Декан факультета педагогического образования МГУ — о популяризации науки

Сегодня популярность науки в России выше, чем в 1990-е годы и в начале нулевых, но ниже, чем в середине прошлого века. Такое мнение в интервью RT высказал декан факультета педагогического образования МГУ им. М.В. Ломоносова, член-корреспондент РАО, член общественно-экспертного совета по федеральному проекту «Популяризация науки и технологий» Виктор Басюк. Эксперт отметил, что популяризировать нужно не только конкретные научные идеи и открытия, но также сами принципы научного познания и критического мышления. Лишённые этих навыков люди легко попадаются в сети лженаучных учений, добавил Басюк. По словам специалиста, российское научное сообщество прилагает усилия для популяризации науки и борьбы с антинаучными теориями.

— Виктор Стефанович, с 2023 года в России будет запущен новый федеральный проект «Популяризация науки и технологий». Расскажите, пожалуйста, какие цели он преследует? Привлечь больше молодёжи в науку или распространить интерес к науке среди широкой аудитории?

— В этом случае неправильно говорить о выборе между этими двумя направлениями — важно и то и другое. И оба вектора тесно связаны друг с другом. Важно понимать, что в современном обществе, с сильной экономикой и развивающейся техносферой, научно-исследовательская деятельность отнюдь не является уделом одиночек. Напротив, это довольно массовая профессия. И чтобы у молодого человека появилось и окрепло желание посвятить себя научной работе, важно, чтобы в массовом сознании было понимание значимости этой деятельности.

Гораздо большее количество молодых людей смогут увидеть себя в науке, если общество будет поддерживать и одобрять такой выбор.

Поэтому привлечь молодёжь в науку без широкой популяризации научных исследований невозможно.

— Недавно завершился всероссийский фестиваль популяризации науки «Наука 0+». Какую роль это мероприятие сыграло и играет для популяризации науки?

— На мой взгляд, этот фестиваль — один из ярких примеров того, как можно популяризировать науку среди подростков и даже дошкольников. Недаром мероприятие называется «Наука 0+». Инициировал организацию таких ежегодных фестивалей 16 лет назад ректор МГУ им. М.В. Ломоносова Виктор Садовничий. Потом проект поддержали московские власти и правительство. За годы фестиваль вырос, окреп и вышел на федеральный уровень. Оказалось, что очень многие учёные готовы знакомить людей с достижениями современной науки в популярной форме. При этом делать это не с экранов, в рамках научно-популярных фильмов, а вживую, непосредственно общаясь с детьми, подростками и взрослыми. Популярность фестиваля говорит о востребованности такого формата.

— А как в этом году прошёл фестиваль, были ли какие-то новые форматы?

— Если сказать одним словом, то прошёл он масштабно. Только в Москве, без учёта региональных мероприятий, с 7 по 9 октября состоялось более двух тысяч научно-популярных событий. Площадками для них стали МГУ, Российская академия наук, и парк «Зарядье», Экспоцентр, музеи, вузы, научные центры — всего свыше 90 площадок, где учёные представили свои разработки. Например я, как декан факультета педагогического образования МГУ, участвовал в выставке, которую наш факультет подготовил совместно с крупнейшими IT-компаниями, свою экспозицию подготовила и Российская академия образования.

— Насколько сейчас наука популярна в России? И как восприятие науки изменилось за последние годы, а может, и десятилетия по сравнению с советским периодом?

— Сравнивая популярность науки в современном российском обществе с отношением к науке в СССР, надо понимать, что на протяжении 70-летней советской эпохи были разные периоды. Пик популярности науки и общественных надежд, на неё возлагаемых, пришёлся на 1950—1960-е годы. Думаю, многие помнят «спор физиков и лириков» — такие темы вызывали тогда очень большой отклик в обществе. В те же годы были приняты судьбоносные для отечественной науки решения о создании отделений РАН, академгородков, физматшкол, снимались фильмы, прославляющие интеллектуальный подвиг людей науки. Это общественное воодушевление вызвало в те годы большой приток молодёжи в науку.

Однако постепенно научный энтузиазм снижался, и уже в 1970—1980-е годы наука, а также инженерная работа перестали быть такими привлекательным сферами деятельности.

После распада СССР и возникновения новой российской государственности популярность науки в обществе снизилась ещё больше, этот процесс усугублялся жёсткими социально-экономическими и политическими переменами.

Сейчас, на мой взгляд, популярность науки в России ниже, чем в 1950—1960-е годы, но существенно выше, чем в 90-е прошлого столетия, а также в первую половину «нулевых» XXI века. Популярность науки нужно и далее повышать, если мы хотим, чтобы научные исследования действительно стали драйвером экономического развития и фундаментом технологического суверенитета нашей страны.

— Современная наука очень сложна и постоянно усложняется. Растёт уровень специализации людей, в том числе учёных, — формирование так называемого универсального человека в наше время уже кажется невозможным. Насколько сильно сегодня приходится упрощать научную информацию, чтобы донести её до широкой аудитории?

— Думаю, ошибкой было бы считать, что когда-то были времена, когда для понимания научных истин было достаточно лишь любознательности. С момента отделения науки от обыденных знаний всегда требовалось редуцировать и упрощать научные концепции и знания, чтобы донести их до широкой аудитории.

Однако вы правы: сегодня наука оперирует знаниями такого уровня сложности, что зачастую приходится прилагать большие усилия, чтобы даже просто объяснить саму значимость научных достижений. К счастью, сейчас на помощь приходят новые цифровые технологии, которые позволяют визуализировать многие явления.

— С какой аудиторией в основном работают популяризаторы науки, особенно если мы говорим не о частных, а о государственных инициативах?

— Задачи популяризации не ограничиваются какой-то определённой аудиторией. Просто для каждой аудитории методы и задачи отличаются. Например, если мы говорим о детях дошкольного или младшего школьного возраста, то в этом случае популяризировать науку следует через удовлетворение естественного детского любопытства и познавательного интереса к миру. Для подростка и молодого человека к этому добавляются уже элементы самоопределения и профессиональной ориентации.

— Что есть лженаука? И как отличить её от науки, не будучи учёным?

— Лженаукой можно назвать совокупность представлений, которые по форме напоминают научные знания, но при этом не получили никакого научного подтверждения.

Коварство лженаучных концепций в том, что в них почти всегда банальности перемешаны с ложной и антинаучной информацией. Восприимчивость людей к лженаучным представлениям — это, с одной стороны, следствие человеческой любознательности, а с другой — непонимания, каким источникам и доказательствам можно доверять, а каким не стоит.

Прививание людям умения на элементарном уровне отличать истинно научное знание от лженаучного — отдельное направление работы популяризаторов науки и просветителей.

— Недавний опрос ВЦИОМ показал, что почти каждый третий россиянин считает, что Солнце вращается вокруг Земли, примерно каждый пятый — что первые люди жили одновременно с динозаврами. Ранее подобные опросы проводились и в США, были получены похожие результаты. О чём говорит эта тенденция?

— Приведённые факты являются частью школьной программы. И такие результаты опросов могут говорить просто об отсутствии системности и прочности усвоения знаний в школах. Такие примеры актуализируют тему естественно-научной подготовки школьников — и это тема для отдельного разговора.

Может ли популяризация научных знаний компенсировать или заменить то, что должно было быть усвоено человеком в рамках школьной программы? Я полагаю, что нет.

— Складывается впечатление, что в 1980—1990-х годах начался ренессанс антинаучных идей — в конце 1990-х РАН даже была вынуждена учредить специальную комиссию по борьбе с лженаукой. Так ли это и как обстоит ситуация в других странах?

— Сразу вспоминается фильм Владимира Меньшова «Любовь и голуби», где героиня великолепной Людмилы Гурченко, работница отдела кадров Раиса Захаровна несла невероятную околёсицу о происхождении человека от инопланетян, экстрасенсах и т. д. О чём говорит данный сюжет? О том, что и без всякого освещения в прессе лженаучные представления вполне уживались с весьма неплохим советским школьным образованием. И Россия в этом смысле не уникальна — во многих странах занятия астрологией, хиромантией и прочими сомнительными с научной точки зрения практиками относятся к разрешённым видам деятельности — власти просто смирились с их существованием. При этом российское научное сообщество занимает достаточно активную позицию и старается распространять научные знания и разоблачать лженаучные концепции.

— Вообще, нужно ли специально популяризировать науку? В 2021 году в Journal of Experimental Social Psychology было опубликовано исследование, по итогам которого стало ясно, что доверяющие науке люди с лёгкостью верили в антинаучные фейки, оформленные в псевдонаучной терминологии. Или другой пример: во время пандемии борцы с вакцинацией часто в своей риторике оперировали научными терминами и понятиями, отстаивая откровенно антинаучные идеи. Не получается ли, что порой популяризация науки оборачивается её профанацией?

— Я думаю, что описанные ситуации являются как раз следствием недостаточного уровня популяризации науки. И что ещё важней — правильных навыков получения научных знаний. В вопросе прозвучало очень важное слово — «доверие». Дело в том, что одним из фундаментальных принципов научного познания является не вера или доверие, а доказательность. Верить в какие-то выводы можно только тогда, когда ты убедился в достоверности доказательств, это очень важно.

Если говорить о противниках вакцинации, то их движение стало возможным именно из-за недостаточной популяризации научных доказательств пользы вакцинации. Поскольку эту информацию мало популяризировали, она не могла зачастую конкурировать с фейками и лженаучными концепциями.

— Ещё один аспект, который хотелось бы затронуть: догматизм, который иногда проявляется в среде популяризаторов науки и их последователей. Яркий пример — в последнее время некоторые известные ещё с советского периода лекарства маркируются популяризаторами науки как «пустышки» только потому, что о них не писали в западных научных журналах. То есть публикации в определённых изданиях становятся абсолютными критериями. Правильно ли это? И какими принципами и критериями нужно руководствоваться?

— Важно понимать, что публикация в журнале — это не признание достоверности выводов и полученных знаний. Публикация в журнале — это всего лишь определённый этап проверки выводов исследования, который запускает научную дискуссию относительно полученных автором результатов.

Чтобы люди разбирались в таких аспектах, важно популяризировать не только уже получившие подтверждение научные знания, но и методы, с помощью которых новые факты проходят научную проверку на достоверность. Только если люди будут понимать базовые принципы отсева фактов и гипотез, можно будет говорить о том, что работа по просвещению и популяризации науки достигла целей. И одним из ключевых таких принципов я бы назвал принцип тотального сомнения. Для учёного этот принцип означает, что исследователь должен всегда сомневаться в полученных результатах и работать над их доказательством.