«Все это мы можем сделать уже сегодня»: генетик – о возрождении исчезнувших животных, клонировании и вакцине от коронавируса
25 апреля во всем мире отмечают Международный день ДНК – в знак признания достижений генетики. Именно 25 апреля 1953 года ученые Джеймс Уотсон, Фрэнсис Крик, Морис Уилкинс и Розалинд Франклин при участии коллег опубликовали три статьи, посвященные исследованиям молекулярной структуры ДНК.
Генетика – наука для многих интересная и непонятная. Кажется, что с ее помощью можно решить все проблемы, найти ответы на все вопросы. В советское время генетика и многие ее выдающиеся представители подверглись гонениям, сегодня она является средством заработка и маркетинговой уловкой для предприимчивых создателей клиник. Член-корреспондент РАН, Заслуженный врач России, генетик Евгений Лильин рассказал корреспонденту «МИР 24», как экология влияет на генетику, передаются ли вредные привычки по наследству и стоит ли доверять генетическим тестам.
– В советское время генетика считалась лженаукой, почему?
– Генетические разработки в Советском Союзе были начаты практически в 20-х годах прошлого века, а в 30-ые годы приобрели такое значение, что американские генетики считали за честь работать в советских институтах, в частности в Медико-генетическом институте под руководством Левита. Теперь представим, что генетические исследования, как любые фундаментальные, могут дать быстрый ответ на некоторые, мягко говоря, не очень важные вопросы. А вот важные проблемы в генетике решались долгое время, шли к селекции и к тому, что мы сегодня называем генно-модифицированные продукты. Которые, кстати, абсолютно безопасные для человека, это уже доказано и здесь нечего обсуждать. Это просто-напросто те же продукты, к которым мы привыкли, но они дают не один урожай в год, а три-четыре. Именно перед тем, как эти работы могли привести к практическим результатам, появляется Лысенко, основатель и крупнейший представитель псевдонаучного направления в биологии – мичуринской агробиологии. Товарищ Сталин на это «повелся» и в этот момент генетика была разрушена – многие выдающиеся ее представители или попали в тюрьму, или поехали в ссылку.
К 60-ым годам очарование Лысенко прошло, и в 1962 году генетика стала воссоздаваться. Вернулись выдающиеся ученые, были созданы институты, ввели курсы генетики в медицинских вузах, потихоньку все идет к тому, что в 1970 году был основан Институт медицинской генетики АМН СССР во главе с Николаем Бочковым. Туда двинулись абсолютно новые кадры, они учились под руководством «стариков». Именно в эти годы и была совершена генеральная ошибка, я имею в виду медицинскую генетику, потому что когда надо было развивать практические аспекты медицинской и клинической генетики, прежде всего перинатальной диагностики, институт ударился в популяционные исследования.
– И как обстоят дела в России сегодня?
– Все начали кланяться термину «генетика», ничего в этом не понимая, но предполагая, что это светлое будущее. Оно казалось будущим, но где-то там. У нас сегодня, если вы откроете любую историю болезни в любом учреждении, есть графа «наследственность», в которой будет написано: сифилис и туберкулез отрицает. Какое это отношение имеет к генетике? К сожалению, сегодня генетическое образование и многие другие аспекты генетики не входят в практическую деятельность врача. Спрашивается, можем ли мы сегодня двинуться к вершинам генетики, к прогнозам генной инженерии в частности? Это весьма, мягко говоря, проблематично. У нас нет выдающихся школ генетиков, мы работаем на допотопном оборудовании, у нас нет современных реактивов, которые крайне необходимы сегодня в генетических исследованиях. Мы можем только воссоздавать то, что уже сделано за рубежом. Генная инженерия – это перспективная область, но через энное количество десятков лет.
– Новое развлечение народа – генетические тесты. По ним вам могут составить особенную диету, вы можете узнать, к какой национальности вы принадлежите и были ли ваши предки дворянами. Стоит ли относиться к ним серьезно или это не больше, чем гороскоп?
– Вы правильно сказали – гороскоп. Генетический гороскоп – это абсолютная ерунда, кроме очень небольшой части. Определенные гены в большей части случаев встречаются у определенных рас, этнических групп и национальностей. И мы с большей долей вероятности (вероятности, а не абсолюта) можем сказать, что этот человек имел в своей генетике, например, татарина или азербайджанца. Но не более того. Про социальное происхождение это чушь. Цвет глаз, группа крови определяется геном, а все остальное – это совокупность генов. Фенотип складывается в процессе индивидуального развития организма, его результат определяется взаимодействием генотипа и внешней среды.
Представьте себе, что у вас на самом деле есть предрасположенность к алкоголизму, но если человеку не дать рюмку водки – он не станет алкоголиком. Эти прогнозы просто отъем денег у населения, это «Рога и копыта».
– Кстати, об алкоголизме. Все-таки генетическая предрасположенность к вредным привычкам есть?
– Да, есть. Здесь стоит говорить о генетическом комплексе патологических пристрастий. Опять же – кроме генетических факторов, за них отвечает и внешняя среда человека. Важно выяснить, как с ними бороться.
– Генетика народов России чем-то отличается от других? Есть болезни, к которым мы подвержены больше других наций?
– Россиянин может быть смесью татарина, монгола, славянина, башкира, поляка и так далее, это ведь жутко гремучая смесь. При этом у определенных народов, национальностей бывшего СССР имеются некие предрасположения к накоплению определенных болезней в результате генетических факторов. Например, у народов Кавказа имеется недостаток гена глюкозо-6-фосфатдегидрогеназа. Фермент должен укреплять стенку эритроцитов, у них есть патология этого гена, и стенка эритроцита становится очень чувствительной перед действием определенных лекарственных веществ, и может разрушаться, если человеку дать эти лекарственные средства.
Недавно выдающийся генетик Джеймс Уотсон, лауреат Нобелевской премии за открытие структуры молекулы ДНК заявил, что генетическое разнообразие рас очень выражено, что есть различия между белыми и чернокожими в интеллектуальных способностях. Его, конечно, обвинили в расизме.
– Вообще генетика влияет на продолжительность жизни людей в мире? Правда ли, что горные народы живут дольше благодаря мутации крови?
– Отдельные представители горных народов живут достаточно долго: они хорошо едят, пьют хорошее вино и воду, дышат хорошим воздухом. При этом японцы едят рис, и они по числу долгожителей весьма опережают Кавказ. Очень много долгожителей во Франции, а они любят утиное сало. Мы мало знаем о факторах, влияющих на долгожительство. То, что генетика в первую очередь на это влияет, без всякого сомнения. А вот как прийти к конечному результату, к долгожительству, как генетика должна взаимодействовать со средой, мы еще не знаем.
– Можно ли «взломать» ДНК и превратить слабые стороны организма в сильные? Предотвратить какие-либо болезни и отодвинуть собственную смерть?
– Это то, что и называется генной инженерией. Это все дело будущего. Мы сегодня знаем, что есть семейная форма рака молочной железы. Если у женщины выявлена семейная форма рака молочной железы, то можно сказать, что все ее родственники по женской линии будут страдать от этого заболевания. Поэтому Анджелина Джоли, удалившая себе грудь и яичники, сделала правильное решение, тем самым продлив себе жизнь. Но это единичный пример, когда мы твердо знаем причины и следствия.
– Так все-таки онкологические заболевания – это наследственность? Сейчас очень популярны советы о том, что нужно (или наоборот – не нужно) есть определенные продукты, снижающие риск развития рака. Что же все-таки является бо́льшим катализатором?
– Подчеркиваю, мы на 100% знаем об одном онкологическом заболевании, которое передается по наследству – семейная форма рака молочной железы. Влияние еды на онкологию – это все ерунда, так же, как и влияние группы крови. У нас многие не понимают, что на Западе публикуются такие же фейки, как и у нас. А наши увидят это и думают, что все обсуждается на полном серьезе. Вспоминается история. В 80-ые годы в журнале «Химия и жизнь» печатали всякие шутки, и одному нашему генетику положили на стол кипу этих шуток, одна из них которой была такая: «Американские генетики вырастили сорт соленых огурчиков, которым очень хорошо закусывать водку». Через неделю этот выдающийся специалист и правда написал, что нам, как русским, нужно догнать Америку. А то что такое? Они вырастили наши любимые соленые огурчики, а мы еще не смогли.
Мы не знаем, как может взаимодействовать генетика и среда на развитие болезней, и как не допустить это развитие. Тот же самый коронавирус – мы изучаем саму молекулу ДНК, мутационный процесс, а вот почему Covid-19 проявляется у одних так, а у других так? Мы понятия не имеем, это изучать надо.
– Кстати, вакцина от коронавируса, вокруг которой ходит много споров, будет влиять каким-либо образом на ДНК?
– Нет, ни одна вакцина от коронавируса на мутационный процесс человека не влияет, это без всякого сомнения.
– А антитела могут передаться ребенку?
– Да, могут. Но сколько сегодня они у вас продержатся – мы не знаем. Также не знаем, какой титр у вас будет завтра или через неделю
– Раз уж заговорили о болезнях: есть мнение, что синдром Дауна у ребенка зависит от возраста матери – чем больше возраст, тем выше риск. Подкреплено ли это мнение наукой?
– Наименьшее количество детей с синдромом Дауна появляется у рожениц до 30 лет. Возраст действительно является серьезной частью возникновения этой болезни. Все дело в том, что у «пожилых» рожениц резко увеличивается количество яйцеклеток с нарушениями хромосомного набора.
– Могут ли тесты ДНК ошибаться? Например, показать, что родители ребенка не его родители?
– Запросто. Бывают случаи, когда три лаборатории брали анализ ДНК на отцовство и давали разный результат. Все зависит от квалификации исследователя, от количества выпитого и так далее.
– Возродить вымершие виды гипотетически возможно. Так, Джордж Черч серьезно разбирает вариант клонирования мамонта. Он хочет одну за другой вносить мутации в ДНК клетки слона, чтобы она генетически стала похожа на клетку мамонта и далее уже использовать технологию клонирования. Можно ли подобным методом «воскресить» относительно недавно вымершие виды животных? Если да, то почему этого не делают?
– С технической точки зрения, все это мы можем сделать уже сегодня. Спрашивается: «а почему не делаем?». Во-первых, зачем из слона возрождать мамонта? Кто даст на это деньги? Мы и человека можем клонировать, после овечки Долли технической проблемы нет. Но здесь возникает удивительное – сложнейший юридический вопрос. Мы воссоздали вас, научили жизненному опыту, социальной жизни. А вот теперь возникает юридический казус, клон умер, кто наследник – вы или его дети?
– Есть и другой аспект, этический. У нас в стране много верующих, а Церковь клонирование не одобряет.
– Мы можем вспомнить замечательные диспуты наркома просвещения РСФСР Луначарского с митрополитом Введенским. Когда Введенский сказал: «Хорошо, давайте считать, что вы произошли от обезьяны, а я произошел от Бога!». На что Луначарский ответил: «Увидев меня и обезьяну, каждый скажет: «Какой прогресс!», а увидев вас и Бога – «Какой регресс!».
– Примерно 8 лет назад в Nature Neuroscience ученые (Брайан Диас и Керри Ресслер) из Медицинского центра Университета Эмори в Атланте опубликовали доклад, в котором говорится, что мыши, приученные бояться определенного запаха, передают эту боязнь своим детям и внукам. Как это возможно, ведь это приобретенный признак?
– Социальные признаки не наследуются. Много раз об этом уже говорили, эти люди просто научились дрессировать мышей.
– Влияет ли экология и образ жизни на генетику?
– Взаимодействие есть. Экология – это внешняя среда. Говорить, что генетика определяет все – глупо, что среда определяет все – тоже глупо.
