не похож на коммунистический проект, хотя идеологи этого государства думали иначе. СССР был создан в конце 1922 года. К тому моменту были разрушены механизмы прямой классовой демократии работников - выборные Советы, более-менее подчинявшиеся собраниям трудовых коллективов (собрания могли отозвать или заменить делегатов в любой момент или дать им новый наказ). Разрушение Советов хорошо описано в сборнике документов «Рабочее оппозиционное движение в большевистской России. 1918 г. Собрания уполномоченных фабрик и заводов».

В результате власть полностью и безраздельно перешла в руки руководства партии большевиков и управляемого им государственного аппарата на семь десятилетий. Оппозиционные партии, группировки или собрания были запрещены. Партийно-государственный аппарат контролировал экономику и общественную жизнь, самовластно управлял крупнейшими заводами, назначая их руководство. Все трудящиеся крупной промышленности работали на него, отдавая собственнику (т.е. чиновному госаппарату) произведенную ими продукцию в обмен на компенсацию части затраченных усилий - зарплату.

Таким образом работал механизм эксплуатации (присвоение результатов чужого труда). Государство инвестировало средства в привилегированное потребление правящего класса (чиновников) или же инвестировало их в развитие экономики, как делает и частный бизнес. Имущественное неравенство продолжало существовать и сильно влияло на поведение людей, порождая зависть и конкуренцию — это помнят все, жившие в Советском Союзе.

Кому-то нравится такая система. В ней имелась стройная иерархия, она осуществила индустриализацию и урбанизацию страны. Другим она не нравится. Но во всяком случае на коммунизм она не похожа. Не являлась она и переходным к коммунизму обществом. Подобные общественно-экономические и политические системы формировались во множестве стран в XX столетии, но нигде это не привело к появлению коммунизма.

Тем не менее, коммунистический проект имманентен человеческой истории. В некоторые эпохи он проявляет себя сильнее, в другие - слабее. Возможно, общество, обладающее некоторыми чертами коммунизма, не знавшее жестких иерархий и частной собственности, существовало тысячи лет в эпоху т.н. «первобытного коммунизма». Коммунистические общины возникали и в классовых государственных обществах и сопротивлялись их влиянию - от ранних христиан, павликиан, катаров, повстанцев Фра Дольчино и ряда других сект в Средние века, до Парижской Коммуны или Коммун Арагона в 19 и 20 столетиях.

В отличие от того, что думал Фрейд, агрессия вовсе не господствовала безраздельно в первобытных общинах. Он повторяет типичные для его эпохи заблуждения, согласно которым коллективы охотников и собирателей, «первобытные люди», были грубыми кровожадными дикарями.

Исследования таких общин в 20-м веке опровергли его мнение. Например, бушмены пустыни Калахари не воинственны. Они представляют собой огромную, по сути, коммунистическую общину, состоящую из автономных малых групп собирателей и охотников. Группы сшиты между собой дружескими и родственными связями, которые тщательно поддерживаются. Они почти идеально приспособлены к окружающей тяжелой для выживания среде. В случае, если район проживания такого коллектива страдает от засухи, коллектив самораспускается и его члены расходятся по соседним или дружественным общинам.

Таким образом, на месте «кровожадных дикарей» - любимого образа европейской приключенческой литературы 19 столетия - мы обнаруживаем сложную по-своему гармоничную цивилизацию, хотя и не лишенную проблем и не знакомую с современными технологиями. Агрессия у бушменов проявляет себя достаточно редко.

Разумеется, не все сообщества охотников и собирателей таковы. Некоторые крайне агрессивны и опасны для окружающих. Но никто и не утверждает, что человек - идеальное создание. Просто и люди, и цивилизации - очень разные. Бушмены вполне способны контролировать свою агрессию, включая ее лишь тогда, когда это действительно необходимо, например, для ликвидации особо опасных преступников.

По непонятной причине, Фрейд отождествляет здесь агрессию со «злом». Следует ли он христианским взглядам на этот вопрос, или своим собственным фантазиям? Мы не знаем, но его утверждения сомнительны. (В своих научных работах Фрейд пытается обнаружить источники агрессии, рассуждая о психических корнях этого явления. Современные исследователи выдвигают различные объяснения ее существования; многие считают ее биологически обусловленным свойством человека).

Агрессия не тождественна злу. Например, европейские революции, покончившие с абсолютными монархиями, конечно, не были с нашей точки зрения образцом для подражания и о них можно сказать много плохого, но все же благодаря этим событиям люди стали несколько свободнее, чем в эпоху, когда они подчинялись капризам тиранов - королей и аристократов.

Кроме того, агрессия может быть направлена не против людей, а против трудностей, которые необходимо преодолеть, будь то болезни, ограниченные возможности технологий, гигантские пространства, мешающие достичь звезд и т.д.

Последствия уничтожения агрессии как таковой, были бы, по всей вероятности, чудовищны, как это показано в анти-утопии польского писателя-фантаста, Станислава Лема, «Возвращение со Звезд». Но либеральный или, скорее, леволиберальный идеал тотального ненасилия - не жаркий и не холодный, тепленький мир «ням-ням», как его называют герои Лема, скорее всего вообще не реализуем.

А вот агрессия в принципе может быть более-менее контролируемой и переправленной в русло, не опасное или не слишком опасное для большинства людей - начиная от спорта и заканчивая полетами в космос и наукой, покорением атомного ядра или ликвидацией рака.