Возможно ли создать БРИКС-космонавтику? Комментарий Георгия Бовта
Индийская автоматическая лунная станция «Чандраян-3» совершила мягкую посадку на поверхности Луны. За посадкой в прямом эфире наблюдал премьер Нарендра Моди, находившийся на саммите БРИКС в Йоханнесбурге. Сразу после демонстрации триумфа индийской космонавтики он предложил странам БРИКС создать совместный консорциум для космических исследований. Накануне совершить мягкую посадку на Луне, причем там же, на южном полюсе спутника, пыталась российская «Луна-25», но разбилась. Впрочем, та же участь постигла предыдущую индийскую лунную миссию три года назад. Каковы перспективы космического сотрудничества в рамках БРИКС? Индия стала первой страной, которая осуществила мягкую посадку лунного модуля на считавшемся труднодоступном южном полюсе, где, как предполагают, есть запасы водяного льда. До этого на Луне удавалось сажать аппараты только трем странам — СССР, США и Китаю. Успехи индийской космонавтики тем примечательнее, что Индийская организация космических исследований (ISRO) обладает гораздо более скромным финансированием, чем коллеги из стран — космических грандов. Представитель ISRO не стал раскрывать стоимость станции «Чандраян-3», однако сказал, что она была «экономически очень эффективной» и обошлась примерно во столько же, сколько стоила неуспешная миссия «Чандраян-2» три года назад. Эта цифра как раз известна — 46 млн долларов. Что выглядит дешево по сравнению с оценочной стоимостью российской «Луны-25», на которую с начала программы в 1997 году было потрачено, по неофициальным оценкам, 12,5 млрд рублей, или примерно 135 млн долларов. До начала боевых действий на Украине «Роскосмосу» на нынешний год планировалось выделить всего 133 млрд рублей. Что по текущему курсу даже меньше, чем бюджет индийской ISRO в примерно 1,6 млрд долларов.
Кстати, индусы, имеющие также и собственную марсианскую программу, заложили на нее скромные 75 млн долларов, что на четверть меньше голливудского блокбастера «Гравитация» с Сандрой Баллок. Вот уж чему у них можно поучиться, так это эффективной экономности.
Примечательной — и отличной от российской — чертой индийской космонавтики также является то, что в ней задействованы более 500 частных фирм, в том числе поставщиков ключевых систем для космических аппаратов с общим объемом бизнеса более 6 млрд долларов. Этот бизнес, по прогнозам, утроится уже через два года.
Так что в этом плане Индия, отправившая самостоятельно собственный спутник на орбиту лишь в 1980 году, именно в последние годы пошла скорее по американскому, чем по советско-российскому или китайскому пути. Объективно это может создать определенные трудности при взаимодействии с российской космонавтикой, которая практически вся государственная и отличается к тому же повышенной секретностью, переходящей местами в шпиономанию.
У индийской космонавтики пока нет за плечами большого числа громких достижений. Скажем, в прошлом году она по-прежнему сильно отставала по количеству космических пусков: у США — 85, у Китая — 62, у России — 22, у Индии — 5. Хотя за все время существования индийской космонавтики запусков было уже более 300. Тут, скорее, важна динамика. И амбиции. В ближайшем будущем планируется первый пилотируемый космический полет на собственном корабле «Гаганьян». Продвигается создание многоразовой разгонной ракеты-носителя с собственным уникальным двигателем. Планируется миссия не только к Венере, но и к Марсу. В 2030 году должна выйти на орбиту индийская космическая станция, что на пару лет раньше расчетных сроков по российской станции.
Собственная космическая программа и даже расположенный в очень выгодном для запуска ракет месте космодром в Алькантаре есть и у Бразилии. Но она гораздо скромнее, создавалась отрасль с опорой на советские, как вначале и индийская космонавтика, и американские технологии.
Идея создания космического консорциума в рамках БРИКС, высказанная Нарендрой Моди, во многих смыслах хороша. Трехстороннее сотрудничество России, Индии и Бразилии — о ЮАР всерьез говорить все же рано — может действительно оказаться взаимно выгодным. При этом российским чиновникам, курирующим космос, придется привыкать к тому, что там уже загораются новые технологически продвинутые «звезды», относясь к этому как к неизбежности. Кому-то будет непросто побороть в себе необоснованное высокомерие к прежним «младшим партнерам», которые теперь обладают и деньгами, и технологиями.
А вот китайцы вряд ли в сколь-либо значительной мере будут готовы войти в этот космический БРИКС-консорциум, хотя по отдельным направлениям сотрудничество, безусловно, будет. Хотя бы для пиара. Китай обладает сильно развитой по всем основным направлениям собственной космической программой, которая конкурирует уже даже не столько с Россией, сколько с США. Особенно в части коммерческих космических запусков.
Имеется китайская пилотируемая программа, лунная и марсианские программы, в ближайших планах запуск собственной космической станции. На которую, может, туристов из дружественных стран и свозят, но надеяться на полномасштабное сотрудничество в этой сфере им не стоит. К тому же у Китая с Индией полно всяких других разногласий и споров, вплоть до территориальных. Они во многом конкуренты и лишь во вторую очередь партнеры. Относительно же России при воплощении на практике идей космического сотрудничества может в самых неожиданных местах проявиться еще и проблема с западными санкциями, которые та же Индия в значительной мере соблюдает. И от которых пока ни на какую Луну улететь не удается.
