Исторической науке грозит опасность

То есть в очередной раз у нас поднимается тема искажения истории. Однако это место остается «узким», поскольку не очень понятно, на какие именно догматы должны ориентироваться авторы, пишущие на исторические темы, чтобы не впасть в ересь? Ложное толкование предполагает, что есть толкование истинное, которое было утверждено какими-то уполномоченными структурами. А если имеется некое предположение? Как трактовать его?

История не есть вещь устоявшаяся сама в себе. Как и каждая наука, она прирастает новыми знаниями, которые могут уточнять или даже опровергать имевшиеся ранее представления. Например, в СССР долгие годы отрицалось существование пакта Молотова — Риббентропа. Сейчас это звучит странно, но факт! Упоминавший его рисковал быть обвиненным во лжи, искажении истории, клевете и прочих злодействах. В начале 90-х годов прошлого века, когда стали массово открываться архивы, оказалось, что пакт все-таки был.

Или другой пример. В знаменитой киноэпопее «Освобождение» Юрия Озерова актеры, играющие реальных персонажей, не всегда оказывались в исторически правдоподобных ситуациях. В частности, никто из командиров дивизий, входивших во второй танковый корпус СС, не застрелился по итогам операции «Цитадель». Но на экране мы видим иное. Можно возразить, что это все — художественный вымысел, но видит ли закон эти различия?

Еще: вы знаете, что сборники устного народного творчества в своем подлинном, а не адаптированном виде — это чтение с возрастным ограничением 18+? Сказки Афанасьева могут очень сильно шокировать неподготовленного читателя! Но это — часть русской традиции, от которой никуда не деться. Будут ли поправки мечом в руках снобов и ханжей, которые позволят им запрещать то, что они полагают неправильным на основании положения о «недостоверных сведениях»? В этом случае историческая наука в России рискует превратиться из живого организма в мумию, которая лежит и ничего не искажает...