Готовность врачей испытывать на себе новые средства и препараты значительно ускорила прогресс медицины. "РГ" вспоминает самых самоотверженных медиков

В разгар эпидемии COVID-19, работая над вакциной против малоизученного на тот момент коронавируса SARS-CoV-2, сотрудники Центра Гамалеи проверили безопасность будущего "Спутника V" на себе.

Вакцину вколол себе директор центра Александр Гинцбург, которому на тот момент было 69 лет, и его коллеги, авторы препарата. Когда об этом стало известно - многие восприняли это как безумно храбрый поступок. Но надо понимать: даже сейчас, когда на помощь ученым приходят передовые технологии, когда многое можно смоделировать просто на экране компьютера, конечный этап создания любого лекарства, вакцины, нового способа лечения - это клинические испытания на людях. И первыми добровольцами часто становятся сами медики. Если бы не самоотверженность этих людей - медицина бы развивалась совершенно иными темпами.

Чазов и тромболизис

До середины прошлого века медики были бессильны перед инсультом и инфарктом. Тромб, закупоривший сосуд, становился причиной множества смертей. Препараты, которые могли бы справиться с тромбом, искали ученые разных стран - и в США, и в Советском Союзе. Первый отечественный тромболитик - фибринолизин, способный растворить тромб, создала биолог, профессор МГУ Галина Андреенко. По тем временам это была фантастика. Но важно было выяснить, в какой момент надо вводить лекарство, в какой дозировке: если ошибиться, не миновать кровотечения. Схему терапии отрабатывал кардиолог, будущий академик Евгений Чазов (1929-2021). В том числе экспериментировал на себе. "Однажды он велел ввести себе фибринолизин - препарат для растворения тромбов, - вспоминал позже знаменитый пульмонолог академик Александр Чучалин, 40 лет друживший с Чазовым. - И уже через два дня доложил своему руководителю: "Препарат готов, я его себе ввел и, как видите, жив-здоров".

Когда в 1968 году у маршала Георгия Жукова случился инсульт, именно Чазов рискнул и настоял на применении фибринолизина, фактически спас знаменитого пациента. Ленинская премия, которую в 1982 году получил Чазов, во многом связана с его открытиями в тромболитической терапии.

Гамалея и холера

Врач микробиолог Николай Гамалея (1859-1949) отважно проводил на себе эксперименты с холерой, туберкулезом и даже бешенством. В 1880-е годы молодой доктор лечил пациентов в одесской больнице и занимался наукой в лаборатории Ильи Мечникова. В числе прочих инфекций его интересовало бешенство - тогда спасения при заражении им не было, смертность была 100-процентной. Гамалея отправился в Париж к Луи Пастеру изучать прививки против бешенства. Вернувшись в Россию, организовал прямо в доме, где жил, бактериологическую станцию и прививал пострадавших от укусов.

За долгую жизнь Гамалея сумел найти возможности обезвредить многие смертельные инфекции: впервые в России организовал всеобщую вакцинацию от оспы. Участвовал он и в разработке противотуберкулезной вакцины.

Зильбер, Смородинцев и энцефалит

Советский микробиог, иммунолог Лев Зильбер (1894-1966) открыл возбудителя клещевого энцефалита. Но бороться ему пришлось не только с инфекциями.

Первый арест случился в 1930 году - ученого обвинили в распространении чумы в Армении. Его заставляли признаться во вредительстве, но Зильбер отказался и выстоял. Выпустили его через год. А в 1937-м он возглавил экспедицию на Дальний Восток - там бушевала неизвестная смертельная болезнь. Предположили, что инфекцию переносят комары, - группа Зильбера не пряталась от укусов и наблюдала, к чему это приведет. Потом Зильбер предположил: возбудитель - вирус, а переносят его таежные клещи. Первыми в мире он и его группа выделили вирус клещевого энцефалита, а первую вакцину разработал и испытал на себе коллега Зильбера Анатолий Смородинцев.

В 1941 году за открытие возбудителей опасных инфекций Сталинскую премию получила группа ученых, в том числе Анатолий Смородинцев и Михаил Чумаков. А Зильбера... снова ждал арест. И опять ученого обвинили в чудовищном и нелепом преступлении - намерении заразить Москву энцефалитом через водопровод. Так он оказался в лагере на Севере. Заключенных косила цинга - и ученый придумал добывать необходимый витамин С из ягеля. Уцелел сам и спас сотни товарищей.

Рогозов и аппендицит

Хирург Леонид Рогозов (1934-2000) стал известен уникальной операцией: на станции Новолазаревская в Антарктиде он сам себе вырезал аппендикс. Он был единственным врачом, помочь было некому. Когда диагностировал у себя острый аппендицит, понял, что единственный выход - срочная операция. В противном случае - перитонит и смерть.

Если бы не смелость врачей, медицина развивалась по-другому

Операцию Рогозов выполнял под местным наркозом - вколол себе анальгетик и сделал разрез на животе. Наощупь нашел и удалил наполненный гноем аппендикс и ввел в брюшную полость антибиотик. Операция длилась два часа. Врач сумел дотерпеть, не потерять сознание и наложить швы. Через пять суток температура нормализовалась, еще через два дня хирург снял швы.

Форсман и сердце

Немецкий хирург Вернер Форсман (1904-1979) стал создателем метода катетеризации сердца. В 1929 году, опробовав на животных и трупах людей введение катетера через вену в сердце, хирург решил доказать безопасность этого метода. Он уговорил одного из сотрудников Эберсвальдской хирургической клиники помочь ему провести в порядке эксперимента эту процедуру на себе. Коллега ввел катетер - гибкую тонкую трубку - в локтевую вену Форсмана. Но, испугавшись, прекратил опыт. Пишут, что он потерял сознание от страха. Тогда Форсман решил действовать самостоятельно: сделал местное обезболивание, ввел катетер в вену и продвинул его примерно на 60 см, пока тот не вошел в правое предсердие. Медсестра помогала тем, что держала зеркало - в нем отражался экран рентгеновского аппарата, и Форсман убедился, что кончик катетера действительно достиг сердца. В 1956 году Форсман получил Нобелевскую премию за разработку метода диагностики пороков сердца методом катетеризации.

Между тем

Эксперименты продолжаются

Не только врачи рискуют собой ради поиска новых способов спасения людей. 54-летний американец Тим Фрид не имеет медицинского образования, но уже четверть века экспериментирует над собой, посвящая жизнь созданию универсального противоядия, которое бы помогало от последствий змеиных укусов.

В 2001 году его дважды в течение часа укусили две кобры - и это едва не оборвало его жизнь.

Уже четверть века Тим Фрид терпит змеиные укусы ради создания противоядия. Фото: Centivax

Нападение произошло, когда он доил - собирал яд - у своей домашней египетской кобры, которая в итоге укусила его за палец, пишет Daily Star. Казалось, все обошлось. Организм справился с порцией яда, и Тим продолжил работу, но спустя час уже другая кобра снова его укусила. Фрид пережил клиническую смерть, а выздоровев, решил посвятить себя поискам противоядия от змеиных укусов.

Сейчас он возглавляет отдел герпетологии калифорнийской компании по созданию вакцин Centivax.

Проводя исследования, Фрид уже более 200 раз подвергал себя укусам разных змей - его кусала даже черная мамба, чей яд считается самым сильным.

Такое упорство, считает исследователь, вполне оправдано. По данным ВОЗ, до пяти миллионов человек в мире, в основном в Африке и Юго-Восточной Азии, ежегодно подвергаются укусам змей. Согласно исследованию, проведенному группой университетов, включая Оксфорд, только в Индии с 2000 по 2019 год по этой причине погибли 1,2 миллиона человек - около 58 тысяч в год.

Если найти средства профилактики и лечения - это помогло бы спасти сотни тысяч жизней. Фрид говорит, что именно из-за этой статистики его работа имеет жизненно важное значение.